«Здесь точно что-то есть. Вернее, кто-то. Ещё не поздно повернуть назад», сказал Голос.
Это не обсуждается. Я уже решил, твёрдо сказал я. Им нужна защита. Я не могу их бросить. Да и, это единственное, что у меня ещё осталось. Мы идём туда, и точка.
«Ты ведь не забыл о том, что из-за тебя все погибают?»
Я уже говорил: никто больше не погибнет. Я не дам этому повториться.
«Не всё зависит от тебя».
В это мгновение кто-то резко схватил меня за плечо, и сдавил с силой, потянув на себя. Сзади послышалось мычаниевосставший. Я только потянулся к ножу, как хватка ослабла и позади что-то повалилось. Никто больше не мычал.
Потом мечтать надо, сказал Никита. Смотри внимательнее, если жить не надоело Он тебя не ранил? Всё нормально? Покажи.
Слегка коснулся плечаоно болело. Затем расстегнул верхние пуговицы рубашки и стянул в сторону верхнюю часть рукава:
Ну что там? Всё нормально? спросил я и удивился тому, что не слышал даже и капли страха в голосе. Никита коснулся плеча, и от этого по руке прошлась короткая болевая волна.
Ничего. Всё нормально, ответил он, спустя несколько секунд, и пошёл вперёд. Мы шли сквозь город неспешно и очень внимательно, стараясь держаться большой дороги и не сворачивать во двор. На открытой местности выжить группой больше шансов.
Вокруг царила разруха и опустение человеческой цивилизации: побитые окна, из которых вывалились тёмные занавески; осколки витрин, ножами торчащие из проёмов магазинов, где разломанные манекены людей смотрят пустым взглядом; машины с простреленными стёклами и шинами, где на корпусе иногда видны тёмные следыскорее всего, от крови.
А вместе с этим трава захватывала всё больше территории, медленно пожирая асфальтовое покрытие изнутри. Деревья тихо качались на ветру, а под их могучими кронами, словно под защитой родителя, торчали из земли крохотные стебельки будущих могучих стволов, то тут, то там можно было увидеть птиц, которые кружатся на вечернем небе. И вдалеке, едва заметно, вороны клюют чей-то труп. Как бы ни казалось чего, но жизнь продолжалась. Жизненный цикл ещё не скоро угаснет, и ему неважно: будут там люди или нет.
Медленно вечерело. Посмотрел на часынемного больше восьми. До темноты было не больше часа. Надеюсь, Паша знает, куда идтион постоянно смотрел в карту и говорил направление.
Возле дороги стоял, проржавевший по краям, рекламный баннер, где красной краской кто-то написал: «ВЫЖИВШИХ НЕТ УБИРАЙТЕСЬ».
Паша, посмотри, сказал я, указывая на плакат.
Брат довольно улыбнулся:
Если это кто-то написалзначит, было «зачем», он будто резко понял что-то: Стоп! НБнаучная база. Если это так, то они закрыты для людей. Ширковкамаленький городок. Значит, они должны быть где-то в отдалении, и при этом это должна быть государственная земля, где нельзя будет искать и устраивать проверки ТакПаша снял с плеч рюкзак, поставил его на землю и принялся что-то искать.
Что ты ищешь? спросила Женя.
Карту.
Она у тебя в руках. Там же ничего нетустало ответила она. У всех были усталые лица.
Девушка собиралась ещё что-то сказать, но брат её опередил:
Другую карту, сказал он, доставая из рюкзака потрёпанный толстый сборник карт городов Борусии.
Ты до сих пор его таскаешь? спросила Женя. Я думала, он остался там
Паша не ответил. Он внимательно просматривал лист, где была отпечатана небольшая карта Ширковки.
Нашёл! Здесь, он указал пальцем на небольшую точку с краю карты. Огороженная зона в парке. Типа, «ботанический сад». Это рядом. Идём, сказал Паша, уже закидывая рюкзак за плечи.
Паша, а если там ничего? Можетначала неуверенно Женя, может мы повернём, найдём укрытие, пока ещё не поздно? Посмотри, уже почти ночь. Это самоубийство.
Паша внимательно слушал, и с каждым её словом его лицо всё больше сменялось в грустную сторону.
Ты тоже мне не веришь? спросил он, спустя несколько секунд, когда Женя закончила.
Нет, ноначала девушка.
Не надо оправдываться, Женя, встряла Катрин. Ты права. Паша, это самоубийство. Надо возвращаться, пока не стемнело. Или ты хочешь ходить по парку в темноте? Может, ещё покричишь: «Я здесь! Обед пришёл!»? Паша, это глупо.
