Не пытайтесь убежать! И никаких фокусов! Я знаю, где вы прячетесь!
Девочкам ничего не оставалось, как признать свое поражение. Холли открыла дверь, и подруги предстали перед разгневанным художником. Пес радостно прыгал возле них, словно говоряглядите, кого я нашел!
При виде своих новых знакомых Мейкпис разинул рот от удивления.
Господи! забормотал он. Как же вы сюда пробрались? Тут он сердито посмотрел на собаку:Беовульф! Что же ты вытворяешь? Ведь ты должен прогонять людей, а не приводить их сюда!
Но Беовульф не слышал хозяинаон был слишком взволнован, носился кругами вокруг них, наслаждаясь общим вниманием.
Сядь! Сядь и успокойся, безумец несчастный! прикрикнул на него художник. Когда пес наконец остыл и улегся у ног хозяина, Оскар Мейкпис повернулся к девочкам.
Приятный сюрприз, ничего не скажешь, проговорил он ледяным тоном. Однако позвольте спросить вас, юные леди, что вы тут делаете, на моей земле и без моего приглашения. Как вы пробрались сюда?
Через галерею, призналась Холли. Она лихорадочно придумывала правдоподобное объяснение их поступка. Рамон ушел в дом, дверь, ведущая в сад, осталась открытой, вот мы и вошли. Я знаю, что мы поступили неправильно, но сад такой красивый. Нам захотелось осмотреть его и полюбоваться на ваш потрясающий дом. Белинда сказала, что он походит на настоящий дворец! Тут Холли подтолкнула локтем Белинду, и та оживленно закивала головой и изобразила вежливую улыбку.
Что ж, он и в самом деле красивый, верно? Оскар Мейкпис благосклонно принял комплимент. Я рад, что вы его оценили. Это мой личный замоки он в любой ситуации останется таковым
Он просто фантастически красивый, подключилась Трейси. Хотя, конечно, мы его видели только от летней беседки, с надеждой добавила она.
Ясно. Художник нахмурился и повернулся к Белинде:Мне вот что непонятно. Мистер Хейес знает, что вы здесь?
Нет, не знает. Мы не видели его с тех пор, как он повез вас в город, объяснила Белинда.
Если бы мы знали, что вы уже вернулись, мы бы никогда не осмелились на такое, добавила Холли. Ведь совещание обычно идет долго, почти целый день.
Оскар Мейкпис кивнул и длинными пальцами, испачканными в краске, погладил свою ярко-алую бороду:
Да, верно. Я присутствовал на совещании, но шум и суета большого города всегда выбивают меня из равновесия. У меня начался приступ мигрени, я извинился и уехал домой перед ленчем.
Тут художник вздохнул:
И вообще, я усомнился, будет ли какой-нибудь толк от этого совещания. Я, разумеется, не критикую вашего отца. Я не сомневаюсь, что он превосходный человек и в высшей степени компетентный в своей области, но ведь он бизнесмен, а я художник, так что между нами всегда будет зиять пропасть взаимного непонимания.
Вы имеете в виду, что не всегда согласны с ним? уточнила Холли.
Оскар Мейкпис скорчил трагическую мину.
Как я могу согласиться? запротестовал он, разводя руками. На глубинном уровне, уровне нашего подсознания между нами не может быть согласия. Они просят меня, чтобы дал свое имя и лицо благотворительному мероприятию. Что ж, конечно, я к этому привык мои фотографии появляются в газетах по все миру, но ведь мистер Хейес, кажется, хо чтобы я нарисовал постер или что там, смешное слово, которым сейчас любят пользоваться?.. Что-то на «л»
Логотип? подсказала Белинда.
Вот-вотчто-то вроде торговой марки, чтобы они использовали его в своей рекламной кампании, да еще он почему-то настаивает, чтобы в них доминировал зеленый цвет. Но я не могу позволить, чтобы кто-то диктовал мне, какой цвет я должен использовать в своем творчестве. Это абсолютно исключено. И вообще лично я предпочитаю красный. Зеленый цвет такой скучный и тусклый.
Маэстро наморщил нос от отвращения и обиженно пожал плечами. Холли прикусила губу, чтобы не рассмеяться.
Но ведь эта благотворительная акция пытается помочь голодающим людям в странах третьего мира, чтобы те выращивали больше злаков, объяснила Белинда. Вот почему был выбран именно зеленый цвет. Ведь это цвет зеленых растений, вообщецвет жизни!
