Да нет, конечно! спешила реабилитироваться та.
Ну, вот и я так думаю. Ведь сразу же видно человека. Мы для Вас люди новые и Вы для нас тоже. А ведь что люди говорят?
Что? Что, милок? проникалась собеседница.
Что первое впечатление самое правильное. Вот нам же Вы сразу глянулись. Сразу же видно, что человек Вы замечательный. А значит, и Бог это видит и знаетс горячностью и возвышенной убедительностью утверждал Николай.
Забытая родней и забитая жизнью старушка, давно не слышавшая в свой адрес не только обещаний рая и таких восторгов, а и просто доброго слова, проникалась к парням самыми теплыми чувствами. Желая как-то отблагодарить постояльцев за внимание и участие, начинала в свою очередь беспокоиться об их судьбе.
Теперь, когда вопрос с раем для нее был практически решен, она желала и им как-то помочь в их проблемах с религией.
Молиться вам надо, ребятки. Молиться.
Да мы молимся. Здесь тоже не очень получается. Икон-то у нас нет. Конечно, можно купить новые. Но вот молиться им как-то не выходит. Смотрю на них и понимаю, что рисовали их вчера, или, к примеру, на той неделе, или в том месяце. Художникиэто же богема, а значит безбожники. Вряд ли рисовал их верующий. Небось, в одной руке кисточку держал, а в другой бутылку пиваразорялся Евгений. Выходило у него очень натурально и убедительно. Как можно такой иконе верить и доверяться? Нет в ней святости.
Он тоскливо молчал, нагнетая обстановку. Старушке становилось даже стыдно. Она имеет столько икон, и, тем более, что ей они уже не так и нужны. Ведь скоро в рай. Бедные парни останутся здесь на грешной земле, да еще и без икон.
Здесь маялся без веры, да и на том свете уж видно маяться придетсядобавлял масла в огонь Николай.
Погоди-ка. Я сейчас! старушка вдруг резвой козочкой вскакивала со стула и убегала вглубь комнаты. Оттуда она возвращалась с какой-нибудь иконой. А иногда и не с одной. Коленька! Сынонька, да что ж ты так горюешь? Да ведь это дело-то поправимое. Вот у меня иконки старинные, прежние, намоленные. Уж на них молиться-то одно удовольствие. Вот, попробуйте. Сами увидите, как вера ваша окрепнет. Уж я вам говорю.
Милая, добрая Евдокия ПетровнаНиколай грустно улыбался. Высвятая женщина, и мы Вам очень благодарны за заботу, но у нас нет денег. Мы не можем их купить.
Евдокия Петровна за «милую» и «святую» не только иконы, но и дом в придачу отдала бы, наверное. Спеша обрадовать мучеников веры, в запале говорила:
Да какие деньги? Не надо никаких денег. Я их так вам отдам. Да ведь иконы продавать грех. Вы что же, не знаете?
Откуда нам знать, когда кругом одни атеисты, включая наших родственников.
А бабушек у вас нет что ли?
Неткачали головами сироты.
Ох, горемычные! Да не печальтесь. Иконы не продают. Их можно подарить или выменять. Конечно, это на самый худой конец. Вот этуона показала на икону размером со средний плакатмоя мама выменяла на мешок картошки. Прежние хозяева голодали. Вот дело и дошло до икон. А эту мне свекровь на свадьбу подарила.
А в каком году у Вас свадьба была? пытался выяснить возраст иконы Николай.
В двадцать первомрадостно поясняла бабулька.
И тогда эта икона уже не новая была?
Нет. Не новаябесхитростно убеждала дарительница.
Парни многозначительно переглядывались. Через денек за следующим чаепитием заводился разговор о том, что не зря же раньше для каждого случая был свой святой. Ведь святых было очень много. И икон тоже большое разнообразие. А главноенадо бы лик Богородицы приобрести. Без Богородицы как же?
Хозяйка бегала по деревне. Рассказывала соседкам об их печали и просила поделиться иконами. К концу недели в деревне уже был целый религиозный клуб. Бабульки, каждая со своим подарком, шли на чай. Долго рассказывали разные истории, давали советы и наставления, вели воспоминания о том, как раньше проходила религиозная жизнь, и сколько натерпелись гонений от советов за свою веру.
