Если его начнут оскорблять, ваш отец, возможно, схватится за оружие, попытается прикончить Миллера…
Корделия пришла в ужас. Внезапно, впервые за все это время, она осознала, чем может обернуться для отца ее негодование. Конечно, по доброй воле Миллер сам никуда не уедет, но мысль, что отец может попытаться противостоять ему с оружием в руках, наполнила ее холодным страхом.
— Я… Я не подумала об этом.
— Конечно, мэм, не подумали, как не подумали и о том, что негоже оказаться на улице в столь поздний час. А что, если к вам подойдет какой-нибудь пьяный, станет говорить неподобающим образом? Мне придется одернуть его. Но вдруг ему это не понравится? Возможно, все кончится тем, что произойдет убийство, и только по вашей вине.
— У меня не было другой возможности поговорить с отцом наедине.
Она дошла до ворот своего дома, повернулась к всаднику:
— А кто вы?
— Бен Кауэн, маршал полиции.
— Вы… Вы прибыли сюда за кем-то?
— Да, за Миллером.
— Миллером? Тогда почему же не арестуете его? Это бы решило все проблемы. — Она хотела объяснить, какие именно, но он ее перебил.
— Был бы благодарен вам, мэм, если бы вы подержали пока это в тайне. Я хочу арестовать его так, чтобы при этом никто не пострадал, даже он сам, если получится. — Бен повернул лошадь. — Желаю вам доброго вечера, мэм!
И ускакал в обратную сторону, вниз по улице, прежде чем она успела его поблагодарить. Корделия вошла в ворота, закрыла их за собой, затем задержалась в темноте, глядя вслед своему новому знакомому.
Биджа Кэтлоу сидел за столом и разговаривал с миссис Бартон, которая раскладывала столовое серебро. Повернувшись к вошедшей Корделии, заметил:
— Я уж было собрался отправиться на поиски. Не тот час, чтобы находиться на улице порядочной девушке.
— То же самое мне сказал маршал полиции мистер Кауэн.
— Бен Кауэн? — не мог скрыть удивления Биджа. — Ты с ним встретилась? — Когда она ответила на его вопрос, спросил, пожалуй, излишне поспешно; — Он рассказывал тебе про меня?
— Нет. — Корделия удивилась. — Мне даже и в голову не пришло, что вы знакомы.
— Еще с тех пор, когда были мальчишками. Он хороший человек, я про Бена. Один из лучших. — Биджа снова взглянул на нее. — Корди, он не говорил, почему оказался здесь?
— Нет, — сказала она, ненадолго смешавшись.
Скоро должен был прийти отец и Миллер тоже — не время его обсуждать. Кстати, Миллер еще никогда не встречался с Кэтлоу.
Внезапно дверь открылась, вошел Миллер — худой, жилистый мужчина со впалыми щеками и угрюмыми, подозрительными глазами. Сразу же внимательно посмотрел на Кэтлоу. Корделия представила их друг другу.
Локти Биджи лежали на столе Он взглянул из-под густых бровей, оценив Миллера с одного взгляда.
— Как поживаете? — бросил небрежно.
— Мистер Миллер женат на сестре моей матери. — Корделия решила сразу пояснить, что они не состоят в кровном родстве. — Он гостит у нас вот уже несколько дней.
При словах «вот уже несколько дней» Миллер резко повернулся в ее сторону, затем проговорил:
— Мне придется пробыть здесь дольше, чем я рассчитывал.
Снаружи на крыльце послышались шаги, и Биджа заметил, как настороженно Миллер уставился на дверь. Вошел Мосс Бартон.
— Я собираюсь на юг, — сказал Кэтлоу. Он интуитивно понял ситуацию, быстро и правильно уяснив значение слов, произнесенных Корделией. — Почему бы вам не поехать со мной? — обратился к Миллеру. — Таким людям, как мы с вами, вольготней спать под открытым небом.
Наступившая в комнате тишина заставила Корделию затаить дыхание. Она испугалась так, что не решалась поставить на стол последнюю тарелку.
— Отправлюсь, когда буду готов, — ответил Миллер.
Кэтлоу взглянул на него — холодные насмешливые огоньки играли в его глазах.
— Тогда будьте готовы! — приказал он.