Ивонна улыбнулась.
«Сад победы» я помню, мы развели такой в свое время.
Конечно, и такие сады разводили многие, кивнул Джонс. Их разводили даже в центрах крупных городов, и эти огороды прокормили значительную часть населения во времена Второй мировой войны.
Но, если учитывать, сколько времени и сил Карвер положил на разработки вроде арахиса, сладкого картофеля и «садов победы», разве не удивительно, что часы, проведенные им с шестилетним Генри Уоллесом, в конечном итоге так существенно изменили мир!
Удивительно, пораженно согласилась Ивонна. Итак, два миллиарда людей были спасены благодаря поступкам Джорджа Вашингтона Карвера.
Гм Джонс покачал головой. Не совсем так.
Что?!
На самом деле важную и решающую роль сыграл фермер из штата Миссури, живший в местечке Даймонд, сказал Джонс и заулыбался, потому что Ивонна подняла руки в капитулирующем жесте.
Итак, в Даймонде, Миссури, жил да был фермер по имени Мозес, и была у него жена Сьюзен. Штат был рабовладельческим, но Мозес и его жена отрицали рабовладение. И это не нравилось тем чокнутым, которые ночами колесили по окрестностям и запугивали «чернолюбов», как они выражались в адрес сочувствующих темнокожим. И однажды в холодную зимнюю ночь эти молодчики совершили налет на ферму Мозеса и Сьюзен. Они сожгли амбар, застрелили несколько человек и утащили на расправу женщину по имени Мэри Вашингтон, которая не пожелала отпустить своего крошку-сына Джорджа. Мэри Вашинтгон со Сьюзен были лучшими подругами, поэтому Мозес оповестил всех соседей, и они собрались и стали думать и гадать, как вызволить Мэри и ее сынишку из плена головорезов. Решено было назначить с бандитами встречу, и уже через несколько дней о встрече договорились, и вот, холодной январской ночью Мозес оседлал вороного коня и отправился в Канзас, проделав путь в несколько часов. Там, на перекрестке дорог, он встретился с четверкой бандитов, которые прибыли конными, с факелами и в колпаках с прорезями для глаз. И Мозес обменял своего единственного коня на джутовый куль, который швырнули ему бандиты. Всадники ускакали, уведя его коня, и тогда Мозес упал на колени и развернул мешок. Ночь была морозная, пар белым облаком валил изо рта у фермера, а в мешке лежал голый и полумертвый младенец. Тогда Мозес расстегнул куртку и рубашку и положил малыша себе на грудь, чтобы согреть теплом своего тела, закутался поплотнее и пошел домой пешком! И всю дорогу он разговаривал с младенцем, обещал, что позаботится о нем и вырастит как родное дитя, и даст ему образованиев память о Мэри Вашингтон, которой, ясное дело, уже не было в живых.
Джонс пристально посмотрел на Ивонну, а та от удивления не могла вымолвить ни слова.
В ту ночь фермер пообещал малышу, что даст ему свое имя. Вот так-то Мозес и Сьюзен Карвер усыновили маленького Джорджа Вашингтона. Вот и выходит, что два миллиарда людей спас фермер из Миссури.
Минуту-другую оба молчали. Потом Джонс поднял палец, словно его осенило, и шутливо начал:
Хотя, впрочем, может быть Но заметил слезы на глазах у Ивонны и смилостивился. Сами видите, дорогая моя, мы можем выстраивать эту цепочку хоть весь вечер напролет. Но важно другое: никому не дано понять, чей именно отдельно взятый поступок в конечном итоге спас два миллиарда человек от голодной смерти. Как далеко мы можем проследить эту линию в прошлое? Джонс взял Ивонну за руку. И как далеко в будущее мы можем заглянуть, чтобы определить, сколько жизней измените вы, моя красавица? Речь идет о еще не родившихся поколениях, на которые повлияют ваши поступки, действия, которые вы предпримете прямо сегодня. И завтра. И послезавтра. И так далее.
Джонс перевел дыхание.
Неважно, сколько вам лет, как у вас с деньгами и здоровьем, какого вы пола, расы, во что верите, в каком настроении пребываете, все ваши действия и поступки имеют значение для человечества, сегодня и всегда, во веки веков.
Спасибо! Спасибо вам, едва слышно прошелестела Ивонна.
И вам спасибо, прелестная барышня, поднимаясь со скамьи, откликнулся Джонс. Благодарю, что дали мне возможность побеседовать с вами и отдохнуть в таком прекрасном месте. Он не спеша зашагал в западном направлении, к каналу.
