Но музыкантов не интересуют постояльцы. Есть только два человека, которые имеют значение: администратор и директор. Чаще всего директор остаётся в тени, но есть и такие, кто лично занимается проведением выступлений, так как боится увидеть в стенах своего заведения безруких, патлатых говнарей. С такими директорами приятно иметь делохорошо играешь? тогда работа обеспечена.
Администраторы бывают разные. Чаще всего, конечно, они не обращают ни на что внимания, пока не произойдёт какое-нибудь ЧП. А так, им плевать, они платят не из своего карманаиграйте, как хотите. Есть же, наоборот, гиперактивные, которые могут и кастинг устроить. Так же не редко попадаются и те, кто пытается как можно больше денег сэкономить и себе прикарманить. Всякие бывают.
Да, на конечной музыкантов ждал бой.
А там, очень-очень далеко, особенно если идти пешком, музыкантов ждали женщины. Настя уже приняла душ, поставила готовиться ужин и села за диплом, ежеминутно прерываясь на мысль о своём любимом Ибрагиме и прогоняя в памяти последний секс. Лена же смотрела свой сериал, надеясь, что Маша не проснётся и не будет кричать, а Гриша вернётся поздно и не разбудит её, и что Лёшу заберут с дополнительных занятий без происшествий, и ей не придётся смотреть в глаза отцу мужа.
Надпись «Пивной зал» была крайне увлекательна. Букву «П» изображала кружка пива с большой шапкой пены. «В» была перекошена и выполнена с намёком на женскую грудь. А буква «А», естественно, была «@», что абсолютно убивало своей бессмыслицей и банальщиной. На входе курила официантка Юля, если верить имени на бейджике. Она спокойно приветствовала музыкантов и закурила вторую сигарету. Трубач отметил какую-то драму в выражении её глаз, и его на мгновение посетило нехорошее предчувствие. Гитарист не обратил внимания на её глаза, но плохое предчувствие, от чего-то, посетило и его.
Здравствуйте, приветствовала музыкантов администратор Елизавета. Полная барышня, штукатурившая своё лицо битых два часа, чтобы хоть как-то прикрыть второй подбородок и максимально выделить губы, глаза и, конечно же, скулы. Сейчас я вам всё покажу.
В баре было пустынно, «жил» лишь один столикдвое парней потягивали светлое пиво и что-то живо обсуждали. Барная стойка располагалась сразу напротив входа, в двух шага. Слева и справа от неё был сам зал. Место для музыкантов было на левом углу стойки, там был небольшой подиум, где хватало места едва ли на одного человека. Трубач решил играть, стоя на нём. Гитарист попросил чая, администратор раздражённо взглянула на него, но выполнила просьбу. Пока чай заваривался, их проводили через кухню в подвальчик, где была коморка для персонала с вешалками, двумя скамейками и столиком, на котором были ещё свежие и липкие круги от шотов. Музыканты сняли верхнюю одежду, и вышли в зал со всем своим инструментом и аппаратом. Наступила самая унылая часть их работывключение. Парни делали всё молча и не торопясь, у них ещё было 40 минут до начала выступления. Гитарист, наученный опытом, знал, что лучше приехать раньше, тогда будет время решить внезапно возникшие проблемы. Это знание он старательно пытался передать трубачу, но тот не верил и раньше вечно ныл: «Зачем так рано мы всегда приезжаем?» Но теперь уже он смирился и просто молчал.
Стойки, пюпитр, планшет, микрофон, xlr, гитара, примочка, ноут, пульт, блоки питания чик-чик, вкл-выкл. Гитарист шуршит пакетами и с каждым следующим пакетом становится всё злее. Трубач стал тоже шуршать, хотя и не знал, что искать. А когда ничего не нашёл, спросил:
Чего ищем то?
Блок питания от пульта.
Все пакеты обшарены, и сумки тоже проверены. Нигде нет блока питания, и гитарист судорожно ищет решение. Трубач тем временем спросил у Елизаветы, нет ли у них блока питания какого-нибудь. Ответив крайне отрицательно, она презрительно смерила его взглядом, будто говоря: «Нищета рваная, ты скажи ещё, что выступление сорвётся». В это время гитарист уже искал ближайший открытый музмаг. Увы, такой был только в Питере и далеко не у ближайшей станции метро.
Слушай, сказал гитарист трубачу. А этот твой Даня, у него случайно нет блока питания?
У Дани было столько барахла в квартире, что вероятность была велика.
