Да, пожалуйста, сказала Джастис, поднимая свою сумку. Её слегка ошарашило такое количество новых слов. Сипухи. Мёртвые детки. Что всё это значит?
По дороге Ева рассказала Джастис, что ей двенадцать и она уже год учится в Хайбери-хаус, а до этого ходила на подготовку. Её лучшую подругу зовут Нора, и обе они обожают Хелену Блисс, старосту.
Чем занимаются твои старики? спросила Ева, пока они поднимались по очередной лестнице.
Мои старики?
Твои матер и патер.
Джастис удивилась. Это латынь, она точно знает, но она никогда не слышала, чтобы кто-то её возраста говорил на латыни в обычной жизни. Хотя, если честно, она вообще не знает, о чём говорят дети её возраста. Видимо, тут так принято.
Мой отец адвокат, а мама умерла.
Умерла? Ева остолбенела. Жуть какая.
Давно, пояснила Джастис. Вообще-то ровно тридцать один день назад, но ей не нравилось произносить это вслух. Ведь стоит сказать что-то вслух, как оно станет реальностью, к тому же чужое сочувствие вызывало у неё только одно желаниеплакать, а ведь она твёрдо решила, что ни за что и ни при каких обстоятельствах не будет плакать в Хайбери-хаус.
Мама учила меня дома, сказала она, меняя тему. Я никогда не ходила в школу.
Ой, бедняжка. Ева сжала ей руку, но потом милосердно отпустила. Тебе понравится. Тут супер.
Опять коридоры, опять странные узкие лестницы. Всегда нужно знать, где ближайший выход. Так говорил Лесли Лайт в «Деле о призраках в отеле». Но Джастис совершенно запуталась в этом причудливом муравейнике. Её утешало только одноэто здание хранит тайну, которую она обязательно раскроет.
Ева, сказала Джастис, нагнав своего гида, мистер Най, водитель такси, сказал, что кто-то недавно умер в школе. Ты слышала об этом?
Ева обернулась. Джастис не знала, что именно, но что-то в её лице изменилось.
Мэри, шепнула она. Служанка. Мисс де Вир не велела об этом говорить. Ева остановилась у двери, едва заметной на деревянной обшивке стен. Вот наша спальня. Супер, правда? сказала она, распахнув дверь.
Джастис заглянула в длинную комнату. Пять кроватей, разделённых белыми перегородками. Маленькие окна высоко под потолком. Единственным источником света служила лампочка в дальнем конце.
Ева не сводила глаз с Джастис и явно ждала ответа.
Супер, буркнула Джастис.
Когда Ева ушла в ванную чтобы переодеться, оставив её в спальне, Джастис сделала новую запись в дневнике:
ПЕРВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ О ХАЙБЕРИ-ХАУС
Похож на замок Дракулы и/или на тюрьму. Вокруг сплошные равнины, довольно унылые. Как и моё настроение. В округе только одна фирма такси: «Най и сын». Думаю, меня везёт сам Най, а не его сын, на вид ему лет 100. И, скорее всего, он шпион. Шансы сбежать из школы незамеченнойминимальные. При этом вероятность убийства высокая.
ВПЕЧАТЛЕНИЕ О ХАЙБЕРИ-ХАУС продолж.
Най: брат владельца похоронного бюро. Знает больше, чем кажется?
Матрона: глаза не меняются, когда она улыбается.
Слышала про папу (подозрительно?).
Хатчинс: сильный, наверняка знает все школьные секреты. Ева: маленькая, глупая. Испугалась, когда я упомянула о Мэри.
Мэри: собрать информацию, убита?
Глава 2
Матрона велела Джастис переодеться в школьную форму, так что деваться некуда. Единственный способ заставить себя надеть коричневые гетрыпритвориться, что она янки времён Американской гражданской войны, который выполняет секретное задание, выдавая себя за солдата Конфедерации. Она прекрасно помнила, что мама говорила об униформе: если одевать людей одинаково, они станут мыслить одинаково, а это опасно.
Но тебя здесь нет, мама, прошептала Джастис, а мне придётся побыть школьницей, надеюсь недолго.
Ева вернулась, чтобы отвести её на ужин и, само собой, проверить, что она правильно оделась.
А тебе идёт, сказала она. Настоящая школьница.
Что ж, спасибо, сказала Джастис с сомнением.
Мне нравятся твои волосы, сказала Ева. Очень красивые.
