Домой нас отправляли. Последняя ночь, утром самолёт. Вечером в казарме сидели, радовались, что домой завтра. Он за водой к колодцу вышел, у нас колодец во дворе, шагов пятнадцать всего Ну, он и пошёлТолик повторялся в словах, не в силах сказать главное. У колодца его снайпер застрелил. Мы всей казармой матери его письмо написать хотели, чтобы она не казённый ответ получила, чтобы по-человечески. Весь вечер писали что геройски погиб. Он ведь героем был, войну прошёл Он героем был! повторил Толик, и Тася согласно закивала головой. Так и не смогли написать, ведь пиши не пиши, а Витьку не вернёшь, мать не увидит его, никогда не увидит. На фотографиях только. Плакали мы, признался Толик. Из Тасиных глаз брызнули слёзы.
Он поцеловал её в глаза, смывая слёзы губами, и улыбнулся: «Солёные, как море Не плачь. Аллах его душу взял, она теперь в ком-то другом живёт, Витькина душа, буднично сказал Толик, и Тася как-то сразу ему поверила, и ей стало легчеА матери Витькиной мы помогаем, деньги шлём, и приезжаем каждый год, на годовщину. Ну, там Сарай поставить, забор подправить, крышу Сена накосить на зиму. Мы теперь вместо Витькиеё сыновья. Мы все.
У Таси сдавило горло от этих слов, она взяла его руку в свои, ощутила загрубелые мозоли и поцеловала, прямо в ладонь. Толик обеими руками взял её лицо и, запрокинув ей голову, поцеловал уже по-настоящему. Дома Тася подошла к зеркалугубы распухли и немного болели, и эта боль доставила ей удовольствие.
Толик позвонил на следующий день и пригласил в кино. Потом на футбол. Потом на спидвей. Потом на вечер юмора. Потом на балет И каждый раз дарил ей букет гвоздикТасиных любимых, розовых. И откуда он знал, как догадался?..
Толик! Зачем ты так тратишься каждый раз? протестовала Тася, но Толик только усмехался. И смотрел на неё, не в силах оторвать глаз.
Моя девушка всегда должна быть с цветами в руках. Пусть все видят! объяснил Толик, и Тася не поняла, при чём тут все? Она любит его просто так, без цветов и подарков, ей ничего не надо. Но Тася молчала, боялась его обидеть, боялась, что не поймёт. Он совсем другой
Тася многого не понимала из того, что объяснял ей Толик. Он рассказывал об обычаях и традициях, о том, как следует вести себя мужчине, и какженщине. Получалось что мужчине позволено всё. А женщине непозволительно даже обидеться на него за это. Тася слушала и молчала, и Толику нравилось, что она молчит. Не возражает, значит, согласна. А ей просто не хотелось его обидеть. Пусть себе говорит Главноеон любит её и хочет сделать своей женой. Он сам ей это сказал.
Поедем к моим родителям, дадут благословение, женюсь.
А если не дадут? Если я им не понравлюсь? спрашивала Тася.
Понравишься. Ты только молчи. Ничего не говори. Дадут благословение, тогда можешь говорить что хочешь, тогда уже всё равно, улыбнулся Толик, и Тася снова его не поняла Переспрашивать она не решилась.
Глава 4. Виновник торжества
В начале весны Толик пригласил её на день рождения. Тасе почему-то не хотелось ехать, тем более в общежитие. «Не хочешь? Не приедешь, значит?» растерянно переспросил Толик. Оттого ли, что он не настаивал и не уговаривал, и голос у него был какой-то несчастный, Тасино сердце затопила горячая волна нежности. Да что она, в самом деле! В Москве у него никого нет, только Тася, ему некого больше пригласить, а она отказалась. Да что она, в самом деле! Наверное, Толик хочет показать друзьям свою будущую жену, похвастаться. У Таси радостно забилось сердце Будущая жена! А потом они поедут к его родителям, в далёкое дагестанское село Или это аул? Тася никогда не была в Дагестане. Толик рассказывал, что у них большой дом, большой сад А мандарины в саду не вызревают, им зимой холодно. Поэтому они растут прямо в доме, в кадках. А весной их выносят в сад.
Тася слушала и не верила
Не веришь? Увидишь, поверишь, заглядывая ей в глаза, смеялся Толик. Скоро она увидит всё своими глазами. Толику дадут квартиру в Москве, он сказал, что ему полагается, как «афганцу». У них будет семья, и обязательносын и дочка. Обязательно!
