Итак, проговорила я, основной вопрос для нас сейчас звучит так: действительно ли это она?
Все указывает на это.
Не было ли у нее сестры-близняшки? Или двойника?
Ни того ни другого ни в этой, ни в параллельной реальности.
В таком случае, что же происходило с ней на протяжении всех этих лет? Почему исчезла? Я недоуменно повела головой. Кто до сих пор насильно удерживал ее в заточении?
Йола внимательно смотрела на меня, стараясь понять, кого я спрашиваю себя или ее.
На снимке с концерта не заметно, чтобы кто-то к чему-то ее принуждал.
Может, так только кажется?
Может. Этот мужчина на фото, стоящий спиной к объективу, определенно не выглядит дружелюбным.
Вариантов было множество. Поручив Йоле побыстрее определить последовательность их отработки, я встала из-за столика. Увидела, что Роберт подъехал к «Балтик Пайп» на своем серебристом «БМВ» 4-й серии. Гранд-купе выделялся на дороге, и не заметить его было невозможно. Даже не вглядываясь внутрь салона, я понимала, что это приехал муж. Он никогда не опаздывал, всегда приезжая в обусловленное время.
Я попрощалась с Клизой, сказала кельнеру перед выходом, чтобы вино записали на счет фирмы, и села в машину, в которой, несмотря на то что ей был уже год, пахло как в новой. Посмотрела на Роберта, выдававшего длинное распоряжение стоящему у окошка кельнеру. Тот, выслушав его до конца, кивнул и скрылся.
Муж кашлянул.
Слушай, Кас
Не продолжай, остановила я его. То, что было вчера, уже прошло.
Уверена?
Я была уверена но кое в чем ином. То, что сделал Роберт, повлечет за собой последствия, которые уничтожат его жизнь, а мою, соответственно, изменят. Но до него это еще не дошло.
Приняв мое молчание за исчерпывающий ответ, муж развернул машину и тронулся в сторону нашей виллы на побережье.
Как встреча? поинтересовался он.
Клиза самостоятельная особа.
Он молча кивнул, глядя на дорогу. Потом глянул на меня взглядом, значение которого мне было давно и очень хорошо известно.
Ради бога, Роберт! успокоила я его. Ничего я ей не сказала. В чем ты меня подозреваешь?
6
До квартиры родителей на улице Гротгерра я добрался вспотевшим, усталым и вообще полностью выбившимся из сил. По-хорошему я даже не понимал до конца, что делаю. Возможно, просто включился какой-то биологический механизм, подсказывающий, что в кризисной ситуации я могу получить помощь родителей.
Я был уверен, что застану их дома. Правда, была середина недели, но оба еще несколько лет назад стали пенсионерами и большую часть времени проводили за перечитыванием всех когда-то уже прочитанных книг. Уговорить их на что-либо другое мне удавалось редко.
Открывшая двери мать даже не успела что-то сказать, как я обошел ее на пороге и ввалился внутрь квартиры, не обратив внимания на удивление, отразившееся на ее лице.
Дамиан! дрожащим голосом произнесла она. Что случилось?
Тяжело дыша, я захлопнул за собой дверь и оперся на нее спиной. Откинул голову назад и закрыл глаза, подумав: «Хороший вопрос»
Что случилось?
Убегая из квартиры Блица, я заметил в спальне окровавленный нож. Рану на теле друга обнаружил только одну сразу под ребрами. Кровь, залившая почти всю кровать, указывала на то, что некоторое время Блицер еще жил, надеясь на помощь. Или схватился с нападавшим, борясь за свою жизнь
Меня охватила дрожь. Это не могло быть случайностью, но о причине происшедшего у меня в данный момент не было никаких догадок.
На первый взгляд из квартиры не исчезло ничего ценного. К тому же у Блица никогда не было врагов. Он со всеми приятельствовал, ни с кем не ссорился, а женщины, с которыми он спал и которых очень скоро бросал, даже не знали, где находится его квартира.
Значит, его убил тот, кто стоял за исчезновением Евы
Что случилось? повторила мать.
Я открыл глаза и посмотрел на нее. В этот момент из комнаты, морща лоб, вышел отец.
Сын? удивленно констатировал он своим низким, басовитым голосом.
