Пускай Волчьи Боги будут к тебе милосердны.
Юноша боязливо кивнул и тут же убежал. Рето остался стоять с тяжелыми думами. Кто-то ночью ушел, а утром отряд поджидали крестьяне. Но как крестьяне за ночь успели заминировать озеро? И откуда у них вообще взрывчатка? Если допустить, что крестьян и вправду предупредил кто-то из своих, то не мог ли это быть Мерзго? Или кто-то из его соратников, столь же рьяно желающих закончить поход?
Несмотря на то, что Харграт настаивал на том, что порубить головы рабам, Сольвеиг приказала собрать всех в кучу и просто взорвать их ошейники, чтобы не терять время. Рето тоже пришел на казнь. Глазами он нашел того рыжего парня, который не побоялся ему рассказать о случае ночью. Он встретился с ним глазами за секунду до того, как ошейник детонировал. От головы юноши осталось только разлетевшееся по траве, веткам и другим телам месиво. Скельсерриды продолжили путь в максимально подвешенном состоянии, параноидально всматриваясь в каждый куст. Мерзго подошел к Рето и протянул небольшую стеклянную баночку.
Держи, в деревне нашел. Сказал он. Это одуванчиковое варенье. Уж что-что, а подобную сладость гхуски научились хорошо готовить. Причем только свергтдирцы. Мне об этом рассказывал мой друг Геркрахт. Он путешествовал даже в самой Бескмолии в Период Камней. Представляешь, тамошние полу-кони верят в Богов очень даже похожих на наших. Только их больше, и они не волки.
Рето взял варенье и из приличия старался слушать Мерзго внимательно. Но через время он совсем погрузился в себя, оставив гкхарсата наедине со своим монологом.
Воины обогнули озеро, которое уже успело покрыться тонкой ледяной коркой. Пройдя еще вперед и выйдя из леса, воины увидели стоящее в цветочных лугах поселение. Здесь повсюду росли «Браги» розовые цветки на очень длинном стебле с сотнями острых листьев. Благодаря им луга благоухали ароматом карамели. К деревне не вели никакие дороги. Она была будто отделена от остального Свергтдира, и тут никто слыхом не слыхивал о машинах.
Однако когда рассредоточенные скельсерриды подошли ближе к деревне, из нее тут же послышался залп ружейных выстрелов.
Ответный огонь! Скомандовала Сольвеиг. Хеймерик! Обходи со своим отрядом справа! Харграт! Наступай с левого фланга! Окружим их! Брокун! Мы ударим с тобой по центру, отвлечем селян, пока остальные заходят на них с флангов!
Рето подскочил к Сольвеиг и встал с ней в первые ряды вместе с Брокуном и Мерзго. Массивные скельсерриды были хорошей мишенью на такой открытой местности, но по ним явно стреляли с охотничьих ружей, которые не справятся с кожаной защитой. Из окраинных домов деревни и наскоро выкопанных окопов летели десятки пуль. Несмотря на то, что скельсерриды обходили крестьян по флангам, те оставались на своих позициях, отчаянно пытаясь подавить огнем центр. Когда Хеймерик и Харграт вышли на позиции, Сольвеиг подняла руку и жестом отдала приказ о наступлении. Воины ударили по флангам, и линия обороны сельчан порушилась.
Вперед! Закричала Сольвеиг, когда обстрел центра прекратился.
Отряд разъяренных скельсерридов со всех ног ринулся на деревню. Рето побежал наравне с ними, не боясь ни пуль, ни каких-либо еще сюрпризов со стороны людей. Стремительный натиск Сольвеиг окончательно сломал тех немногих деревенских, которые продолжали стрелять несмотря ни на что. На этот раз даже не получилось решить, что делать с людьми. Разъяренные жаждой мести и болью за убитых на озере родичей скельсерриды врывались дома, не слыша своих командиров. Началась бойня.
Рето, тяжело дыша после атаки, шел шагом между домов. Некоторые строения уже горели. Женщин, детей и стариков прибивали к стенам вилами. Рето слышал крики сгорающих заживо людей, которых скельсерриды закрывали в комнатах. Во всей деревне царило полное безумие. Рето вышел к двум каменным статуям, которые возвышались в центре деревни. Рето знал, что это североверческие Боги. Кольнредарий, Бог Милосердия, и Меменсентх, Бог Раскаяния. Они были одеты в шкуры лосей и стояли рядом друг с другом, плечом к плечу, на одном постаменте, что означает, что милосердие неотделимо от раскаяния. Они стояли, гордо выпрямив грудь, и смотрели в разные стороны, символизируя, что они видят все и везде.
