Отвези меня к себе.
Уверены?
Хочешь, чтобы я попросила трижды?
Ты обернулся, словно ища свидетелей происходящему. Или думая, что я обращаюсь к кому-то другому.
Вообще-то я шелты споткнулся о мой требовательный, в то же время молящий взгляд, Да, конечно. Поехали. Я поймаю такси.
В машине я сдвинула волосы на лицо, чтобы водитель меня не узнал. Но через пару кварталов убедилась, что плевать он на нас хотел. Я стала разглядывать тебя.
На первый взгляд в тебе не было ничего особенного. Крепко-сложенная фигура, высокий рост. Русые волосы, серо-голубые глаза. Тонковатые на мой вкус губы. Зато над верхней губой, в паре миллиметров от контура красовалась родинка. Она манила меня, я наклонилась к тебе и облизнула ее. Ты вздрогнул, уставился на меня как на сумасшедшую, а я рассмеялась. Теперь ты смотрел иначе. Заворожено.
В квартиру ты первой пропустил меня.
Извини за беспорядок, не ждал гостей.
По хрен. Где спальня?
Снимая куртку, ты молча указал направление. Я прошла в комнату, огляделась. С ногами забралась на кровать, спустила бретели платья, оголяя плечи и грудь. В этот момент ты появился в проходе. От удивления встал как вкопанный, но быстро отвернулся.
Что ты делаешь?
Давай, раздевайся.
Зачем?
Для секса, зачем же еще.
Что за безумие?
Я тебе не нравлюсь?
Нравишься. Но
Не хочешь в спальне? А где? Ах да! Вам нравится на столе, так? Окей, идем на стол.
Толкнув тебя плечом, наполовину оголенная, я влетела на кухню, уселась на высокий стол, напоминающий барную стойку, и стала задирать подол платья. Ты встал напротив, устало наблюдал за моими дергаными, истерическими движениями. Наконец, мягко сжал мои запястья, призывая остановиться.
Хватит.
Что? Такая, как я, не годится? Может, мне надеть костюм горничной?
Ты нежно поднял бретели и прикрыл мою грудь. Затем внимательно посмотрел мне в глаза, давай понять, что тебе знакома эта боль.
В данном случае клин клином не вышибают. Он не усвоит этот урок. А ты лишь испачкаешься в грязи. Будь выше этого. Ты лучше него.
Я будто протрезвела. Ты казался мне странным.
Можно в душ? мой голос стал тише и ниже.
Конечно. Я принесу полотенце и что-нибудь переодеться.
Хочу эту футболку.
Я сжала пальцами ворот майки, что была на тебе.
Я провел в ней целый день.
Тем более.
Ты послушно снял футболку и отдал ее мне. Я бесцеремонно разглядывала твой торс. Вытянув руку, погладила пресс, явно приобретенный не в спортзале.
Недурно.
Я позволила тебе помочь мне спуститься со стола. Опираясь на стену, добрела до ванной комнаты.
Схожу за полотенцем.
Я посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Все многочасовые старания стилистов пошли прахом. Но хуже всегоэто была не я. Восковая кукла с размазанной тушью, пластиковые волосы, которые зафиксированы так крепко, что вовсе не двигаются. Я врубила кипяток, встала под душ, схватила мыло и стала неистово тереть им лицо и голову.
Ты что, спятила?
Ты попытался вытащить меня из душевой кабины, но я завизжала, как резаная.
Отвали! Я должна смыть это! Должна смыть!
Ты же пьяна! Хотя бы сделай холоднее. Не то сердце вылетит.
У меня нет сердца. Я ненастоящая.
Раз так, тогда пожалей платье.
Черт с ним. Куплю себе сотню таких платьев. А потом еще сотню лучше, чем это.
Я повернулась спиной к тебе.
Развяжи.
Ты послушно стал освобождать меня из плена шнуровки. Я стянула платье, оно упало к моим ногам.
Выброси.
Ты подобрал мокрую тряпку из деликатной ткани и бросил ее в корзину с бельем. Ты терпеливо ждал, пока я смывала макияж, губкой пытаясь отмыть с себя грязь мужа, это оскорбление и позор.
Когда я закончила, ты расправил большое мягкое полотенце и заботливо укутал меня в него. Я прильнула к твоей груди, желая почувствовать тепло, участие. Твои руки обвили меня и крепче прижали к тебе.
Вода с волос капала прямо на пол, твой запах сводил меня с ума. Я подняла глаза и встретила в твоем взгляде то, что чего раньше не встречала. Желание оберегать.
Я была пьяна, обижена, мне хотелось своего собственного суда, где виновным отрежут кое-что и скормят псам. Мне хотелось сатисфакции.
