А этот новый Курт быстро огляделся по сторонам и обнаружил, что его угораздило устроиться отдохнуть на окраине недавно отгремевшей жестокой сечи. То здесь, то там валялись страшно изрубленные тела воинов, сломанные мечи и копья, трупы лошадей, продырявленные щиты, втоптанные в грязь плащи, кое-где из убитых хищно торчали длинноперые стрелы, местами земля была выжжена магическим огнем, и мрачный дух смерти витал над этим местом. И еще одно понял Курт схватка была совсем недавно. Даже еще живой кто-то остался. Совсем недалеко, за новым поворотом горной тропки, протяжно пели и плакали два голоса.
- Быть может, там нужна моя помощь! - тряхнув головой, сказал теперешний Курт и шагнул вперед.
На открывшейся поляне в окружении груды трупов сидел высокий седой воин с большими белыми усами. В груди его торчала невероятная, мерцающая голубоватым светом стрела. Казалось, она вся состояла из этого света, но рана тем не менее была реальной, и... Курт был уверен - с такими ранами не живут. Ну просто кошмарная дырка!
Незнакомый воин тем не менее жил, да еще и пел, причем двумя голосами сразу.
"Наверно, это от раны", - решил Курт. - "Что-нибудь с дыхалкой, вот и возник такой странный эффект. Но почему он вообще жив?"
- Потому что я маг, мальчик мой, - пояснил поющий и заплакал.
- А... ты... чего плачешь-то? - тупо спросил Курт и тут же мысленно выругал себя ослом: "Тебе бы такую хреновину в грудь воткнуть, еще и не так заплакал бы, идиот!"
- Да нет, мне не больно, - улыбнулся маг. - Понимаешь, я уже умер, и боль умерла вместе со мной.
- Ага... я заметил... ну, конечно... - ошарашено бормотал Курт, старательно роясь в закоулках собственного сознания на предмет отыскания там столь необходимого ему понимания. Увы - то ли сегодня был неурожайный день, то ли зверя с таким именем в сознании Курта никогда не водилось, а только он ничегошеньки не понял. - Вы умерли... боль умерла... все нормально, не беспокойтесь, со мной такое каждый день происходит, - продолжал бормотать он. - Все это мне понятно, ну а поете-то вы чего?!
- Все мои соратники погибли, - сказал маг. - Враги тоже мертвы. И те и другие нуждаются в отпевании и в оплакивании. Я задержался на Пороге, чтобы свершить последний обряд по друзьям и по врагам. Теперь между теми и другими нет разницы, ибо смерть уравняла нас всех.
- Чем я могу вам помочь? - спросил Курт. - Можно ведь, наверное, вас как-нибудь вылечить?
Курт и сам не знал, почему он вдруг решил предложить помощь. Просто ему стало невероятно жаль этого человека, еще живого, но уже мертвого. Он припомнил убитого наемника и подумал, что трупы все-таки бывают разные.
- От смерти не лечат, - сказал маг - Я мертв. Не забывай это. Меня удерживает только магия. Стоит мне сказать ключевое слово, и щит рухнет.
- Так не рушьте его, - сказал Курт, немного растерянный оттого, что маг - такой мудрый! - не смог сам найти единственно правильное и такое простое решение.
- А как же тогда? - удивился маг, повергая Курта в шок своей внезапной несообразительностью.
"Стукнули, видать, по голове беднягу, мечом там или заклинанием каким!" - смекнул он. - "Вот и не может сообразить, а все так просто."
- А вот так и живите, со щитом, - старательно, как маленькому, объяснил магу Курт.
- Нельзя так, - примерно в том же тоне ответил маг. - Прячущийся от смерти за щитом постепенно теряет человеческие качества. Становится хитрым, коварным, безжалостным, начинает бояться серебра и солнечного света. А потом он и вовсе утрачивает человеческий облик, превращаясь в некое загадочное чудовище, которому для поддержания жизни постоянно требуется человеческая кровь. Я не хочу становиться таким существом. Про них известно, что они полностью находятся под властью тьмы, потому что черная магия составляет их вторую плоть, а я всю свою жизнь посвятил борьбе с черной магией. Нет уж, этот путь не для меня.