Да, ответил Фабер.
«Один только слог подумал он, один единственный слог. Ничего больше. Но и в правдивость этого единственного слога я почти не верю».
Вскоре после этого Горан заснул. Фабер не сводил с него глаз.
10
Спустя часГоран дышал спокойно, лежал тихо и мирноФабер поднялся на ноги и покинул комнату. Он чувствовал себя выжатым без остатка, голова кружилась от усталости. Ночью он проспал не более двух часов.
«Мне надо лечь в кровать, подумал он. Мира сможет подменить меня. Она уже подменяла меня однажды, мне кажется, что с тех пор прошла целая вечность, а на самом деле это было всего несколько недель назад».
Когда он проходил мимо поста, то увидел множество мужчин, женщин и детей, которые говорили все разом, гневно перебивая друг друга. Потом он заметил, как несколько санитаров пытаются расчистить проход для профессора Альдерманна и кандидата Удо Форстера, который явно решил навестить руководителя больницы.
Убирайтесь вон! крикнула одна женщина.
За вашу партию мы наверняка проголосуем на выборах! крикнул какой-то мужчина. В этом вы можете быть совершенно уверены!
Прошу вас! громко сказал Альдерманн. Прошу вас, господа. Я показал господину Форстеру нашу больницу и рассказал о наших методах лечения. Господин Форстер хочет сказать вам несколько слов.
Не хотим ничего слышать!
Пусть проваливает!
У вас есть дети? крикнула одна из матерей.
Двое, ответил Удо Форстер, одетый на этот раз в модный костюм «гленчек». Мальчик девяти лет и девочка шести лет.
А если бы у одного из них была лейкемия или другая какая-нибудь разновидность рака, то вы бы так же разговаривали, как вчера в «SOS»?
Начался сильный шум.
Прошу вас, не надо волноваться! попросил Альдерманн глубоким голосом.
Наступила тишина.
Кандидат смотрел на людей, которые окружали его со всех сторон.
Мне очень жаль, заговорил он. Я был недостаточно информирован
Вы вообще не были информированы!
Вообще не был Кандидат кивнул. Теперь я знаю, что здесь делают все, буквально все, чтобы помочь больным детям. Я восхищаюсь врачами, сестрами и санитарами, которые трудятся здесь, и, я открыто заявляю об этом, я восхищаюсь вашим мужеством, стойкостью и терпением, вашим, как родителей, так и детей. Я у всех вас прошу прощения. Кто-то задал вопрос, если один из моих детейгосподи спаси и сохранивдруг серьезно заболеет, привезу ли я его сначала сюда, чтобы потом сбежать и по совету какой-то там целительницы спрятаться, чтобы тем самым поставить жизнь моего ребенка под угрозу. Я такого никогда не сделаю! Всем нам хорошо известно, что существует хорошая нетрадиционная медицина. Ее методы применяются в вашей больнице наряду с другими, как показал мне профессор Альдерманн. Теперь я знаю это. И я знаю, и я открыто заявляю об этом, что фрау Монтевиво является фанатичной противницей традиционной медицинской науки, ей нужно немедленно запретить заниматься врачебной деятельностью. Я непременно выступлю по телевидению с опровержением, я обещаю вам это. Еще раз прошу у вас прощения. Господи, сохрани ваших детей и вас самих!
Несколько человек захлопали в ладоши. К ним присоединились еще несколько. Наконец захлопали почти все присутствовавшие. Удо Форстер протянул руку профессору Альдерманну, затем помахал на прощание «зрителям» и покинул со своей советницей госпиталь.
Вы сами слышали, сказал Альдерманн, господин Форстер повторит сказанное перед лицом широкой общественности.
Люди снова захлопали.
Проект закона, о котором Форстер рассказывал по телевидению, был отозван его партией из парламента.
11
Когда где-то около часа дня Фабер пришел домой, Мира и Людмилла как раз смотрели новости в библиотеке. Мира вскочила:
Роберт! Что случилось? Твой лоб! И твой костюм
Я упал. Ерунда, ничего страшного.
Правда?
Правда, Мира.
Как дела у Горана?