Встав на цыпочки, я впилась в твои губы, ворвалась языком в твой рот. Ты замер от неожиданности, и на какие-то мгновения искушение взяло верх. Ты ответил на поцелуи, одну руку запустил мне в волосы, другой сжал мою ягодицу.
Я застонала от желания, сбросила полотенце, подтолкнула и прижала тебя к стене. Жар между нами разгорался, я переставала контролировать ситуацию, мне были нужны твои, именно твои поцелуи. Я начала расстегивать ремень на грубых джинсах, и тут ты резко перехватил мои руки. Ты был сильнее. Всегда и во всем.
Я не могу так с тобой поступить. Лучше отдохни. Утром, если ты по-прежнему будешь этого хотеть, мы продолжим.
Я вспыхнула от унижения.
Не ты решаешь, будет у нас секс или нет. Ясно? Я решаю.
Конечно. Вот завтра и решишь.
Далее ты сделал нечто неожиданное. Ты поднес мои руки к губам и поцеловал подушечки пальцев. Затем поднял с пола футболку и надел на меня.
Вина у меня нет. Может, чай?
Я кивнула, обескураженная твоим поведением.
Держась за руки, мы вернулись в кухню. Ты стал возиться с заварником. Я наблюдала за тобой, минимум наполовину протрезвевшая, начинающая осознавать происходящее.
Презираешь меня?
Нет, спокойно ответил ты, Сам вел себя так же.
Тебе тоже попалась девушка, которая убедила тебя в том, что секс с первым встречнымне выход?
К сожалению, меня в этом убедило только то, что выход не нашелся ни после десятка девушек, ни после еще одного десятка.
То есть, мне с тобой повезло?
Ты промолчал, но потом спросил:
Хочешь поговорить об этом?
Нет, отрезала я. Не о чем говорить. Этого следовало ожидать. Просто я настолько вошла в роль жены, что совсем забыламы лишь картинки в журнале. Сама поверила в собственную ложь.
Ты поставил передо мной чашку с ароматным чаем. Пахло лавандой и жасмином.
Пей. Поможет расслабиться и уснуть. И облегчит завтрашнее похмелье.
Я взяла кружку, изучающе посмотрела на тебя.
Ты странный.
А ты красивая.
Как и все куклы.
В этот образ ты тоже поверила.
Это был не вопрос, а утверждение.
Нет-нет. Этот номер не пройдет. Думаешь, если продинамил меня, можешь теперь лечить мою душу? Хрена с два. У тебя ничего не выйдет. Не трать силы понапрасну.
Ты тоже странная.
Я особенная.
Чем же?
Я знаменитость!
Знаменитостей много. Чем ты отличаешься от них?
Мой мозг взорвался, переваривая страшную правду.
Ты прав. Ничем, горько протянула я, Вот черт.
Я не хотел тебя обидеть.
Ты здесь не причем. Я просто Я никто. Когда-то мне повезло забраться на сцену. Мне повезло, что есть кто-то, кто готов платить большие деньги за то, чтобы я пела свои песни, и есть те, кто готов платить за то, чтобы их услышать. Но я никто. Марионетка, чья-то игрушка для зарабатывания денег. Чертова кукла-чревовещатель. С чего я взяла, что заслуживаю верности?!
Я разрыдалась в голос, оплакивая свою никчемную жизнь.
Ты подошел ко мне и в нерешительности замер, не имя представления, какие подобрать слова и можно ли меня хотя бы обнять. Осторожно коснулся моего плеча.
Тише, иди сюда.
Я охотно позволила тебе взять меня на руки. Ты сел на пол спиной к холодильнику и посадил меня к себе на колени. Я долго сотрясалась от рыданий, задыхалась от своей боли. Жить в иллюзии было приятно. Но все иллюзии рано или поздно рушатся, и тогда осколки розового стекла больно впиваются в сердце.
Я плакала так долго, что в какой-то момент начала судорожно заикаться. Ты не утешал меня, просто был рядом, и впервые за многие годы я чувствовала себя не одиноко. Я была вымотана и опустошена, веки отяжелели и закрывались против моей воли. Моя голова мягко опустилась на твое плечо. Ты бережно сдвинул с лица еще влажные пряди.
Отнесу тебя в кровать, хорошо?
Угу.
Ты уложил меня, укрыл одеялом.
Спокойной ночи.
Я, насколько сильно могла, сжала твою руку.
Побудь со мной.
Конечно.
Уже сквозь сон я чувствовала, как ты лег с другой стороны кровати. Повернулась к тебе и уткнулась носом в грудь. Ты не спал почти всю ночь, я уверена, хоть ты так и не признался в этом. Знаю это точно, потому что отчетливо помню, как неоднократно вскрикивала от мучивших кошмаров, но каждый раз ты в ту же секунду успокаивал меня, заверяя, что мне ничего не угрожает.