Спасибо, повторила Джастис, немного удивившись. Волосы у неё были короткие и тёмные, и она аккуратно убрала их за уши. Она никогда не задумывалась, красивые они или нет. Мама учила её не обращать внимания на внешность, а подружек у неё не было. Её лучший (и единственный) друг Питер учился в музыкальной школе в Лондоне, и хотя они с Питером обсуждали все мыслимые и немыслимые темы, причёски их никогда не интересовали.
Ева и Джастис спустилась на два этажа и снова пересекли внутренний дворик. Уже совсем стемнело, и, когда они шли по двору, Джастис подняла взгляд на тёмные очертания, возможно, летучие мыши, которые кружились над одной из башен. Она видела башнисторожевые, как говорила Ева, с подъездной дорожки. Интересно, это Северная башня? Она решила, что они пройдут через парадный зал, но Ева свернула в каменный коридор с низкими потолкамибез деревянной обшивки, без рыцарских доспехов. Наконец они подошли к двустворчатым дверям. Ева торжественно распахнула их.
Столовая, сказала она.
Первое, что поразило Джастис, шум. Он был оглушительным. Стулья скрипели по плиткам пола, гремели ножи и вилки, стоял такой визг и гвалт, что Джастис подумала, летучие мыши наверняка в восторге. Девочки сидели в несколько рядов за длинными столами, и на долю секунды почти все головы обернулись к ним а затем вернулись к своим делам. Ева взяла Джастис за руку.
Мы опоздали. Пойдём за едой.
Они взяли подносы и направились на раздачу, где женщина в синем фартуке плюхнула им на тарелки нечто совершенно невообразимое.
Хлеба можешь брать сколько хочешь, сказала Ева, положив три внушительных белых куска на свой поднос.
Мне не нужно, спасибо, сказала Джастис. В такси у неё живот сводило от голода, но теперь аппетит неожиданно испарился.
Ева подвела её к краю одного из столов.
Сипухи, сказала она таким тоном, будто вела представление в цирке, это Джастис.
Три пары глаздвое голубых и одни кариеуставились на неё.
Я думала, её зовут Джоанна, сказала девочка с длинными светлыми косичками.
Да, прости, сказала Ева. «Прости»? Её зовут Джастис Джонс.
Что за имя такое, сказали Светлые Косички.
Мой отец адвокат, сказала Джастис, чтобы напомнить им, что она не невидимка. А тебя как зовут?
Как и матрона, девочка состроила такую физиономию, что Джастис сразу поняла, нужно было молчать. Вскинув косички, она сказала:
Я Роуз. Роуз Тревелиан-Хейс.
А я Нора, вставила высокая девочка в очках. Она одарила Джастис бледной улыбкой, которая, как и очки, чуточку скривилась.
Я Стелла, сказала третья девочка. Карие глаза Стеллы встретились с глазами Джастис, и она мрачно улыбнулась.
У тебя очень короткие волосы, сказала Роуз таким тоном, будто обличала её в преступлении.
Решив, что на это нечего ответить, Джастис промолчала. Она попробовала поесть то, что лежало у неё на тарелке, но быстро опустила ложку.
Ты не сможешь завязывать их, как мы, сказала Роуз. У меня самые длинные волосы в Хайбери-хаус, добавила она.
Евины волосы были намного длиннее, но никто и слова не сказал.
У Роуз ангельские волосы, сказала Ева.
На самом деле ангелымужчины, сказала Джастис и добавила, поскольку никто не ответил: Ну, знаете, Михаил, Гавриил и другие. И Люцифер, конечно.
Четвёрка Сипух уставилась на неё молча.
В какую школу ты ходила? спросила Роуз, прищурившись.
Мама учила меня дома, сказала Джастис. Но она умерла, поэтому отец отправил меня сюда.
Кошмар, сказала Нора. Как она умерла?
Джастис готовилась услышать вопросы о матери и собиралась отвечать спокойно, по-деловому, но, когда на неё глядели четыре любопытных, сочувствующих лица, оказалось, что это намного сложнее, чем она думала.
От рака, сказала Джастис.
Сочувствую, сказала Стелла. И по голосу видно было, что она говорит искренне. Все молчали, потом Стелла сказала: Наверное, хорошо учиться дома.
Джастис порадовалась, что она сменила тему, но ей не хотелось рассказывать о своей жизни дома, с мамой, она держалась, как могла, и не показывала чувств.
Думаю, тебе будет сложно здесь учиться, сказала Роуз, стараясь проявить сочувствие, хотя безуспешно.