Лови её!
Цепкие пальцы разжались, и я, соскользнув с железной трубы, полетела вниз.
Нянь не сплоховал. Итог. Растянутая кисть, зато ни единой царапины.
Мадлен стояла у ворот и руководила погрузкой. Увидев меня, она с облегчением выдохнула и погрозила кулаком в сторону открытого окна.
Больше ноги нашей тут не будет. Я чуть инфаркт не схватила. Оно мне надо?
Уже в автобусе я получила плед и фляжку. Вид спиртного вызвал тошноту. Я отвела руку Мадлен.
Это и не фляжка вовсе. Термос. Просто дизайн оригинальный. А внутри чай. Улыбнулась женщина. Очень сладкий и очень крепкий.
Я выдула весь.
С травками? Вкусненько. Дрожь понемногу проходила, мысли прояснялись.
Ничего запрещённого. Мадлен взглянула на ухмылявшуюся Тину. Валериана, пион, мелисса.
Вы бы, мадам, компенсацию с наших мальчиков струсили. Дина достала сигарету и чиркнула зажигалкой. Вечер не удался, а моральный ущерб получен.
Это я устрою. Улыбнулась Мадлен.
Мы ехали в полном молчании, и лишь Мишка болтал без умолку, раздражая барабанную перепонку правого уха.
Всё получилось даже лучше, чем мы предполагали. Так естественно. А ты настоящая актриса, детка.
И тут я сорвалась.
Чтоб больше так меня не называл!
Я осеклась.
Что это с ней? Крыша поехала? Дина выронила сигарету.
Да, наша работа не для слабонервных. Кивнула Тина.
Глава 3
Достав небольшой саквояж, я сложила всё самое необходимое. Надежда на то, что таинственный доктор Картер поможет, пустила в сердце крохотный росток. Я понимала, если судьба даст мне шанс, я начну новую жизнь. Какую? Ответа пока не было. Но он обязательно появится, когда появится нечто, ради чего стоило жить.
Взглянув на себя в зеркало, тяжело вздохнула. В кого я превратилась? Волосы потускнели, глаза погасли. Неимоверная худоба, вызванная отнюдь не болезнью, а затянувшейся депрессией, бросалась в глаза. Когда-то так выглядела моя мать, я же всегда боялась стать похожей на неё.
И всё же Всё же Всё же
И всё же Сергей любил Эмму, здоровую и больную, ухоженную и не очень, в нарядном платье и в ночной пижаме. Он прощал ей многое, боролся за неё, как мог. А вот я пролетела через его жизнь кометой и сгорела, не оставив даже следа.
Впрочем, прошло много лет, целая жизнь. Мозгами я понимала, пора успокоиться, но давняя обида выгрызала меня изнутри, разъедала тело и душу, точно серная кислота.
Сергей
Откиснув в ванне, я почувствовала себя гораздо лучше. Правда, кожа на лбу зудела и чесалась от суперустойчивого клея, на правой кисти образовался фиолетовый кровоподтёк, но, слава Богу, всё прочее не пострадало. Замотавшись в махровый халат матери, я поплелась в её спальню. Зачем? Сама не знаю.
Наша приходящая горничная уже убрала комнату, сменила постельное бельё и даже обвязала одну из маминых фотографий чёрной ленточкой.
Валерка мирно храпел в гостевой, точно события прошедшего дня обошли его стороной, точно он не был участником, так, сторонним наблюдателем, обычным прохожим.
Ко мне же сон не шёл. Свернувшись калачиком на постели, я пыталась сосредоточиться. Какая судьба ждёт меня теперь? Захочет ли Сергей возиться со мной или сошлёт куда подальше? А что? Россия большая, и интернатов в ней великое множество.
В последнее время отношение отчима ко мне сильно изменилось. Ни муси-пуси, ни сюсю-мусю он больше себе не позволял. Он как-то отстранился, стал холодным и чужим. И это особенно остро чувствовалось в последние дни.
Я много думала над тем, что произошло, но, чем больше думала, тем меньше понимала суть перемен. Впрочем, чего уж там, в один момент и я взглянула на маминого мужа другими глазами. Взглянула и содрогнулась.
Совсем недавно я увидела в нём не человека, ставшего мне отцом, а привлекательного мужчину, самца. Что это? Всплеск гормонов или же нечто иное? Неправильное порочное чувство то накрывало меня с головой, то исчезало, оставляя стыд и раскаяние.