Иконы вытаскивались из сундуков, снимались с чердаков, из шкафов. Одним словом, никакой вор не смог бы украсть столько, сколько отдавалось добровольно. К иконам добавлялись различные кресты, колокольчики, лампады и прочая утварь. К концу пребывания гостей все были довольны. У старушек, порой по всей деревне, были нарублены дрова и сложены поленницы, скошена трава и выкопана картошка, починены чайники и телевизоры, а заодно смазаны двери и подбиты табуреты. Парни, проведя время на свежем воздухе и занимаясь физическим трудом, чувствовали себя прекрасно. На душе у них был полный покой, а в сумкахаккуратно сложенная добыча.
Варианты спектаклей в разных деревнях были разные. Все зависело от контингента, с которым приходилось работать. Иногда, если слушатель был не религиозен, говорили прямо:
Собираем иконы для продажи.
Молодые наследники старых домов, особенно мужчины, охотно продавали оставленное их бабушками за копейки, не понимая реальной стоимости того, что по воле судьбы попадало к ним в руки. Вот так святыни превращались в товар, а товар в деньги. Не малые по тем временам. Получив эти деньги, Евгений с Николаем становились мишенью для более наглых и напористых людей. Оказавшись в руках этих людей, парни понимали, что если это еще не наказание божье, то предупреждение точно.
Глава 12
Георгий Груздев был прямым потомком некогда известного грузинского рода. Его бабушка была настоящей грузинской княжной. Ей было тринадцать лет, когда случилась октябрьская революция. Родители за границу выехать не успели, и через какое-то время были убиты при ограблении имения. Девочка осталась жива и была пристроена у дальней по родству, но близкой по общению родственницы. Муж этой родственницы участвовал в революционном движении, имел авторитет у большевиков, а потому был неприкасаем.
Вскоре девочка подросла и вышла замуж за русского учителя музыки. Дом родственницы они оставили. Совместная жизнь молодых начиналась очень счастливо. Любовь и молодостьэто та приправа, которая может исправить даже самое безнадежное блюдо. Так вышло и на этот раз. Молодые, увлеченные друг другом и новизной жизни, забыли о перенесенных несчастьях, не интересовались политикой и почти не замечали событий, происходящих в стране. Любовь, музыка и дочь, которая родилась у них вскоревот те киты, на которых покоилось их счастье. Так продолжалось до тех пор, пока в молодой стране Советов к власти не пришел их соотечественник. Вся Грузия радовалась этому обстоятельству, но только до тех пор, пока он не огляделся на своем троне. Чем семья русского учителя и грузинской княжны вызвала недовольство «отца народов», история не сообщает, но эту семью «недобитых буржуев» выслали на далекий русский север в заброшенную богом деревню. Жизнь в селе Кукушкино показалась им сущим адом. Ни о какой музыке не могло быть и речи. Здесь не только никому в голову не приходило учить детей музыке, но кроме гармони и инструментов невозможно было найти. Ему предложили работу на лесопилке. Ейв местном сельпо, на пекарне.
Непривыкшие к холодному климату и не предполагавшие, что им когда-то придется жить в условиях суровых морозов, они никак не могли к ним приспособиться. Отсутствие добротной теплой одежды и достаточно теплого жилья стали причиной бесконечных болезней. В деревне к ним, как к «раскулаченным», относились с осторожностью и недоверием. Прошло немало времени, прежде чем люди оценили порядочность новых жильцов. Отец умер, когда его дочери не исполнилось еще и пятнадцати лет. Мать, внушившая себе, что не имеет права оставить девочку одну, держалась только усилиями силы воли. Только беспокойство за судьбу дочери помогало ей продлевать свои дни. Девочка переняла от родителей тягу к музицированию. По причине частого отсутствия музыкальных инструментов привыкла просто петь. Голос у нее был красивый и сильный. Со временем, когда в клубе появилось пианино, она научилась на нем играть, но пение так и осталось любимым увлечением. Внешностью девушка пошла в русского отца. Только глаза и волосы напоминали о родстве с грузинской княжной. Была она красавицей, и поэтому сватов ждать долго не пришлось. Замуж вышла за простого деревенского парня. Был он сильным и добрым. Мать рассудила, что этого достаточно и с облегчением, с мыслью об исполненном долге передала ему дочь. Молодые, довольные друг другом, жили дружно. Убедившись в правильности своего выбора, и свято верившая в скорую встречу с любимым супругом на том свете, она умерла, едва разменяв пятый десяток.