Тёмные, красиво остриженные и уложенные волосы, рваной неровной чёлкой прикрывающие лоб и падающие на правый глаз. Тёмно-карие глаза оттенка горького шоколада, которые так часто, и даже сейчас, при ярком свете, смотрелись чёрными. Невероятно прекрасные черты лица, которые будто бы высекал из благородного мрамора некий искусный скульптор. Густые тёмные брови, большие глаза, прямой нос, создающий потрясающий характерный профиль, ярко выраженные скулы, пухлые губы: нижняя намного пухлее, а верхняя имеет резкий изгиб «лука амура», крупный подбородок.
Взгляд спускается ниже. Острые ключицы и широкие прямые плечи, лишенная волос грудь, плоский живот с ярким контуром крепкого пресса. Несмотря на излишнюю стройность этот парень не был лишён того мышечного рельефа и каркаса, который делает мужское тело мужским.
А дополняли картину загорелая кожа, которая сохранила приятный «южный» оттенок, несмотря на то, что отдых под жарким солнцем закончился почти два месяца назад, и россыпь искусных, но, местами, совершенно сумасшедших татуировок. Таким «сумасшествием» была странная надпись на левой лопатке парня, гласящая: «Не рассказывай маме и богу об этом», и чёрные буквы на его левом запястье, складывающиеся в имя: «Микки Мейерс». Это может показаться более, чем странным делать татуировку с собственным именем. Но ему захотелось это сделать в шестнадцать лет, и он это сделал.
Слегка подняв уголки губ, улыбнувшись больше не ими, а глазами себе из зазеркалья, Микки включил воду и, настроив комфортную тёплую температуру, набрал её полные ладони и плеснул в лицо.
Но не успел брюнет покончить с умыванием, когда в его кармане зазвонил, разрываясь тяжёлой мелодией, мобильный телефон. Протерев глаза от воды и стряхнув её капли с рук, парень достал телефон, бросая взгляд на экран, а затем отвечая на звонок.
Привет, Клер, какими судьбами звонишь в столь поздний, а правильнее будет сказать ранний час? произнёс брюнет, уменьшая напор воды и беря зубную щётку, намачивая её и выдавливая на неё немного пасты.
Привет, Микки, поздоровалась в ответ женщина. А ты уже забыл, что я собиралась к тебе в гости?
Ты знаешь, что я рад тебя видеть в любое время дня и ночи, честно ответил брюнет и сунул зубную щётку в рот, перекладывая мобильный телефон в левую руку. И, нет, я не забыл про твой визит.
Несколько секунд он молчал, посвятив их чистке зубов, а затем добавил, спрашивая:
А ты уже прилетела?
Да, прилетела. И регистрацию прошла. Я уже стою на крыльце и медленно намокаю.
Там идёт дождь или дело в тебе? усмехнулся парень, смотря в собственные глаза из отражения.
Дождь, недовольно отозвалась женщина, она не любила мокрую погоду. Вернее, морось. Но мне от этого не легче, потому что у меня нет с собой зонта.
Значит, лови такси и приезжай ко мне. Адрес ты помнишь?
Помню. Я его записала.
Отлично, кивнул Микки. Только, Клер, сразу хочу предупредить, что я скоро лягу спать.
Я сама хочу уже снять туфли, вытянуть ноги и лечь спать. Сам знаешь, что такое долгая дорога
Да, знаю.
Так что, открой мне дверь и, если у тебя есть коньяк, то налей для меня бокальчик. Нужно согреться.
У меня нет коньяка, равнодушно ответил брюнет, продолжая лениво чистить зубы.
Это плохо. Ладно, надеюсь, я найду какой-нибудь круглосуточный магазинчик по дороге к тебе.
Думаю, что найдёшь. Всё-таки, Вена далеко не самый захудалый городишко и ночная жизнь здесь кипит во всю.
Ага, я вижу, отозвалась женщина, провожая взглядом компанию молодёжи, которая проехала мимо неё, высунувшись из окон автомобиля и не то крича, не то распевая песни.
Помолчав несколько секунд, проводив компанию молодых людей до угла, за которым они скрылись, Клер вернулась к разговору и Микки, который не особенно скучал в тишине и молчании, посвящая это время гигиене полости рта.
Я буду минут через сорок, вернулась к разговору Клер. Ты дождёшься меня?
Дождусь, кивнул Микки.
