Микки особо никогда не задумывался над тем, существуют ли параллельные или просто иные миры, других планеты, также населенные разумными созданиями. Скорее он не верил в это: не верил в то, что есть реальности иные и инопланетяне на сверхзвуковых летающих тарелках. Но, порой, совсем редко, ему казалось, что он и есть тот самый обитатель соседнего мира, который потерялся по детской глупости и оказался здесь и про которого никто не вспомнил.
«Бред» сказать что-то другое в ответ на свои такие мысли Микки не мог, всегда одинаково пренебрежительно фыркая и качая головой.
Но всякий раз ухмылка быстро сползала с его лица, обращая губы прямой линией; а взгляд его наполнялся привычным холодом безразличного космоса. Он с ранних лет уяснил для себя, в чём кроется причина его отличий от многих, даже от тех тоже больных, с которыми он делил больничные стены и палаты. Потому глупо было бы полагать надеться? что причина его странности в синей люминесцентной крови из иных миров. Какой бред
В ответ на такие размышления, действительно, оставалось только качать головой и усмехаться, потому что подобное нельзя принимать всерьёз и всерьёз задумываться над этим, в противном случае можно сломать себе весь мозг. А сломанный разум нередко поворачивается в совершенно непредсказуемом направлении.
Оставалось смеяться над самим собой и своими мыслями и иногда всё-таки включать телевизор или какой-нибудь фильм по интернету, потому что их звуки могли заглушить голос собственных мыслей и отвлечь. Не зря говорят, что телевизор отупляет, отнимает способность мыслить в полной и широкой мере. Это правда. Никто не думает во время просмотра интересного кино или передачи, это время является мгновениями чистого бездумного потребления визуальной и аудиоинформации. Но иногда «не думать» это как раз то, что нужно.
Вот только Микки надоело коротать вечера в обществе телевизора и шедевров кинопроизводства четырёх вечеров с него хватило. Звонить Клер не хотелось, как и кому-либо другому. Он, вообще, не любил телефонных разговоров, предпочитая им личные встречи и общение. Один раз за эти дни звонил Стюарт и за десять минут телефонного разговора успел превысить лимит Микки на слова. Другие не звонили. В принципе, все знали, что брюнета лучше не тревожить и не донимать пустыми телефонными беседами. Звонить ему стоило лишь по рабочим или же иным важным делам. Но, как видно, сейчас с клубом всё было более чем в порядке. И Микки никого не ждал в гости и ни с кем не назначал встреч, потому и звонить ему было некому.
Вокруг была любимая им тишина, а за окном постепенно темнело небо, что обещало скорую встречу с ещё одной его возлюбленной ночью. Но бывает так, что даже от самых любимых требуется отдых, требуется смена обстановки. Сегодня был как раз такой вечер. Потому Микки, подумав немного, решил не идти на поводу обыденной привычности и поддаться порыву. Порыв твердил парню, что ему было бы очень неплохо прогуляться и подышать свежим воздухом, которого было не найти в центре крупного города, но попытаться было можно. За попытку, вообще, крайне редко пытают, не зря так гласит народная мудрость. А исключения А об исключениях лучше не думать.
Потому Микки, быстро переодевшись, допив чай и рассовав по карманам сигареты, зажигалку, ключи и бумажник, покинул квартиру. Проигнорировав существование лифта, парень быстро сбежал вниз по лестнице и, нажав на кнопку открытия, распахнул тяжёлую дверь подъезда и переступил его порог.
Над городом витали, стекая с крыш домов и покачиваясь на ветвях деревьях лиловые сумерки, которые с каждой ушедшей минутой становились всё более синими. Не пройдёт и часа, когда день в очередной раз проиграет в сражении с ночью, чтобы утром взять реванш, и небо окончательно окрасится чёрным.
Город стремительно зажигал фонари, чтобы его дорогие жители не споткнулись и не упали в темноте ночи; один фонарь загорелся совсем близко от Микки, слева от него, и резанул вспышкой по глазам. Уловив это боковым зрением, брюнет слегка поморщился, замедляя ход на несколько секунд, но затем вновь возвращаясь к прежней скорости.
