Это слишком длинный ответ! заметил Хуану Диего Эдвард Боншоу. Что она сказала?
Вы правы, это не порода, единственное, что ответил новому миссионеру Хуан Диего.
В основном это дворняги. В Оахаке много бродячих собак, некоторые из них одичавшие. Они просто бегают по крышамникто не знает, как собаки туда попадают, пояснил брат Пепе.
Они не летают, добавил Хуан Диего, но Лупе продолжала лопотать свое.
Теперь они были в смотровой вместе с доктором Варгасом.
А что с тобой случилось? спросил доктор Варгас у непонятно что лопочущей девочки. Просто успокойся и говори медленно, чтобы я тебя понял.
Это я пациентона просто моя сестра, сказал Хуан Диего молодому доктору. Возможно, Варгас просто не заметил каталку.
Брат Пепе успел объяснить доктору Варгасу, что тот раньше уже осматривал этих детей, но у Варгаса проходило перед глазами слишком много пациентовему было непросто всех запомнить. А боль Хуана Диего утихла, на какой-то момент он перестал стонать.
Доктор Варгас был молод и красив; от него исходила аура неумеренного величия, что иногда объясняется успешной карьерой. Он привык к тому, что всегда прав. Чья-то некомпетентность легко выводила Варгаса из себя, хотя впечатлительный молодой человек слишком уж быстро высказывал свое мнение о людях, которых видел впервые в жизни. Все знали, что доктор Варгас был самым признанным хирургом-ортопедом в Оахаке; калеки были его специальностьюи кто еще заботился, как он, о детях-калеках? И все же Варгас не умел правильно с ними общаться. Дети обижались на него, потому что Варгас не помнил, кто есть кто; взрослые считали его высокомерным.
Так это ты пациент, сказал доктор Варгас Хуану Диего. Расскажи мне о себе. Только не о том, что касается детей свалки. Я понял, откуда ты, по запаху, я знаю о basurero. Я имею в видурасскажи о том, что касается твоей ноги, просто расскажи мне о ней.
То, что касается моей ноги, касается и ребенка со свалки, сказал Хуан Диего доктору. Грузовик в Герреро с грузом меди из basurero переехал мою ногус тяжелым грузом.
Иногда Лупе говорила как по пунктам; это был один из таких случаев.
Первое: этот докторгрустный лох, начала ясновидящая девочка. Второе: ему стыдно, что он жив. Третье: он считает, что должен был умереть. Четвертое: он собирается сказать, что тебе нужен рентген, но он просто тянет времяон уже знает, что не сможет исправить твою ногу.
Звучит немного похоже на язык сапотеков или миштеков, но это не так, заявил доктор Варгас; он не спрашивал Хуана Диего, что сказала его сестра, но (как и все остальные) Хуан Диего недолюбливал молодого доктора, поэтому решил передать ему все, что произнесла Лупе.
Она все это сказала? спросил Варгас.
Обычно она права насчет прошлого, сказал Хуан Диего. Будущее она читает не так точно.
Тебе действительно нужен рентген; я, вероятно, не смогу исправить твою ногу, но я сначала должен сделать рентген, прежде чем дать окончательный ответ, сказал доктор Варгас. Ты привел нашего друга-иезуита, надеясь на Божью помощь? спросил доктор, кивая на брата Пепе. (В Оахаке все знали Пепе; почти столько же людей слышали и о докторе Варгасе.)
Моя мамауборщица у иезуитов, сообщил Хуан Диего Варгасу. Затем мальчик кивнул на Риверу. А это тот, кто за нами присматривает. El jefe хотел продолжать мальчик, но Ривера перебил его.
Я вел тот грузовик, с виноватым видом сказал хозяин свалки.
Лупе принялась в который раз рассказывать о разбитом боковом зеркале, но Хуан Диего не потрудился это переводить. Вдобавок Лупе уже пошла дальше, сообщив новые детали относительно того, почему доктор Варгас такой грустный лох.
Варгас напился и проспал свой самолет. Он опоздал и не отправился в путешествие вместе со своей семьей. Дурацкий самолет разбился. На борту были его родители, его сестра с мужем и двумя детьми. Все погибли! крикнула Лупе. Варгас все это проспал, добавила она.
Какой напряженный голос, сказал Варгас Хуану Диего. Мне нужно проверить ее горло. Возможно, дело в голосовых связках.