Тася ехала и радоваласьвсе двадцать три остановки, до самого Тёплого Стана. К Толику они отправились втроёмТася, Вика и Танечка. Толик сам попросил её взять с собой подружек: «И тебе спокойней, и ребятам будет с кем танцевать». От метро пришлось ехать на автобусецелых шесть остановок, потом они долго не могли найти нужный им дом, расспрашивали редких прохожих«Извините, Вы не подскажете?..». Когда наконец добрались до общежития, Тасино радостное настроение исчезло, сменившись неясной тревогой. В дурные предчувствия Тася не верила, чепуха это всё, сказки! Глубоко вдохнула, прогоняя охватившее её чувство тревоги, и с замершим сердцем нажала на кнопку звонка.
Дверь открыл мужчина лет тридцати пяти с внимательным взглядом цепких чёрных глаз. Глаза Тасе нравились. Она улыбнуласьэтим глазам, их симпатичный обладатель отступил на шаг, впуская девушек в квартиру, после чего не произнеся ни слова ушёл в свою комнату. Тася услышала щелчок запираемой двери. Всё правильно, это ведь общежитие
В конце коридора открылась ещё одна дверь, и з неё гурьбой высыпали ребятаоднокурсники и друзья Толика. Последним, широко улыбаясь, вышел «виновник торжества». За эту его улыбкус прищуром лучистых глаз цвета тёмного мёда, с нездешним изгибом вишнёвых губ (они и сладкими были, как спелые вишни, его губы)за эту улыбку Тася безоглядно прощала ему всё. А прощать было что
Как оказалось, они пришли не к Толику (что неприятно поразило Тасю): комната принадлежала его другу Анвару, у которого и собрались отмечать день рождения Толика. Сам же именинник жил в соседнем подъезде. Впустивший их в квартиру молчун оказался соседом Анвара. Ребята называли его Старым. На вопрос Таси, почему Старый заперся у себя в комнате вместо того, чтобы присоединиться ко всем, Толик недовольно буркнул: «Да ну его! Старыйон и есть старый, он всегда такой. Сидит у себя как сыч и телевизор смотрит. Дверь ни за что не откроет, хоть ногами стучи Там на кухне курица, сменил Толик тему. И мы не знаем, что с ней делать. Помоги, а?
Всё дальнейшее вышло как-то сумбурно и не так, как хотелось Тасе. Толик поцеловал её в щёку, пристроил на вешалку её пальто. Не взглянув на подарки, сложил на столик в прихожей и продолжил разговор о курице, которая попалась упрямая и никак не желала размораживаться. «Пятнадцать минут ужеобиженно бубнил Толик, и Тасе стало смешно: на курицу обиделся! Ничего-то он без неё не может И они с Танечкой и Викой, наскоро посмотревшись в зеркало, поспешили на кухню, где их ждал сюрпризиз налитой до краёв раковины вызывающе торчала жирно-белая куриная гузка. Тася видела такое впервыенаходчивые ребята заткнули курицей сливное отверстие и, наполнив раковину водой, пытались таким способом её разморозить.
Вдвоём с Викой они порубили тесаком каменно-замороженную, неподатливую тушку и обмазали её найденной в столе аджикой (чей это был стол, они не спрашивали, не у кого было спрашивать.) Начистили картошки, разожгли духовку, отскребли и отмыли закопчённый противень Танечку отправили к ребятам, рассудив, что нельзя оставлять их без женского общества. Из комнаты доносились взрывы дружного смеха и музыка.
Они там развлекаются, а мы с тобойсварливо начала Вика.
А мы с тобой с курицей развлекаемся, закончила за неё Тася, и обе рассмеялись.
Аромат жарящейся на противне курятины дразняще щекотал ноздри, сытным облаком выплывая из кухни и заполняя собой окружающее пространство. Дошёл до комнаты Анвара и выманил оттуда ребят, которые по очереди прибегали в кухню и жалобно просили Тасю с Викой поскорей её испечь, «а то сил нет терпеть, так вкусно пахнет, и как это у вас получается, вы колдуньи, что ли?»
Толик в кухне не появлялся. Тася не придала этому значения: имениннику положено развлекать гостей, а не бегать туда-сюда
Куда твой Толик пропал? не выдержала Вика
Он не пропал, он гостей развлекает, спокойно ответила Тася, которая уже порядком устала «праздновать»
А мы с тобой кто? возмутилась Вика.
А мы с тобойвременно исполняющие обязанности хозяйки, улыбнулась Тася, а в сердце занозой покалывала тревога.