Отложив зубную щётку, он склонился над раковиной и сплюнул зубную пасту, после чего добавил:
Думаю, я не усну. Как раз, душ приму, расстелю постель и подготовлю твою спальню.
Хорошо, Микки. Как раз такси подъехало. До встречи!
До встречи. И, если не буду открывать дверь, звони на мобильный. Звонок в дверь я могу и не услышать, а вот телефон всегда со мной.
Договорились, согласилась женщина.
Не дожидаясь дальнейших её реплик и не видя смысла в продолжении разговора, который привёл к главному к договоренности, Микки отклонил вызов и положил телефон на полочку над раковиной, после чего избавил себя от штанов, трусов и носков и отправился в душ. Это не было его нерушимой традицией, привычкой, но иногда освежиться перед сном бывало очень приятно, а спалось потом крепче обычного.
Настроив приятную тёплую температуру воды, брюнет встал под её расслабляющие струи, отдавая своё тело в её власть, закрывая глаза и запрокидывая голову. Тёплый поток воды бил в район левой ключицы, забрызгивая лицо и увлажняя длинные пряди чёлки.
Не открывая глаз, Микки отступил немного назад, чтобы поток воды ниспадал на грудь, и прикоснулся к своим плечам с острыми ключицами, повёл вниз по груди, по животу, даря ещё большее расслабление и наслаждение, ощущая под ладонями каждую мышцу собственного тела, каждую выступающую кость и каждую линию рельефа.
Глава 2
Микки покинул ванную комнату и направился в гостиную, по дороге подсушивая мокрые волосы полотенцем. Уже наступил следующий день, время уже близилось к четырём часам дня. И, пусть проснулся парень около двенадцати, но до душа он добрался только сейчас. Так часто бывает когда, вроде бы, ничего толком и не делаешь, а время стремительно утекает в никуда и стремится к новому завтра.
Пройдя в гостиную, брюнет последний раз энергично растёр волосы, после чего слегка пригладил их рукой и повесил полотенце на шею, оглядываясь и наконец-то обращая внимание на Клер. Женщина полулежала на диване, удобно раскинувшись на нём с книгой в руках, оформленной в мятную обложку с золотыми буквами названия и имени автора. На ней был надет длинный вязаный свитер белого цвета и ультракороткие шортики ему в тон, которых совсем не было видно из-за их неприличной длины, открывающей длинные загорелые ноги. Клер покачивала одной ногой, слегка ударяясь её коленом об колено другой ноги, и с интересом водила взглядом по строкам некрупного шрифта на белых листах.
«Наверняка, любовный роман читает», подумал Микки, вздыхая.
Утруждаться тем, чтобы не гадать о содержимом книги, а обратить внимание на название из которого, обычно, все бывало понятно, он не стал и прошёл к глубокому креслу цвета кофе с огромной порцией молока, усаживаясь и раскидываясь в нём.
Я уже думала, что ты никогда не выйдешь из душа, не отрываясь от чтения, произнесла Клер и перевернула страницу.
Я был не только в душе, отозвался Микки.
Он слегка съехал вниз и откинул голову на спинку кресла, прикрыл глаза, смотря на подругу из-под опущенных ресниц. Он продолжил:
До этого я долго сидел на кухне, потому и создалась иллюзия вечности.
Да, наверное, продолжая читать, ответила Клер. Но мог бы и меня позвать. Или ты хотел побыть в одиночестве?
В одиночестве, кивнул Микки.
Тогда, вопрос снят.
Клер всегда очень снисходительно и ровно относилась к странностям и заскокам друга. Казалось, это её совсем не волновало. И в этом был её невероятный плюс, который заставлял Микки называть эту женщину своей подругой. И, пусть эта дружба выглядела более, чем странной, но она длилась уже не первый год.
Не смотря, Клер протянула руку, несколько секунд шаря ею по деревянному журнальному столику в поисках сигарет и, когда они нашлись, вставила одну в двадцатисантиметровый мундштук, обхватывая после его конец пухлыми губами.
В поисках зажигалки ей всё-таки пришлось оторваться от чтения и обернуться, но вещь не нашлась.
Ничего не говоря, Микки достал из кармана тяжёлую металлическую зажигалку и, подойдя к дивану, на котором сидела подруга, щёлкнул ею перед лицом женщины, поджигая сигарету. Несколько раз вдохнув дым, раскурив сигарету, Клер отстранилась и, выдохнув в сторону, произнесла: