Не сердись на мать, как-то попросил Машу Гера, в их семье так было принято родители сами выбирают сыну невесту. Невесте жениха.
Да, у них так было принято, правда, сама Тамара когда-то ослушалась родителей, выбрав в мужья Давида. Ее грузинская родня возмутилась замуж за абхаза?! Но Тамара была не из тех, кому можно что-либо диктовать, и вышла замуж за Давида.
А вот отец Геры Машу привечает улыбается, шутит. Давид как-то сказал Маше, что в нем самом много русской крови его бабушка была русской. И старший брат Геры Сандро к Маше хорошо относится, говорит, что Гера выбрал самую красивую девушку в Сухуми.
Ну а расположение суровой Тамары Маша все-таки надеялась заслужить со временем.
Стояло прекрасное лето, цвели сады. Вечерами Маша с Герой пропадали на море, часто задерживаясь на пляже до самой ночи. У них был потаенный уголок на каменистом берегу, где можно было, спрятавшись от всех, купаться, болтать, целоваться.
Маша часами могла смотреть на Геру. У Геры темные волнистые волосы и глаза удивительного цвета не черные, а чайные, красивые очерченные губы и смуглая бронзовая кожа. Гера прекрасно сложен, его кожа пахнет морем и солнцем. Когда Гера целует ее, Маша чувствует, что сходит с ума, и внутри у нее словно перекатываются какие-то волны, ударяя в низ живота. В последние дни им становится все труднее остановиться, чтобы не перейти запретную грань, все труднее оторваться друг от друга.
И однажды Маша сама сказала Гере не останавливайся! Пусть все будет. Они застыли на краю пропасти и полетели.
Она зашла в море, и море омыло ее кровь. Маша плыла, рассекая волны, чувствуя гордость и счастье от того, что она стала женщиной.
Потом, правда, она испугалась и, выйдя на берег, спросила Геру:
А что мы будем делать, если я забеременею?
Поженимся! сказал Гера, как о чем-то разумеющемся.
Они сидели, обнявшись. Море шумело. Над морем висели огромные звезды. Казалось, что это лето никогда не кончится.
Подмосковье. Наше время.
Взяв с Лизы обещание вернуться домой до полуночи и проводив дочь, Мария включила компьютер. Два часа назад, когда они разговаривали по телефону, Гера пообещал написать ей. Мария зашла в свою электронную почту и увидела письмо. Этого письма она ждала двадцать три года.
Когда-то они с Герой любили писать друг другу записочки с клятвами, письма. Последнее он написал ей за день до войны.
Однажды коллега по работе акушерка Ольга спросила Марию:
Мария Петровна, вы жили в Абхазии, когда там началась война?
Мария помрачнела она не любила говорить на эту тему, сразу каменела ни слов, ни эмоций.
Меня туда в детстве летом возили на море отдыхать. Так странно пальмы, инжир, мандарины, и вдруг война. Как-то в голове не укладывается. А с чего все началось? простодушно спросила Ольга.
Мария вздохнула с чего все началось-то?
Пройдет время, историки дадут оценку произошедшим событиям, народ придумает свою мифологию на тему этой войны, а для нее все началось в тот августовский вечер, когда они пришли к Гере домой и поразились тому, какие застывшие, напряженные лица у его родителей.
Абхазия. Сухуми. 1992 год
Вы чего оба такие мрачные? увидев родителей, рассмеялся Гера.
Его отец вздохнул:
Война
Тогда еще было непонятно надолго ли она затянется и чем закончится. Маше казалось, что все быстро разрешится, ну потому что какая может быть война в наше-то время?! Однако Гера ее оптимизма не разделял, был мрачен, подавлен. Как-то с горечью признался ей, что эта война проходит через его сердце. Его мать грузинка, отец абхаз, и уже год родители яростно спорят друг с другом насчет того, кто прав, кто виноват в обострившейся распре грузин и абхазов.