И вообще, вы только взгляните на ваш чудесный сад! добавила Холли, пытаясь проявить чудеса дипломатии. Тут сразу видно, как вы заботитесь о цветах и деревьях. Вероятно, у вас то, что в народе называют «зеленый палец».
Оскар Мейкпис удивился и даже задумался.
О-о, вы в самом деле так считаете? На мгновение он притих, но потом упрямо тряхнул головой. В общем, как бы то ни было, но я сказал мистеру Хейесу, что не собираюсь подчиняться чужим указаниям, если это касается моих творческих принципов. Вот почему наши переговоры перешли в спор, это вызвало у меня мигрень, и я был вынужден уехать.
Как вы сейчас себя чувствуете? ласково спросила Трейси. Вам уже лучше?
О да, мне всегда становится лучше, когда я возвращаюсь домой и вижу столько красоты.
Да, конечно. Мы уже успели полюбоваться вашими розами, они поистине великолепны начала Трейси.
Я имел в виду картины и скульптуры в моей мастерской, холодно перебил ее Мейкпис.
В мастерской? В той комнате, что находится в конце галереи? спросила Холли.
Разумеется, нет! Мейкпис даже содрогнулся от такого предположения. Моя мастерская? Та ужасная комнатенка с одним-единственным окном? Когда там целый день приходят и уходят незнакомые люди? Чтобы они таращились на меня? Да я там просто не смог бы ничего создать! Нет, там работает мой ассистентделает гипсовые копии моих скульптур или рамы для картин.
Вы говорите про вашего Рамона? поинтересовалась Холли. Возможно, кто-то другой не сам Мейкпис, прятал «Тайну Жизни» в мастерской?
Нет-нет, не Рамон, пренебрежительно отмахнулся Оскар Мейкпис. У него вообще нет художественного чутья. Он полезен лишь как охранник, может что-нибудь принести-отнести, но мозгов у него, увы, немного! Нет, в мастерской мне помогает Мигель. Он тоже местный, но гораздо более талантливый и смышленый. В сущности, будь у него немного больше таланта, из него мог бы получиться приличный скульптор.
Но, конечно же, не ваших масштабов, невинным тоном заявила Трейси.
Оскар Мейкпис потеребил пальцами кончики бороды и снисходительно улыбнулся:
Ну, нет, тут не может быть никаких сомнений. Это исключено. Бедняга набил руку на создании объема, но у него нет важнейшей искрытворческого воображения. Впрочем, я позволяю ему входить в мою мастерскую как ученику.
Ах, значит, когда-нибудь он тоже, возможно, станет известным мастером? спросила Белинда.
Я бы не загадывал так далеко! ответил Оскар Мейкпис. Впрочем, он учится, наблюдая за мной. Он промывает мои кисти, смешивает краски, наводит чистоту в мастерской.
Как мило, сказала Холли, а про себя подумала, что работать на краснобородого гения, вероятно, очень тяжело. Но если вы не работаете в той мастерской, значит, у вас где-то здесь есть другая?
Разумеется. Моя мастерская находится в «Кастелло». Я создал ее сам. Там только свет, воздух и пространствосамое лучшее обрамление для моего таланта.
Значит, когда вы заканчиваете свою новую скульптуру и собираетесь ее куда-нибудь посылать, она стоит в вашей мастерской? спросила Трейси.
Да, иногда бывает и так, согласился художник. Сейчас такой спрос на мои работы, понимаете, галереи всего мира забрасывают меня просьбами, каждый день все новые И все умоляют, чтобы я продал им свои самые новые шедевры.
А если, скажем, вы берете на время какую-то работу другого скульптора или художника, вы и ее храните в своей мастерской? как бы невзначай поинтересовалась Трейси.
Мейкпис взглянул на девочку так, словно Трейси внезапно заговорила на китайском языке.
Другого художника? воскликнул он. С какой стати я стану приносить к себе работу другого художника? Вы можете предположить хотя бы на мгновение, что я способен попасть под влияние другого человека?
В общем-то, нет, но я подумала про «Тайну жизни» Ганса Дорфмана
Дорфмана? Меня не интересуют ни Дорфман, ни любые другие скульпторы! Как только вам в голову могла прийти такая нелепость?