Паша полез в карман, а затем небрежно бросил ей в грудь ключи и пошёл вперёд, бросив на ходу:
Если хочешьуезжай! Все уезжайте! Но я не повернусь. Там могут быть люди, и я от них не отвернусь. Если чтовыпейте за упокой.
Паша! сказала Женя, догоняя его. Я ещё немного постоял, а затем пошёл следом. Пошёл и Никита. Катрин осталась позади одна.
Да чтоб вас! бросила она гневно и простонала: Не оставлю же я вас одних.
Мы шли теперь быстрым шагом. Из-за того, что с утра ничего не елболел живот, и ноги иногда подгибались от слабости, но старался идти наравне со всеми, не обращая внимания на это. Скорее всего, то же чувство было у всех. Нам просто нечего было есть
Парк стоял особняком от домов, которые как бы стояли вдали от дороги, которая уже немного проросла травой, не решаясь подходить ближе. Тёмные силуэты стволов стояли мощно и угрожающие. Под ними была зелёная подстилка из высокой травы. Я готов был поклясться, что ещё даже не лето, но растения здесь уже вовсю зрели.
Кое-как мы отыскали главный вход, в виде деревянной арки, с двумя резными фигурами по краям, у которых облупилась краска, показывая тёмное нутро. Паша включил фонарик, потому что внутри этого небольшого парка уже было темно, и кивнул всем остальным. Он с Женей шли впереди, мы с Никитой посередине, чуть по сторонам, а замыкала всё это Катрин.
Я достал катану и теперь держал её наготове.
Медленно, но осторожно, мы продвигались внутрь. Справа от входа был небольшой металлический щит, на котором была нарисована небольшая карта-схема прохода по парку. Ботанический сад находился впереди, в самой глубине. Вокруг то и дело что-то шелестело, а по сторонам раздавалось протяжное мычание, но никто не появлялся. Вверху, среди крон, каркали вороны.
Не нравится мне это, сказала Женя. Жутко
Идём. Мы близко, сказал Паша.
Мы шли по узким заросшим тропкам. У каждого было оружие наготове. Здание сада оказалось за высокой сеткой. Вход был закрыт на ключ.
Замок не заржавелкто-то им пользуется, сказал Паша, когда внимательно осмотрел дверь, а затем отошёл и посмотрел на тёмное здание внутри дворика, который зарос кустами, а само здание было покрыто каким-то растением, но из-за темноты было тяжело разглядеть, что там вообще находится.
Ну что, обратно? устало спросила Женя.
Нет, сказал Паша, а затем снял джинсовую куртку, быстро влез на забор и закинул её на острое ограждение сверху, а затем и сам перелез, аккуратно придавив проволоку.
Давайте сюда, шепнул он.
Может не надо? спросила Женя, а после этого сзади, где-то вдалеке, пространство разрезал внезапный крик, от которого птицы резко взлетели со своих мест. Это был восставший: крикун. С ним ещё, как минимум, должно было быть маленькое стадо.
Быстрее! Сюда! скомандовал Паша уже громче. Скрываться не было смысла. Нужно было бежать или идти за Пашей. Видимые перспективы были только у второго варианта
Сначала мы в секунду перекинули все вещи через ограду, затем помогли девушкам взобраться наверх, я полез первым, порезав наверху слегка ладонь, а через несколько секунд, когда приземлился на землю, упал рядом и Никита. Паша помог мне встать, подавая катану.
Быстрее, быстрее! командовал он. К зданию!
Мы отступили. На половине пути снова послышался крик, уже намного ближе, но не так близко, чтобы сильно задеть. Вдали был гул мычащих звуков.
Блять, да где же здесь дверь?! ругнулся Паша, раскидывая листья растения, которое опутало небольшое здание сада. Сука!
Мы лихорадочно пытались найти вход среди веток и листьев. Из-за темноты приходилось это делать почти наощупь. Мычание становилось всё ближе. Где-то рядом слышался шелест, а затем и звяканье металла.
Быстрее, сюда! крикнул Никита. Все побежали к нему. Дверь оказалась совсем неприметной.
Откройте! кричал Паша, беспомощно стуча в дверь, но это было бесполезно. Кто-нибудь!
Одновременно с этим скрипа металла становилось всё больше, но это уже было от сетки позади нас. Возле забора уже были десятки восставших, и все они с силой шатали забор, пытаясь добраться до нас.