Сунув на ходу в рот сигарету, брюнет подкурил, прикрывая ладонями огонёк зажигалки, после чего спрятал руки в карманы и свернул за угол. Он забыл взять с собой перчатки, а февраль никогда не являлся самым тёплым месяцем в году.
Сегодняшний вечер выдался совершенно непонятным на погоду. С одной стороны, он дышал несильным, но промозглым ветром, но, с другой, особого холода на улицах Вены не было. Через какое-то время Микки даже стало жарко, и он развязал длинный чёрный шарф, оставляя его болтаться на шее, играя своими концами от каждого шага. Также брюнет расстегнул три верхние пуговицы пальто и распахнул его на груди.
По вечерам и ночам всё окрашивается в тёмные цвета, как бы не было сильно освещение на проспектах и площадях того или иного города. Но даже сейчас, когда сумерки полностью захватили власть над городом и прохожие начали выглядеть на несколько тонов темнее, Микки выделялся на их фоне. Высокий и стройный, будто не замечающий никого на своём пути, он был одет во всё чёрное: зауженные брюки, нетолстый свитер с высоким горлом, ботинки, пальто, длинный вязаный шарф и шляпу с полями. Всё чёрное, всё идеальное, как самая прекрасная ночь. И глаза его, в тон одеянию, поблёскивали завораживающей темнотой, отражая свет фонарей, что переливался оранжевыми бликами на окружностях шоколадных радужек.
Остальные прохожие были одеты в серые цвета, боясь запачкать белые одежды, либо же в цвета яркие, пытаясь компенсировать этим уныние зимней поры. Микки бесконечно выделялся на их фоне, походя на идеальную чёрную тень, адвоката зла или же самого дьявола, который вышел на неспешную вечернюю прогулку в поисках очередного глупого смертного, с которым можно заключить выгодные контракт на его бессмертную душу.
Он шёл и шёл, не замечая, как уходит время и утекает в никуда, как проходят минуты его прогулки и становятся часами. Прохожих становилось всё меньше, все спешили домой, к своей семье или же просто хотели скорее укрыться за уютными стенами и, сунув ноги в тёплые шерстяные носки или тапочки, засесть в любимом кресле с ноутбуком на коленях, интересным, или не очень, фильмом в нём и чашкой ароматного чая в руках. Кто-то будет этим вечером расслабляться и готовиться к спокойному сну, потому что завтра суббота и большинству людей на работу идти будет не нужно. Кто-то будет укладывать своих детей спать и устало улыбаться им, возиться с ними, падать от недосыпа, но всё равно чувствовать себя безмерно счастливым, потому что у него есть эти маленькие пухлощёкие подарки небес. Кто-то встретится с друзьями или парнем и будет жарко обсуждать события прошедшей недели и жаловаться на начальника-сволочь. Кто-то позвонит родным. Кто-то будет паковать чемоданы, потому что в Вене он лишь гость. А кто-то нальёт себе крепкого алкоголя и пропустит бокальчик-другой, потому что конец рабочей недели и потому что этот человек точно заслужил этого ленивого отдыха.
Они такие разные эти люди, которых становилось на улицах «сказочного города» всё меньше, но они все одинаково забавны для Микки и чужды ему. В отличие от них, ему некуда спешить. И дело совсем не в том, что ему повезло с работой, на которую не нужно приходить стабильно к девяти утра и с которой не хочется бежать без оглядки, когда рабочий день закончится. Его попросту ничего и никто не держал. Нигде. Он мог сорваться в любой момент и сменить страну проживания или даже континент. Он мог исчезнуть на неопределенное время и никому ничего не объяснять друзья знают эти его повадки, а подчиненным и всем тем, кто связан с его бизнесом, он объяснять ничего не станет и вовсе, ограничившись словами о том, чтобы не ныли и не причитали и просто рассказали сейчас, когда он уже на связи, всё то, чего не смогли сказать ранее из-за его недоступности.
«Абонент временно недоступен» частое явление для его мобильного телефона. «Абонент недоступен всегда» извечное явление его сердца, к которому не подобраться ни с оружием, ни с подкупом. Его, как дикого зверя, можно было прикормить и добиться того, чтобы он дал себя погладить по лоснящейся тёмной шкуре. Но, как любой дикий зверь, он никогда не даст гарантии того, что однажды не уйдёт, ничего не сказав и не видя в этом смысла.