Мы одновременно посмотрели на часы: Софья Николаевна опустила взгляд на запястье, я достал из кармана брюк мобильник. Пора спускаться в актовый зал на генеральную репетицию.
Позвонила, просила подменить. Пришлось согласиться. У человека горе
Горе?озадачилась Софья Николаевна.
Она вам не сказала? У нее муж умер.
Как?!Софья Николаевна откинулась на спинку стула, будто шарахнулась от меня.
Не знаю, как. Потому она в таком состоянии
Но постойте. Он ведь на нее кричал!
Я забыл о сигарете, дымящейся в левой руке.
Простите?
Когда она звонила, он на нее кричал. Что-то Я не совсем поняла, но он очень сильно ругался, обзывал ее Ну, всячески оскорблял ее интеллектуальные достоинства, вот,выкрутилась Софья Николаевна.А она сама так невнятно говорила, я едва поняла, чего она от меня вообще хочет. До сих пор звон в ушах стоит
Когда это было?
Да пару часов назад.
Два часа назад Инна Валерьевна позвонила мне. Говорила невнятно. Но кроме ее голоса, в трубке я не слышал ничего.
Диван. Секунду. Я переложу на диван, он будет впитывать.
В учительской тепло, но меня передернуло, будто от холода. Нет, так не бывает, так просто не бывает!
Вы слышали мужской голос,уточнил я.Не обязательно это был ее муж. Может, сын? У нее вроде взрослый сын. А может, вообще телевизор?
Софья Николаевна посмотрела на меня с сомнением:
Она ему даже отвечала. Что-то вроде: «Обсудим это, когда я договорю». С чего бы ей разговаривать с телевизором?
Это вы еще по-настоящему пьяных не видели,заставил я себя улыбнуться.Идемте вниз, детишки ждут.
Мигом переключившись, Софья Николаевна отмахнулась:
Нужны мы этим «детишкам», как собаке пятая нога.
Сделав последние затяжки, мы выбросили окурки в окно. У нас обоюдная курительная телепатия, или же мы владеем какой-то курительной магией: за год нас не поймали ни разу. Но стоило выдохнуть в окно дым, как дверь открылась, впустив Екатерину Михайловну, пожилую учительницу математики.
Фу!вместо приветствия выкрикнула она.Дмитрий Владимирович, вы что, здесь курите?
С точки зрения всех учителей, кроме Софьи Николаевны, сам факт того, что я вообще курю, неизбежно сделает из половины моих учеников героиновых наркоманов.
Да это с улицы,ответила, морща нос, Софья Николаевна.Детишки А у Валерьевны, представьте, муж умер.
Да вы что?!ахнула Екатерина Михайловна, схватившись за сердце. Инцидент с курением исчерпан. Ответив на несколько риторических восклицаний, мы вышли, и Софья Николаевна, поймав мой взгляд, улыбнулась.
Глава 14
Вам и вовсе незачем там торчать,говорила Софья Николаевна, пока мы шли по коридору первого этажа, мимо гардеробных.Возьмете сценарий, чтобы знать, когда выходить, и можете идти.
Пытаетесь от меня отделаться?упрекнул я Софью Николаевну.Что вы скрываете? Там без меня, небось, самое интересное начнется?
В ответнедоумевающий взгляд. Лишь спустя пару секунд на лице учительницы появилась нерешительная улыбка. Все-таки большинство людей излишне серьезно относятся к жизни и таким незатейливым ее проявлениям, как я.
Оставайтесь, если хотите, конечно же, это будет замечательно,сказала Софья Николаевна торопливо, будто извиняясь.
Актовый зал, расположенный в южном крыле, встретил нас громовым раскатом из киловаттных колонок и истошным воплем Полины Ивановой: «Блядь!» Музыка тут же стихла, вместо нее поднялась волна смеха. Ну да, в их возрасте я тоже думал, что матэто очень смешно. Потом автосервис и армия изменили мое чувство юмора. Тяжело смеяться над матом, когда им пользуются все вокруг, а особеннокогда матом на тебя орут круглые сутки.
В зале собрался выпускной класс. Шестеро парней, пять из которых что-то сосредоточенно зубрят по бумажкам, а шестой, Володя, с довольной миной сидит за микшерским пультом. Девчонки, тоже с бумажками, разместились кто гдена столах, стульях, хаотично расставленных по залу. На сцене, не считая притаившегося в тени занавеса Володи, двое: Полина и Альберт, ведущие.