Хуан Диего сказал доктору Варгасу, что сожалеет об авиакатастрофе, в которой погибла вся семья молодого врача.
Это она тебе сказала? спросил Варгас мальчика.
Лупе не переставала лопотать: дескать, Варгас унаследовал дом своих родителей и все их имущество. Его родители были «очень набожны»; долгое время причиной семейных трений было то, что Варгас «не набожен». Теперь молодой доктор был «менее набожен», сказала Лупе.
Послушай, Лупе, как он может быть «менее набожен», когда он не был «набожен»? спросил Хуан Диего сестру.
Но девочка только пожала плечами. Ей становилось известно лишь что-то конкретноесообщения приходили к ней, как правило, без объяснений. «Я просто говорю тебе то, что мне ясно, всегда говорила Лупе. Не спрашивай меня, что это значит».
Подожди, подожди, подожди! встрял в разговор Эдвард Боншоу. Кто не был набожен и стал менее набожным? Я знаю этот синдром, сказал Эдвард Хуану Диего.
Хуан Диего передал по-английски сеньору Эдуардо все, что Лупе сообщила ему о докторе Варгасе; даже брат Пепе не знал полностью данной истории. Все это время Варгас продолжал осматривать сломанную и искореженную ногу мальчика. Хуану Диего стал отчасти нравиться доктор Варгас; раздражающая способность Лупе угадывать прошлое незнакомого человека (и в меньшей степени его будущее) помогала Хуану Диего отвлечься от боли, и мальчик оценил, как Варгас воспользовался этим, чтобы осмотреть его.
Где ребенок свалки учится английскому? спросил по-английски доктор Варгас брата Пепе. Ваш английский не так хорош, Пепе, но я полагаю, что это вы приложили руку к обучению мальчика.
Он научился сам, Варгас; говорит, понимает, читает, ответил Пепе.
Это дар, который нужно пестовать, Хуан Диего, сказал Эдвард Боншоу мальчику. Я очень сожалею о вашей семейной трагедии, доктор Варгас, добавил сеньор Эдуардо. Я кое-что знаю о семейных невзгодах
Кто этот гринго? резко спросил по-испански Варгас у Хуана Диего.
El hombre papagayo, сказала Лупе. («Человек-попугай».)
Хуан Диего расшифровал это для Варгаса.
Эдварднаш новый учитель, объяснил брат Пепе доктору Варгасу. Из Айовы, добавил он.
Эдуардо, сказал Эдвард Боншоу; айовец протянул руку Варгасу и только тогда увидел резиновые перчатки на руках доктораперчатки были испачканы кровью из нелепо сплющенной ноги мальчика.
Вы уверены, что он не с Гавайев, Пепе? спросил Варгас. (Невозможно было не заметить горластых попугаев на гавайской рубашке нового миссионера.)
Уверен, как и вы, доктор Варгас, начал Эдвард Боншоу, резонно передумав пожимать руку молодому доктору. Хотя мою веру одолевали сомнения.
У меня никогда не было верыследовательно, никаких сомнений, ответил Варгас; его английский был комковатый, но правильный, в нем не было ничего сомнительного. Вот что мне нравится в рентгеновских лучах, Хуан Диего, продолжал доктор Варгас на своем вполне толковом английском. Они не религиознына самом деле рентгеновские лучи отнюдь не так двусмысленны, как многие элементы, которые я могу себе представить в данный момент. Ты являешься ко мне раненый и с двумя иезуитами. С тобой твоя прорицательница-сестра, котораякак ты сам говоришьболее права насчет прошлого, чем насчет будущего. Приходит твой уважаемый шефхозяин свалки, который присматривает за тобой и тебя переезжает. (К счастью для Риверы, свое мнение Варгас высказал на английском, а не на испанском, потому что и без того самочувствие Риверы из-за этой беды было достаточно скверным.) И то, что рентгеновские лучи покажут нам, это пределы того, что можно сделать для твоей ноги. Я говорю с медицинской точки зрения, Эдвард, сделав паузу, сказал Варгас, посмотрев не только на Эдварда Боншоу, но и на брата Пепе. Что касается Божьей помощи, то я оставляю ее вам, иезуитам.
Эдуардо, поправил Эдвард Боншоу доктора Варгаса.
У отца сеньора Эдуардо, Грэма (убийцы собаки), второе имя было Эдвардэто было веской причиной, почему Эдвард Боншоу предпочитал зваться Эдуардо, что очень нравилось и Хуану Диего.