Здарова ещё раз, начал разговор трубач, дозвонившись до друга. Слушай, а ты уже выехал? Далеко уже? В смысле, близко? Не, я не знаю. Тут у нас просто беда. Мы бэпэшку от пульта забыли. У тебя вообще она есть, чисто случайно, beringer-ская? А кто знает? Да, он не говорящий, что с него взять? Ладно, давай, надеюсь, всё решится, и ты не зря приедешь. Это точно. Давай.
Трубач повесил трубку и помотал головой гитаристубез вариантов. Музыканты сели за ближайший столик и погрузились в молчание. Они оба знали решение проблемы, но не хотели идти этим путём.
Елизавета бросала на них свои презрительные взгляды. В бар вошло двое шумный и подвыпивших парней. Они, видимо, были постояльцами или просто друзьями персонала, так как переобнимали всех официанток и что-то весело им рассказывали. Все смеялись кроме Юли, стоящей немного в стороне. Потом Елизавета беспардонно тыкала пальцами в музыкантов и обсуждала их. Один из парней подошёл к двери и снял с неё вывеску. На ней был план сегодняшних мероприятий. Вся компания засмеялась над названием дуэта«Грибра». Кивали и вертели головами, обильно жестикулировали. Казалось, они за минуту успели обсудить всё, а Юля так и стояла в стороне, будто ей поставили задачу привлечь к себе внимание, не шевелясь. Но парней привлекало пиво, которое им налила Елизавета, и, когда они сделали по глотку, Юля не выдержала. Миссия была проваленаона вышла из бара, и её походка была столь резкая и вызывающая, что Юлю наконец заметили. Жесты компании стали плавными, голос тише, все смотрели на одного из парней, который в кожанке, не смотря на холод. Потом его друг и вовсе столкнул его со стула, всеми возможными жестами указывая на выход. Парень в кожанке жадно отхлебнул и направился к двери.
Ну что ж, сказал безнадёжным тоном гитарист. Надо звонить Лене.
Он смотрел в глаза трубачу, ища поддержки, а когда нашёл, тут же отвернулся, чтобы скрыть свои мысли и чувства.
Ладно, пойду, позвоню ей, сказал гитарист и тоже вышел на улицу.
Трубач подошёл к барной стойке, где его ждал чайник чая, хотя это трудно назвать чаемодин КД-шный пакетик на весь чайник. «Никто не любит музыкантов, подумал трубач».
Проблемы? улыбаясь, спросила бармен. Женщина около сорока, изрядно накрашенная и не по возрасту одетая.
Да не, просто заминка небольшая.
Ну, будем надеяться. Лиза у нас серьёзная барышня. Она сказала, если вы хоть на пять минут задержитесь, сразу минус тыща.
Да? А почему она этого нам не сказала сама?
Не знаю.
Не очень тут у вас любят музыкантов.
А чего вас любить? Вы играть-то никто не умеете. Вон, видел здание слева от бара? Это музшкола. Там Лиза и училась, я тоже, кстати. Вам то, конечно, кажется, будто вы рок-звёзды, а по факту
Не, ничего нам не кажется. По крайней мере нам. Мы же здесь не от лица искусства, а таксервис. Шума навести, чтобы посетители чувствовали себя как дома.
Думаешь, у них дома так бывает?
Нет, но надеюсь, они хотели бы устроить что-то подобное. Мне кажется, только поэтому и приходят в бары. Потому что дома так нельзя, а где-то надо.
Что надо?
Всё это.
Не поняла.
Да и не важно. Я сам прекрасно знаю, что мы не профессионалы. Играем и поём на троечку Я бы сам с радостью пошёл в музшколу. Может и правда пойду, только трубы что-то нигде нет для взрослых. На саксофон, что ли, пойти.
У нас есть труба. Но тебе, наверно, далековато будет до сюда.
Как минимум. Да и, в конце концов, саксофон проще.
Проще вообще не играть. Как я, например. Скрипка оказалась слишком коварна, и я решила, что разливать пиво по бокалам будет проще и выгоднее. Я здесь уже почти 20 лет работаю. Дольше всех, ну, кроме директора.
А что, этому бару уже 20 лет?
Как сказать, сначала это был просто шалман. Помню, первую кружку пива я своему преподу по фано налила. А потом дело в гору пошло, и директор, мужик адекватный, не стал продавать бизнес, правда, ему, наверно, не так выгодно это всё теперь, зато родное, своё.
Он случайно тоже не музыкант?