Рето видел, как скельсерриды залазят на плечи Богов и завязывают на их шеях веревки из одежды крестьян, на концах которых были петли. Спустя несколько минут десятки нагих сельчан были повешены на этих самых веревках. Рето казалось, что начался конец света. Он еще не участвовал в таких кровавых налетах. Чем еще пожертвует Сольвеиг во имя своей цели?
Рето увидел, как мимо статуй несколько воинов ведут какого-то необычайно большого крестьянина с бычьей головой. Рето пошел за ними, минуя виселицу, на которой с каждой минутой появлялось все больше и больше людей. Недалеко от деревни, в лугах, рядом с небольшим ручейком, где разговоры не заглушали крики разъяренных воинов, стояли вожди. Быка кинули в ноги Сольвеиг. Тот тяжело дышал. Рето подошел поближе.
Вот этот уродецместный староста! Сказал воин с аккуратно подстриженной черной бородой.
Ты из какого народа, бычара? С нескрываемым презрением спросил Харграт.
Староста поднял голову. Рето увидел, что у него лопнул один глаз, а из носа сочилась кровь, будто у него там был пирсинг, который вырвали. Бык сплюнул кровь и заговорил очень басовитым голосом.
Я гремзирдр. Сказал он. Мой народ из Ночных Земель, что в Волькрамаре.
Далеко же тебя занесло, гремзирдр. Сказал Хеймерик.
Довольно. Сольвеиг достала топор и наклонилась к старосте, смотря ему прямо в глаз. Как вы узнали о том, что мы придем?
Гремзирдр молча смотрел на Сольвеиг своим единственным оставшимся глазом.
Ты все равно уже труп, не надейся впечатлить нас своим упрямством. Спокойно сказал Брокун.
Нескольким людям удалось сбежать из Калькии. Тяжело вздохнув, сказал староста. Они укрылись у нас, но Теперь они там. Висят на статуях наших Богов.
Сольвеиг прожигала взглядом гремзирдра. Когда тот отвел голову, Сольвеиг схватила его за рог и повернула к себе. «Смотри мне в глаза, раб» сквозь зубы сказала Сольвеиг.
Он лжет. Громко сказал Рето.
Все вожди устремили взгляд на Рето. Даже Сольвеиг смотрела теперь, не отрывая взгляд.
Ко мне подбежал один из рабов у озера. Продолжал Рето. Он сказал, что видел, как ночью кто-то из наших поднялся и ушел надолго. На несколько часов. Кто-то из воинов нас предал.
Сольвеиг снова посмотрела на гремзирдра. Одной рукой она держала рог, а вторую положила быку на лицо. Спустя секунду староста громко завопил, когда палец Сольвеиг выдавил ему оставшийся глаз.
Кто тебе сообщил о нас?! Со злостью повторила Сольвеиг. Ты уже мертв, ты понимаешь?! Ты мертв! Не думай шутить с нами! Кто тебе сообщил о нас?! Ты хочешь сдохнуть быстро?!
Рудар! Рудар! Он назвался Рударом! Сквозь плач сказал староста. Рудар, Рудар, Рудар, Рудар!
Лицо Сольвеиг исказилось так, как Рето не видел еще ни разу. На некоторое время она застыла, до боли сжав челюсти. «Убейте его», холодно сказала Сольвеиг, показав на гремзирдра, и быстрым нервным шагом направилась в деревню. Харграт и Брокун остались, чтобы исполнить приговор, а остальные побежали за Сольвеиг. Рето бежал впереди всех, стараясь не потерять из виду Первую Всадницу.
Рудар! Рудар! Гремел на всю округу сорванный и хриплый голос Сольвеиг.
На деревней повисла тишина. Все воины бросились к центру деревни, пораженно смотря на воительницу.
Рудар! Рев Сольвеиг ничуть не уступал бешеному крику Даэрима.
Весь отряд окружил центр деревни, где стоял монумент североверческих Богов. Рето увидел, как спустя несколько минут сюда подбежали окровавленные Харграт и Брокун. Сольвеиг стояла прямо у монумента. В руках она крепко сжимала топор.
Наконец, из толпы воинов вышел Рудар. Он старался выглядеть максимально уверенно, но от взгляда Сольвеиг, он как мальчишка прятал глаза, смотря в землю.
И что ты стоишь, как раб передо мной? Громко и насмешливо сказала Сольвеиг.
Я не раб. Дрожащим голосом ответил Рудар.
Тогда сражайся со мной, собачий выродок!
В глазах Сольвеиг заплясал огонь. Будто за все эти годы ей разрешили снять маску хладнокровия и безразличия. Ее зловещий взгляд устремился на небрежно достающего топор Рудара. На лице Сольвеиг застыла усмешка.