Без изменений. Давление все еще повышенное. Инфекцию мочевыводящих путей пока не удается взять под контроль Что это вы смотрите? В обед передают «Время в объективе»?
Очень коротко. Но после идет «Репортаж», сообщила Мира.
Я сказал Горану, что ты придешь после обеда. Пожалуйста, захвати для него форму «Эйр Джордан»! Он хочет, чтобы она была с ним. Доктор Белл сказал, что нет повода для беспокойства. Не позднее, чем через десять дней Горан сможет вернуться домой.
Милостивый Боже, помоги бедному мальчику! сказала Людмилла.
Фабер опустился рядом с Мирой. От усталости он с большим трудом следил за тем, что происходило на экране.
Моя сестра позвонила мне сегодня рано утром из Швейцарии, рассказывала тетка Робина Шарлотта Калмар. Она сказала, что видела вчерашнюю передачу. Она не хочет возвращаться в Вену, потому что фрау доктор Монтевиво сказала ей, что в онкологических отделениях австрийских госпиталей проводится политика медицинского террора
Эту Монтевиво пора запереть в тюрьму! возмутилась Людмилла.
Моя сестра еще сказала, что живот Робина еще больше вздулся, и фрау доктор Монтевиво считает это хорошим знакомопухоль находится на стадии излечения.
Вопрос журналиста: Как это связано между собой?
Мне тоже это непонятно. После того как моя сестра сообщила, что живот Робина еще больше вздулся, у меня возникло такое чувство, что кто-то вошел к ней в комнату, потому что она заговорила совершенно по-другому.
Может быть, что в комнату вошла фрау Монтевиво?
Да, я думаю Милостивый боже, это просто ужасно!
Шарлотта Калмар исчезла с экрана.
Ведущий: Врачи Детского госпиталя Святой Марии в Вене тоже смущены всем происходящим. Мы беседовали с заведующим отделением доктором Мартином Беллом. Он сказал
Белл появился на экране.
Врач с густыми, коротко подстриженными черными волосами стоял неподалеку и с видимым усилием пытался сдержать отрицательные эмоции:
Если бы мы хотя бы догадывались, что фрау Зигрист является фанатичной поклонницей нетрадиционной медицины и обратится за помощью к фрау Монтевиво, мы бы, наверное, по-другому говорили с этой несчастной матерью.
Журналист: И как же?
Мы бы показали ей данные нашей статистики. До настоящего времени более девятисот больных раком детейпациентов нашего госпиталяполностью восстановили свое здоровье. Эти детидоказательство действенности наших методов лечения.
Ведущий: Матери и отцы больных раком детей тоже не выказали поддержки поведению фрау Эллен Зигрист. Мы побеседовали с фрау Герминой Лайтнер, которая входит в родительский комитет Детского госпиталя Святой Марии
Новые кадры.
Молодая женщина стоит в игровой комнате больницы и говорит:
Что происходит с этой матерью? Почему она отказывает своему ребенку в лечении? После третьей или четвертой неудачной попытки я могла бы ее понять. Но в первый раз, и при таком благоприятном прогнозе?
Журналист: Ваш сын Феликс проходил лечение в Детском госпитале Святой Марии?
Да. У него был рак печени, и в конце концов его удалось спасти при помощи пересадки новой печени.
Горан наверняка смотрит сейчас это, заметила Мира.
Но то, что было здесь сказано, может только добавить ему мужества, сказал Фабер.
Я понимаю потрясение родителей, чьи дети заболевают раком, продолжала Гермина Лайтнер. Я понимаю также страх родителей перед лечением. Феликса прооперировали три года назад, и с тех пор он совершенно здоров, об этом говорят все последующие обследования, которые мы регулярно проходими сейчас в том числе! Я лично была свидетелем заботливого, доброго и дружеского отношения врачей, сестер и санитаров к Феликсу, когда он здесь лежал. Маленького белого матерчатого тюленя, которого они ему тогда подарили, он до сих пор повсюду носит с собой. Он охотно приходит сюда на обследования. Здесь лечатся его друзья. Он никогда не забудет этот госпиталь, и я тоже не забуду его
Да, ты прямо сидя засыпаешь! воскликнула Мира. Немедленно ложись в кровать, Роберт!