«Но не будем отдыхать слишком долго, донеслись до Ивонны его слова, когда сам Джонс уже скрылся во тьме ночи. Время слишком драгоценно, а у нас еще много дел».
Глава седьмая
Сыновья забрались ко мне на колени. Первым заговорил старший, шестилетний.
Мистер Джонс такой хороший!
Да уж! согласился я. Джонс только что ушел, проведя весь вечер с Полли, мальчиками и со мной. Как обычно, он отклонил приглашение переночевать.
О-бо-жаю мистера Джонса! пискнул младший, четырехлетний.
И я тоже, приятель, откликнулся я. Ребята, а вы как его называетеДжонс или мистер Джонс?
Мистер Джонс, серьезно ответили оба. Потом старший добавил:Он сказал, нам можно звать его просто Джонс, а я сказалесли мы будем такого старого дядю так звать, нам влетит по первое число, надо говорить «мистер»!
Я молча возблагодарил судьбу за то, что Джонс мужчинаженщина, даже очень пожилая, на такие слова о возрасте бы разобиделась.
А он что на это ответил? поинтересовался я.
Посмеялся, и все, честно сказал младший. А потом взъерошил нам волосы и ну, стукнул нас лбами, но не больно, а так, в шутку.
Я радовался, что у моих близких наконец-то появилась возможность познакомиться с Джонсом. Он пробыл в нашем городе уже полтора месяца, и я совершенно отчаялся, опасаясь, что мне больше не суждено пообщаться с ним наедине. По-моему, мы три или четыре раза пили кофе, и то всегда внезапно и на бегу. Правда, конечно, был еще домик на дереве
В то утро я встал первым, опередив Полли и сыновей. Выйдя из домуя всегда ходил на работу пешком, путь был недалек, я остановился как вкопанный, не веря своим глазам. Возле нашего дома росла шестерка пальм, и вот на них-то сегодня утром красовался воздушный домик, которого накануне и в помине не было.
Нужно ли говорить, что я окаменел от изумления? Поверьте, домик был не чета обычным, какие строят для детишек или сооружают сами дети. Он выглядел так, словно явился прямиком из книги «Швейцарские Робинзоны» и нимало не походил на обычные дощатые площадки, вроде той, что я сам еще ребенком сколотил в развилке раскидистого дуба. Казалось, этот дом на пальмах вообще сделали без единого гвоздя. Кто-то умелой рукой соединил бамбук, веревки и тростник, и получилась настоящая мечта любого ребенка.
Я так и стоял, разинув рот, и тут из домика высунулась седовласая голова Джонса. Улыбнувшись до ушей, он сказал:
Забирайся, составь мне компанию, и протянул руку, чтобы помочь мне вскарабкаться по веревочной лестнице с бамбуковыми перекладинами. Как думаешь, сынок, им понравится?
Кому? не понял я.
Ребятишкам твоим, конечно! рассмеялся Джонс. Придется им по душе?
Я вскарабкался на крошечное крыльцо домика и воскликнул:
Да они будут в полном восторге! Как вы это соорудили? И, главное, когда успели?!
О, у меня времени было предостаточно, довольно сказал Джонс. К тому же мне помогали Клер и Скотт, а все материалы я купил по Интернету. Ты слышал про Интернет?
Я посмотрел на Джонса с подозрением, а он покатился со смеху, я даже испугался, не свалится ли он с дерева.
Помни, Энди, сказал он наконец, ты волен делать все, что пожелаешь. Можешь достичь всего, что хочешь. Ресурсы и возможности есть и будут всегда. И время тоже можно найти всегда, календарь тебе не враг. Когда тебе больше всего нужно совершить нечто великое в масштабах твоей жизни, главное, чтобы у тебя были идеи. А время и деньгиэто лишь вопрос свежего взгляда, правильного подхода, нужной точки зрения.
Как бы там ни было, а я так и не узнал, когда Джонс умудрился соорудить домик на пальмах. Клер и Скотт, как оказалось позже, работали в фирме, поставлявшей необычные строительные материалы, например, компании «Дисней» и ей подобным. У них был в Интернете свой сайт. Но Клер и Скотт клялись, что они к этой затее с домиком отношения не имеют и клиента по имени Джонс у них никогда не было. Мои мальчишки, естественно, от домика на пальмах пришли в восторг. Они до сих пор каждый день играют в нем.