Отец всегда обращался ко мне так без имени. Первоначально это был его личный протест против выбранного матерью для меня имени Дамиан, которое ему не нравилось. Потом это вошло у него в привычку.
Оба были доброжелательными и добропорядочными людьми. Я мог бы сказать о них так, даже если б это не они меня вырастили. Иногда мне казалось, что понятие чистого зла, хорошо знакомое многим другим людям, для них попросту абстракция.
Поэтому мне было трудно описать им весь ужас случившегося.
Целый час ушел на то, чтобы я наконец мог выдавить из себя хоть что-то. Мы молча пили чай в небольшом, с обоями в клетку, зале. Вернее, дождались, когда горячий напиток немного остынет, сделали по одному глотку и отставили чашки.
Сначала родители мне не поверили. Затем до них стало доходить. В итоге они восприняли случившееся намного быстрее, чем это сделали бы большинство других людей. Я понимал, почему они так отреагировали. Однажды мы уже столкнулись с трагедией и после исчезновения Евы были готовы ко всему.
Она была для них как дочь. Мои старики особенно сблизились с ней после того, как ее родители погибли в дорожно-транспортном происшествии примерно за год до нападения у Млыновки. Ранее в их общении сохранялась дистанция может, потому, что мать и отец не шибко общались с моими несостоявшимися тестем и тещей. Мы происходили, так сказать, из разных миров. Мои родители были родом из простых рабочих семей и никогда не стремились к большому достатку. Этим, по сути, все и объяснялось
Судьба унесла мать и отца Евы именно тогда, когда она стала особенно близка моим родителям. Мне казалось, что происшедшее закалило нас всех, но, едва я пришел к такому выводу, оказалось, что в отношении одного из нас все совсем иначе
Я почувствовал приступ тошноты.
Ты такой бледный! встревожилась мать.
Разве мог я ожидать от нее иной реакции? Она обеспокоенно смотрела на меня. Отец же уставился в стену пустым взглядом.
Несколько минут прошли в молчании.
Матерь Божья! всполошилась, сокрушенно покачав головой, мать и поспешно поднялась. Подожди, приготовлю что-нибудь поесть Ты ведь ничего не ел, правда?
Да, но
Она пошла на кухню, а я и отец обменялись короткими, но многозначащими взглядами. Мы оба отдавали себе отчет, в какой плачевной ситуации я оказался.
Сообщил в полицию? спросил он.
Я отрицательно покачал головой.
Может, пойдешь с повинной? Лучше, чтобы они узнали о случившемся от тебя.
Что это даст?
Создаст лучшее впечатление
Впечатление однозначное, ответил я. Там повсюду отпечатки моих пальцев.
Именно об этом я и говорю, сын. Ты должен как можно быстрее уведомить полицию, что не имеешь с произошедшим ничего общего.
Из-за травмы, являвшейся для нас тяжким грузом на протяжении многих лет, мы разговаривали холодно. Кроме того, я не мог придумать сценарий, который мог бы принести мне пользу.
Чуда не будет, произнес я, оседая в кресле. Наверняка кто-то уже поднял тревогу. Может, даже уже снимают отпечатки пальцев Сегодня же пробьют по базе и приедут за мной.
Как знать
Я бессильно перевел дыхание, закрыл глаза и откинул голову назад. Мелькнула мысль, что все это лишь похмельные глюки.
Видел тот нож, да?
Ну да
Я помнил все как в тумане, но был уверен, что это ненадолго. Все будет точно так же, как с воспоминаниями о произошедшем возле Млыновки. Поначалу мутные, частично неосознаваемые, как бы не несущие ощущения опасности; потом, через кошмары и возрождаемые в недрах памяти картины, они станут все более острыми и в конце концов примут навязчивый характер.
На нем нет отпечатков твоих пальцев, сказал отец. И этого достаточно.
Они могут сказать: «Был в перчатках».
А перчатки где-нибудь там были?
Папа
Это базовые вопросы.
Я уныло покачал головой.
Для тебя да, но не для полиции. Они предположат, что перчатки я забрал с собой, а потом избавился от них.
Сказав это, я вдруг осознал, что мой побег из квартиры стал худшим из всего, что я мог сделать. Надо было остаться на месте и немедленно уведомить следственные органы, а потом, ничего не трогая, ждать.