Но это невозможно, ведь сейчас зима
Да! Я хочу цветок эдельвейса! капризно притопнув ногой в белом чулкеВедь он растёт высоко в горах, и его трудно найти.
А, если я сорвусь и упаду в пропасть? Или собьюсь с пути в метель? испытывающе посмотрел он на неё
Тогда значит не судьба, быть нам вместе! Так ты испугался или больше не любишь меня?
Я пойду за цветком, не боюсь я ничегохмуро ответил он, так они и расстались. Она довольная своей выдумкой, он поражаясь её чёрствости.
А так как он, ко всем своим достоинствам был не только смелым но и горячим парнем, то неоткладывая, прямо же на следующий день, вышел из дому с рюкзаком за спиной, который собрал на скорую руку и отправился в горы, решив зайти по дороге к родителям своей школьной подруги, узнать, как она поживает. После своего переезда в город, он давно не слышал о ней. Последний раз когда они виделись ей было всего шестнадцать лет. Её смеющиеся серые глаза, золотистые локоны вьющихся волос, когда-то, чуть не свели его с ума.
Его звали Николя. В детстве когда у него не было настроения, а это случалось часто, из-за строптивого характера отца, он убегал из дому в лес, где рос огромный дуб. Взбирался на него и часами сидел на какой нибудь ветке. Зачем он это делал, он не мог объяснить. Но каждый раз, именно сюда, его тянуло. Порой он просто кричал, изливая свой гнев на отца, иногда сочиняя пел песни. Однажды он заметил под деревом маленькую девочку которая собирала цветы, замерев от неожиданности, стал наблюдать за ней. У неё было ситцевое платье и тёплые шерстяные гольфы до колен. Хрустнула ветка, от напряжения, он чуть не упал. Она остановилась, посмотрела на него и спросила
Почему ты залез на дерево
Я здесь живуогрызнулся он
Неправда на деревьях живут только птицытут же добавила подумавДавай дружить, мне нравится как ты поёшь. Я живу внизу, меня зовут Анна, дочь фермера Луи.
Пройдут года. Далеко за домами, вдали от любопытных окон, на лужайке, под старым дубом, он не удержится и поцелует её в губы, она вспыхнет, но не оттолкнула его, а наоборот прижмётся к нему сильно-сильно, по детски, и ему станет досадно за свой поступок.
Сейчас по прошествию стольких лет, эти милые сердцу воспоминания детства, которые всплыли в его голове, грея душу голубым огоньком былого, не давали ему покоя. На следующий день он подарил ей цветок эдельвейса, который случайно нашёл в горах и они поклялись в вечной любви. Обещания юности, воспоминания да и только.
Поля сменялись лесами, леса полями, он прошёл горную речку по висячему мосту, набрел на маленькую ферму у самого подножья горы, с знакомым дубом за домом. Вечерело, вереницы бойких туч спускались с осиротевших вершин и оседали на скалах, от них шёл молочный туман, пахло сыростью и камнем, но дышалось легко от разряженного горного воздуха. На стук в дверь, к его великому изумлению, показалась аккуратно подвязанная голова молодой крестьянки в платочке, она была удивительно хороша собой, он в ней с трудом узнал Аннушку, как она выросла, и похорошела за все эти года.
Пока в духовке готовилась еда, наполняя дом ароматом лука и сыра, он с любопытством рассматривал комнаты в одноэтажный доме из сруба с мансардой. В углу большого зала стоял камин в котором красные языки пламени, веселым огоньком танцевали над дровами. Грубый деревенский стол, две скамейки по обе стороны, диван, чучело головы кабана с клыками. Её стройная сильная фигура молодой женщины, изящные щиколотки, тонкая талия и всё те же золотистые курчавые волосы с серыми пронзительными глазами под челкой. Заметив его созерцающий взгляд, она сверкнула глазами.
Давно живешь, одна?
С чего ты взял, что одна? Я не одна, я с моими коровками
А если серьёзно
С тех пор как мама с папой погибли, так и живувсхлипнув
Прости, я не знал, а как это произошло? с изумлением
Поехала я в город на учебу, остались они однив ее выразительных глазах, появилась грустьбыл сильный снегопад, дороги все занесло, дрова стали заканчиваться, пошли они их собирать в соседнем лесу и попали под сход лавины, через неделю только нашли в километре друг от друга. Он встал подошёл к ней и обнял, она доверчиво, как и прежде в юности, по детски прижалась к нему, уткнувшись влажным носом в шерстяной свитер. Посмотрела ему в глаза и сказала:
Теперь вот так и живу одна как дура, хотела поставить ферму на продажу и уехать в город, но не могу, слишком много воспоминаний связано с домом, с родителями, они всю душу вложили в неё
Я думаю всё образумится.
