Запечатал его в конверт и передал мадам Дютийо.
Вот, пожалуйста, для мадам Сандоз.
Сколько я вам должна?
Сорок пять евро.
Полагаю, страховка ваших услуг не покрывает?
Вы правы, не покрывает.
Марго тяжело вздохнула, ей было стыдно за мать.
Итак, оставляю для вас время. Следующий понедельник, восемнадцать часов, сказал Сент-Ив на прощание, проводив их до выхода. Обсудите всё между собой и сообщите мне о своем решении.
На пороге мадам Дютийо шепнула дочери: «В следующий понедельник ты едешь к отцу. Может, скажешь ему?» Марго в ответ недовольно фыркнула. Это было последним, что слышал психолог. Придут ли они опять? Неизвестно. Между тем состояние девочки хорошим не назовешь. Спаситель поднял руки и с хрустом потянулся. Как же он устал! Потом миновал коридор и вошел в дверь, отделявшую его профессиональную жизнь от личной.
* * *
В светлой уютной кухне, выходящей на веранду, за потемневшим от времени простым деревенским столом сидел маленький темнокожий мальчик. Он вытряхнул из школьного рюкзака все содержимое и делал уроки. Но если бы Спаситель не был так озабочен судьбой резавшей руки девочки, он бы заметил, что сын его возбужден, запыхался и нервно теребит карандаш.
Трудишься? С твоей учительницей лениться не приходится. Сент-Ив ласково погладил курчавую головенку. Слушай, а что, если мы поужинаем хот-догами с кетчупом? Идет?
Идет! обрадовался ЛазарьА можно Можно я немножко посижу за твоим компом? Мне нужно кое-что найти.
Что найти?
Кое-что. Про кожу.
Спаситель удивленно вскинул бровь. Про кожу?
Ну да. Потому что Поль, мой друг Ты же помнишь Поля? Он упал на перемене и все руки себе ободрал. Тогда учительница велела, чтобы мы все узнали о коже. Как она заживляется.
Спаситель не верил в совпадения, такова привычка психолога. Но как связаны между собой Марго, которая нарочно режет руки, и Поль, который упал случайно? Непонятно. Сент-Ив не знал, что и сказать.
Так можно мне за твой комп? Можно? не отставал Лазарь.
Можно. Только разбирайся с ним сам. Ко мне придет еще кое-кто. Ненадолго. А потом сварганим хот-доги, договорились?
Он думал, что сына огорчит его отсутствие, но тот лишь рассеянно кивнул в ответ. Так что огорчился и тяжело вздохнул не мальчик, а, идя к двери, Сент-Ив.
Папа, стой! вдруг окликнул его Лазарь. Что такое желтое, страшное-престрашное?
Сынок, не знаю, мне пора, взмолился Спаситель, нажимая на ручку.
Цыпленок с автоматом!
Сент-Ив хохотнул, чтоб не обидеть сына.
До скорого! Я мигом.
Три стремительных широких шага, и он уже в приемной.
Мадам Пупар, добрый вечер! А что Габен? Он сегодня задерживается?
Габен не захотел со мной идти. Вы же знаете, какой он упрямый! А если не в настроении
Габен Пупар уже перешел учиться в лицей. Лечащий врач направил его к Сент-Иву потому, что, какие бы ни назначал препараты, не мог справиться с хронической бессонницей подростка. Спаситель общался с Габеном дважды, но пока не определил, в чем причина недомогания. К тому же мать постоянно переключала его внимание на себя. Вот и сегодня она словно приросла к стулу, обвила себя руками и, раскачиваясь, как кобра, пожирала психолога темными глазами с лихорадочным блеском.
Что ж, проходите, пожалуйста, в кабинет, пригласил Сент-Ив, стараясь не утратить ласковой и проникновенной интонации лирического певца.
Спаситель и сам не понял, как дал себя заговорить мадам Пупар, но, как только она уселась на кушетку, сразу полился нескончаемый пересказ фильма с Анджелиной Джоли. Диск ей недавно одолжила сестра; так вот, там показана ее собственная история, точь-в-точь! Это случилось три года назад, вы ведь помните, доктор Спаситель, я вам в прошлый раз говорила, как меня положили в лечебницу из-за депрессии?
Оглушенного потоком слов, окончательно запутавшегося в коллизиях и сюжетных поворотах «Подмены», Сент-Ива так и подмывало спросить: «Что такое желтое, страшное-престрашное?»