Наверное, я была б по-своему рада, если бы отчим отправил меня в другой город, в другую страну или же на другую планету. Со временем его образ выцвел бы в памяти, а, возможно, стёрся навсегда. И вина перед мамой отпустила бы рыдающее сердце.
Я даже не заметила, что плачу. Слёзы катились горячими ручейками и впитывались в подушку. Я оплакивала свою мать, себя, семью, которая распалась тогда, когда была мне особенно необходима. Я оплакивала своё прошлое и настоящее, своё будущее, унылое и безрадостное. Когда слёзы иссякли, я провалилась в глубокий сон.
Уволю всех на хрен! Я зачем тебя тут оставил? А? Чего молчишь? Отвечай, какая была твоя задача?
Я проснулась от гневного крика Сергея и поспешила в гостиную. Мой нянь сидел на диване, низко склонив голову, а наш общий босс нервно мерил шагами просторное помещение.
Не орите на него. Это была моя идея.
Отчим поднял глаза.
Твоя? Немедленно марш в свою комнату и не попадайся в ближайшее время мне на глаза. Иначе не посмотрю, что тебе семнадцать. Выпорю так, что неделю сидеть не сможешь!
Напугал? Нисколько! Раньше я залилась бы слезами и убежала, но события последних дней сделали меня менее впечатлительной. Поэтому, спустившись, села рядом с Валеркой.
Я не ожидала от Вас слов благодарности, Сергей Игоревич, но Вы могли бы не устраивать скандал. Тут и без него всем тошно.
Тошно, говоришь? Отчим подошёл ближе и навис над нами. Да что творится в этом дурдоме? Вы все с ума посходили? Или жить надоело?
Я медленно поднялась и упёрлась руками в бока.
Жить? Да в этом доме давно никто не живёт, так, влачит жалкое существование. А, если Вы, Сергей Игоревич, подразумеваете под этим словом его буквальное значение, то только из-за Вас мы могли лишиться той самой жизни. И мне, поверьте, не интересно, отрабатываете ли Вы свои долги или долги Вашего отца, но факт Вашей деятельности мог вызвать фатальные последствия для многих людей. Так что не сваливайте вину с больной головы на здоровую. Я повернулась к Валерке. Пойдём, поможешь шкаф передвинуть. И не бойся. Пока ты устраиваешь меня, никто тебя не уволит.
Я направилась на второй этаж, когда Сергея прорвало.
Ты ты
Обернувшись, я улыбнулась.
Я выросла. И теперь буду принимать самостоятельные решения потому, что надеяться мне не на кого. Мэри Поппинс, ты идёшь?
Через час, успокоившись, мы сидели за столом и завтракали.
И кому я обязан? Выдавил Сергей.
Мы с Валеркой переглянулись. Светить Мишку не хотелось, но отчим отказался от карательных мер и сейчас выглядел весьма добродушным.
Миша Брагин. Мой одноклассник. Помнишь, его отец недавно погиб? Так вот, он имеет на Седого свой больной зуб. А ещё Мадлен. Без неё нам ничего бы не удалось.
Сергей вновь начал закипать.
Мадлен! Как ты вообще с ней познакомилась?
Случайно. Но, поверь, она здорово помогла мне и с похоронами, и с этой историей.
Отчим помрачнел.
Надо бы на кладбище съездить. Ты со мной?
Я отрицательно покачала головой.
Не могу. Пока не готова.
Сергей вышел из-за стола.
Валера! Вечером ты понадобишься мне в клубе.
Парень взглянул на меня.
А что делать со звездой?
С собой возьмёшь. Пусть на глазах маячит.
Эх, если бы несколько месяцев назад Сергей Игоревич столь великодушно позволил посетить ночное заведение, я бы прыгала от восторга. А сейчас мне было пофиг. Повода для веселья я не находила, а всенародная радость немного раздражала. Я бы с удовольствием осталась дома одна, как Мишка, засела бы за комп или же посмотрела фильм, но доверия к моей персоне не было. Что ж, поеду в клуб.
В «Канди» Новогодние праздники продолжались. Толпа народа, ослеплённая неоновыми огнями, выплясывала под ретро 90-х, шампанское лилось рекой, туда-сюда сновали улыбчивые официанты. Это всё так не походило на ту закрытую вечеринку, свидетелем которой я стала, что я подумала, не приснилась ли мне она.
Сиди тут. Отчим указал на стул в своём кабинете. Можешь в компе поковыряться, если заскучаешь. Фильм себе включи или игрульку скачай.