Присаживайся за стол, щас буду подавать, жаренна картошка на гусином жиру с мясом запечённым в духовке под сыром, ты же любишь?
Конечно люблю, что за вопрос
Комната наполнилась запахом деревенского хлеба крупного помола, от мяса исходил умопомрачительный аромат с накрошенной на неё петрушкой.
В тот вечер она ела мало, всё больше смотрела на него, порою их глаза встречались и она замечала как его зрачок расширялся и губы расплывались в улыбке, она тотчас отводила взгляд и начинала есть.
Ты прекрасно готовишь Анна
Разве? Мне всегда казалось наоборотналивая глювайн в керамические кружки, оставляя себе с отбитой эмалью на боку
Сто лет как не была в кинотеатре, что щас на экранах?
Нужен он тебе, посмотри какая красота у тебя за окном
Неменяющаяся красота, наводящая тоскупожимая плечамимне всегда хотелось жить у моря, плавать, ловить рыбу, встречать восход, проводить закат
О! Какое чудное варенье из черноплодной рябины, давно не ел, даже вкус забыл.
Мама ещё варила, её рецепт с орехамиулыбаясь от чего в уголках глаз появились до боли знакомые складки
Объеденьевставая из-за стола с чашкой горячего вина в руках
А как идут у тебя дела на любовном фронте, жениться не собираешьсяиспытывающе посмотрев на негонаверное от женщин отбоя нет.
Пока не собираюсь(сам не понимая почему соврал он)всё времени нетподойдя к книжному шкафу. Между книг в маленькой стеклянной баночке лежал засохший цветок эдельвейсазаметив его взгляд, она тихо спросила
Помнишь?
Пойду ка я спать Аннушка, завтра мне рано вставать, спасибо тебе за ужин.
В комнате, на стенах которой по старинке отдельнной венецианской штукатуркой, вместо обоев, висела картина с цветком эдельвейса. Устало, он стянул с себя замшевые горные ботинки, дошел до кровати, повалился на неё, так и не заснув, долго ворочался, слушал её шаги за дверью, стук тарелок, звон разбитого стакана, но усталость взяла вверх и он задремал. Она же ещё долго сидела у камина и смотрела на мерцающее пламя свечи. Ей казалось, что он стал ещё красивее чем был. Всё те же курчавые волосы, эти тёмно синие глаза, готовые свести с ума кого угодно. С каким удовольствием я бы запустила свои пальцы ему в волосы и обняла, мечтала она в тот вечер.
Утром легко позавтракав, выпив стакан парного молока, он крепко обнял её и поцеловал её в лоб, ничего не сказав, смущённый пошёл к двери, пообещав вернуться. Она же проводила его до калитки и долго смотрела ему вслед; ей было весело и грустно, хотелось петь и плакать, а он все шёл и шёл, не оборачиваясь, пока не превратился в маленькую чёрную точку на горизонте. В тот день у неё все валилось с рук, впервые перевернула ведро с молоком, забыла дать коровам сена, под вечер у неё так сильно разболелась голова, аж сверлило в висках. Разбитая она пошла спать, всплакнув в подушку, долго не могла заснуть, ворочаясь в кровати.
А он шёл и шёл вперёд, ему надо было подняться на высоту почти трех тысяч метров, чтобы найти желанный цветок.
Погода быстро меняется в горах, на смену, ещё недавно блестящему пять минут назад в тумане солнцу, набежала стая темных туч, и вот уже метёт пурга. Ноги скользят на льду, мёрзнут руки, но он всегда был упрямым от самого рождения и шёл вперёд напролом. Там где на отлоге горы, висела скала он нашёл свой заветный цветок.
Даже обмороженный, эдельвейс не потерял своей грации, был прекрасен на обрывистой скале, рос несмотря ни на чтонехватка воды, испепеляющее горное солнце, холод, стадо голодных муфлонов ничто не смогло сломить его желание жить, его девственная красота была прекрасна, даже сейчас зимой когда он слегка поникнув головой, взгрустнул, все равно не утерял своего былого величия. Его хрупкое соцветие обрамлённое многочисленными иголками льда, словно белый ёжик, блестел синим холодом инея на солнце. Цветок только хрустнул под рукой человека, зазвенев осыпавшимися иголками и оказался в боковом кармане куртки, судьба.