Полина, покраснев как закатное солнце, выключила микрофон и напустилась на Володю, который все никак не мог включить музыку вовремя. Потомна Альберта, который ржал. Потомна всех остальных, потому что они не излучали в ее адрес позитивные вибрации.
Полина!Софья Николаевна изобразила трогательное возмущение с примесью шока.Это что такое? Вот не ожидала от тебя!
Полина покраснела еще сильнее, я даже забеспокоился, как бы не началось кровоизлияние в мозг. Бедная девочка, верой и правдой до самого конца была образцом для подражания, отличницей, хорошей девочкой, активисткой, и вотодно случайно выпорхнувшее слово все перечеркнуло. Так ей, во всяком случае, казалось. Софья Николаевна же, исполнив моральный долг, тут же забыла об инциденте:
Так, ну что тут у вас? Давайте один прогон сделаем, пока Дина Васильевна не пришла.
Я присел на край стола, позволил себе эту маленькую неформальность. Скользнул взглядом по залу и вздрогнул. Юля. Сидит за школьным компьютером, у самой сцены, и со скучающим видом щелкает мышкой. Только теперь я заметил, что над сценой висит белый экран с мелькающими бледными фотографиями праздничной презентации. Вот интересно, что должно было случиться, чтобы Юлю позвали принять участие в Последнем звонке? Да с ней, по-моему, никто даже не разговаривает обычно, разве что списать просят.
Я знал, что она меня заметила раньше, но виду не подает. Смотрит себе в монитор, что-то подправляет в презентации. Ее немудрено не заметить. Внешность неброская: русые волосы завязаны в хвост, джинсовая курточка скорее мужская, под нейсвободная футболка черного цвета. Лицо не назвать красивым. Она всегда либо хмурится, либо издевательски прищуривается. Хотя, что значит«всегда»? Всегда, когда я рядом?
присутствовать не будет,услышал я краем уха голос Софьи Николаевны.Вместо нее речь прочтет Дмитрий Владимирович.
Как?!возопила Полина.У нас же в сценарии три шутки про директора!
Дальше я не слушал. Мало того что мне речь читать, я еще и бедной Полине окончательно все испортил. Сплошное несчастье с этим Последним звонком. Отменить бы его, да и дело с концом.
Юля подняла на меня взгляд, заинтересованная услышанным. Теперь не было смысла притворяться. Я двинулся к ней. Юля озадачилась. Посматривая исподлобья, как я обхожу столы и стулья, поджала губы, будто сдерживая ругательство.
Здравствуй.Я подвинул стул, сел рядом, бросил взгляд в монитор.Не думал тебя здесь увидеть. Чудная погода, не правда ли?
Молчит. Щелкает клавишами. Хамство, если разобраться. С учителем полагается хотя бы поздороваться, а уж потомтихо ненавидеть. Вот после выпускноготам да, там можно хоть в лицо плевать.
Полностью понимаю твои чувства, но я все-таки учитель, а тыученица. Давай будем держать себя в рамках приличия?
Запоздало пришла мысль, что если теория Брика верна, злить Юлюидея не из лучших. И когда она повернулась ко мне, я нервно сглотнул. Казалось, она без проблем испепелит меня взглядом.
Я имел в виду, что можно хотя бы поздороваться.
Перевел взгляд с ее лица, будто окаменевшего, на экран, и понял, что ответ получен. В окне текстового редактора написано: «Здравствуйте. Вас здесь тоже не должно быть. А завтра опять будет дождь». Посмотрел на экран над сценойпусто. Видимо, с презентацией Юля закончила.
Это такая новая извращенная форма игнорирования? Или ты перешла на следующую ступень эволюции подростковможешь общаться только посредством текста? Тогда хоть смайлики ставь, это оживляет переписку.
Еще один яростный взгляд. На этот раз яростьхолодная, я незаметно поежился. Юля набрала ответ: «Горло болит. Голос пропал». И, с подчеркнутой нарочитостью, поставила двоеточие и закрывающую скобку.
Я пытался представить отважного паренька, который однажды обязательно появится и начнет пробивать эту глухую броню, в которую она закуталась. Сколько же сил ему потребуетсястрашно представить. Когда тебе пятнадцать лет, кажется, что в этой броне есть смысл. Когда тебе тридцать два, ты прекрасно понимаешь, что обмануть она может только конченого идиота.