Полицейские приводят домой сбежавшего мальчика, а она, я про Анджелину Джоли, то есть в фильме ее, конечно, зовут иначе, она видит, что это не ее сын! Похож. Очень. Но не он. Анджелина говорит об этом полицейским, а они ей не верят. Никто не верит, представляете?!
Так-так, буркнул в ответ Спаситель, мучительно припоминая, остался ли еще в холодильнике кетчуп.
То же самое случилось со мной! с пафосом заключила мадам Пупар, ломая руки. Три года назад моя сестра присматривала за Габеном, пока я лечилась
От депрессии? подсказал Сент-Ив.
От вечной моей депрессии. Я месяц провела в санатории, а когда вернулась, сестра привезла мне сына, только это был не он. Похож как две капли воды. Но совсем другой мальчик.
Спасителя словно окатили ледяной водой: «Эй, просыпайся!»
Вы хотите сказать, что, когда сестра привезла вам Габена, у вас возникло ощущение, что это не Габен?
Естественно! Потому что ЭТО НЕ МОЙ СЫН! Его подменили.
Как?!
И по моей истории сняли фильм. Ума не приложу, как они узнали?
Все ясно. У мадам Пупар обострение. Крыша едет. Придется вызывать скорую психиатрическую из Флёри Бедный Лазарь не дождется своего хот-дога
А в другой части дома Лазарь поднялся в отцовскую комнату и включил компьютер. Двигая мышкой, он вспомнил, что на перемене Поль задал ему шуточный вопрос: «Почему у слонов нет компов?» Нужно обязательно спросить про слонов у папы за ужином. А пока займемся научными изысканиями. Но как пишется «самоповреждение», а? Гугл, на помощь! Ага, нашёл! Так Лазарь вышел на форум, где Скорбь 45 и Джен Эмар Делави делились опытом.
Скорбь 45: «Режусь уже года два. Сначала циркулем царапала, теперь бритвенным лезвием. Все время боюсь, что кто-нибудь заметит на руках шрамы, а скрывать все трудней, их так много!»
Джен Эмар Делави: «А я начала, когда стала подростком. Предки тупили, прикапывались, ничего не понимали. Когда делаю надрез, чувствую: я уже не я, моим сознанием завладела неведомая сила».
Вдруг голос снизу:
Лазарь!
Мальчик вздрогнул от неожиданности и погасил экран.
Да, папа?
Мне нужно отправить пациентку в больницу, меня не будет еще с полчаса. Подождешь?
Да, папа. Лазарь снова зажег экран.
Пока не хлопнула входная дверь, возвещая, что Сент-Ив вернулся домой, его сын успел познакомиться с людьми-крокодилами из Новой Гвинеи, которым испещряют насечками спины, так что волдыри напоминают чешуйки и щитки крокодиловой кожи, и с мальчиками из папуасского племени баруйя, которым протыкают нос деревянными палочками.
Только в девять вечера Спаситель и Лазарь наконец поужинали. К сожалению, папа уже знал загадку про слонов (у них нет компов, потому что они боятся мышек), так что пришлось загадать ему про жирафов:
Почему у жирафов длинные шеи?
Потому что они едят листья с верхушек деревьев?
Не-а. Потому что ноги у них воняют.
А чем Лазарь похож на птичку? Не знаешь? Ты тоже клюешь носом, сынок. Пора баиньки, sleepy time!
Спокойной ночи, daddy!
Мальчик обожал отца. У него больше не было никого на всем белом свете. Только папа и Поль. Его друг Поль.
Папа, спросил Лазарь, пока Спаситель еще не выключил свет, а это ничего, что у меня всего ОДИН друг?
У тебя есть ДРУГ? Да ты сказочно богат!
* * *
У папы-психолога прием пациентов начинался с раннего утра, так что в лицей Луи-Гийу Лазарь ходил один с ранцем на колесиках. Во вторник утром ученики второго класса начальной школы, где преподавала мадам Дюмейе, были крайне встревожены недавними событиями в Париже: террористическими актами 7 и 9 января. Многие уже побывали на площади Республики, принесли цветы или карандаши к пьедесталу Марианны в память о погибших журналистах.
За рисунки правда могут убить? испуганно спрашивал Поль.
Они не просто рисовали, они дразнились, ответила маленькая Осеанна. Учительница говорила, что дразниться нехорошо. Правда, мадам?
Вот я еврей, с важностью заявил Ноам. И есть такие негодяи, которые могут убить человека просто за то, что он еврей.
Нацисты и Гитлер?