Впрочем, где мы, а где та Черногория. Шубин же не стал признаваться в убийстве Улофа Пальме? Все дела из его списка были, так сказать, местными.
Арина опять уставилась в фототаблицу, запечатлевшую «иконостас» над шубинским столом. Двадцать два снимка: семь прижизненных, восемь, поскольку в бане сгорели двое, посмертных. Действительно, как на «рабочих» досках в американских полицейских сериалах. Нижний ряд составляли фотографии собственно «злодеев» в количестве семи штук.
Двадцать два, подумалось ей вдруг, в карточной терминологии означает «перебор». Имеет ли это значение? И что тут вообще имеет значение? Какой логикой руководствовался застрелившийся (да и застрелившийся ли?) старый опер? И это странное несоответствие хронологии и «иконостаса».
Сперва Шубин хронологию соблюдал: священник, антиквар, бизнесмен, застреленный на охоте, бизнесмен, выпавший с собственного балкона. Затем, однако, стену «украшало» фото продюсера-педофила, рядомснимок троих развеселых приятелей, один из которых вскоре спалит в баньке двух других. Хотя по времени пожар предшествовал выпавшему с балкона Федяйкину, а продюсера убили сразу после антиквара, перед «драмой на охоте». Начальник охраны, убитый собственным работодателем, замыкал и «иконостас», и признание.
Словно к четырем первым убийствам кто-то добавил еще тринеаккуратно добавил, как попало. Кто-то! Сам Шубин и добавилпотому что в признании фигурируют все семь. Но почему?
Нельзя было даже предположить, что галерею составляют две отдельные хронологические последовательности: пожар в загородной бане случился раньше убийства «господина» продюсера.
Что-то с этим пожаром, при всей его очевидности, было не то
Вот после этого дела я почти уверовала в то, что высшая справедливость существует.
Услышав над собой голос, Арина чуть не подпрыгнула, захлопнула автоматически папку, но через секунду облегченно перевела дух.
Надежду Константиновну Яковенко за глаза называли, разумеется, Крупской. Хотя, кроме имени-отчества, ничем другим ленинскую соратницу она не напоминала, а была похожа на управдомшу, в смысле жену управдома из бессмертного «Иван Васильевич меняет профессию». «И тебя вылечат», улыбалась Крачковская, стягивая с себя парик и обнажая короткую, ежиком стрижку. Ну копия наша Надежда Константиновна.
Притом хватка у «Крупской» была бульдожья, о ее допросах рассказывали легенды. А коротко остриженная, густо припорошенная сединой голова была надежней любого архива: Яковенко помнила все дела за все время своей длинной следовательской биографиии не только собственные, но и коллег. При этом она запросто могла забыть в «общественном» холодильнике купленный на ужин творог или пельмени. Однажды забыла даже припасенный для внуков тортик, а потом перепугала дежурного на вахте полуночным стуком в двери. Впрочем, про гостинцы для внуков она обычно помнила, а самих внуков обожала. Но в бабушку превращаться не торопилась, посмеиваясь: куда мне на пенсию, я там со скуки через неделю помру.
Сейчас она, должно быть, собиралась домой и забежала «на огонек», удивляясь, что Арина засиделась так долго. И разумеется, заглянула в разложенные перед молодой коллегой папки.
Высшая справедливость? удивилась Арина.
Ну ты-то не в курсе, хмыкнула Надежда Константиновна, тяжело опускаясь на «свидетельский» стул. Эти, которые сгорели вот как будто их небесная молния покарала, честное слово. И тот, кого за поджог посадили, тоже ведь такой же был.
Кого посадили То есть вы думаете, что не он пожар устроил? Что его безвинно осудили?
Безвинно, как же! Помнишь, как Жеглов говорил? Вор должен сидеть в тюрьме! А по этим и вовсе стенка плакала, жаль, что у нас теперь мораторий на смертную. И не смотри так на меня. Не знаю я, он ли приятелей своих поджег или кто-то из соседей постарался. А может, и впрямь этот как его Кузьменко! Жалко, что он вместе с приятелями своими не сгорел там. Двенадцать лет ему далине так уж и много, он молодой еще, выйдет и опять гадить поползет. Одна надеждачто на зоне тишком прикопают, там таких борзых не любят. Что, не ожидала от старой перечницы? она усмехнулась. Думала, Надежда Константиновна добрейшая душа? Добрая-то я добрая, да эти приятелии сгоревшие, и поджигательте еще отморозки были. Золотая молодежь, она выцедила это резко, как сплюнула. Знаешь, как они развлекались? В парке подстерегали мамочек молодых, что с детишками гуляли, и маму по кругу пускаливтроем. Прямо на глазах у дитенка.
А почему же как же почему ни одного дела об изнасиловании? Нет, я знаю, что заявления далеко не все пишут, не хотят еще больше пачкаться, позора боятся. Но неужели никто-никто не обращался?
Кое-кто обращался. А толку? Мальчики-то действительно «золотые». Одиндепутатский сынок, у другогомама судьиха. Она, кстати, до сих пор судействует.
Надежда Константиновна, а откуда вообще известно если их так и не ну если заявлениям хода не давали
Яковенко вздохнула:
Одну мамочку снасильничать не успеликак раз муж ее с работы возвращался, отбил.
И что? Тоже не стали заявление писать? Все-таки попытка изнасилованияэто совсем по-другому воспринимается.
Попытка Там другое заявление моментально возникло. Три хороших мальчика гуляли в парке, а ненормальный дядька кинулся на них с кулаками. И еще, кажется, с обломком доски. Вот парня и закрыли по полной. Ладно хоть тяжкие телесные удалось до средних спустить, но А! Яковенко безнадежно махнула рукой. Так что, когда они в баньке-то напились да друг дружку поубивали, я было и впрямь подумалаесть Бог. Все видит.
То есть, может быть, это и не Кузьменко приятелей спалил?
Крупская покачала головой:
Ну были там кое-какие нестыковки. Я-то думала тогда, да и сейчас, в общем, думаю, это кто-то из родни тех девчонок отомстил. Ну или кто-то из соседей. Отморозки-то эти и в дачном поселке многим нагадили. Да какая разница Значит, Шубин и этим делом интересовался? Может, хотел что-то найти, чтоб последнему, кто живым из троих остался, срок до пожизненного поднять? Или, может Нет, не знаю она помолчала, вздыхая. Эх, жалко Егора. Как же он так Хороший мужик был. И сыскарь хороший. Сейчас таких, пожалуй, и не делают уже. Хотя не слушай. Это я, наверное, по-стариковски уже, мол, в наше время и трава была зеленее, и сахар слаще, и, главное, мы моложе были.
Раз хороший сыскарь, значит, вряд ли бессмысленно стал бы из пустого в порожнее перекладывать?
Ты о чем?
Да вот голову ломаю над материалами, что после него остались. Почему, ну почему он эти дела выстроил в таком диком порядке? В беспорядке даже. Но он же о чем-то при этом думал? А? Арина посмотрела на свою визави просительно. Точно надеялась, что та сейчас моментально ей все по полочкам разложит. Да пусть хоть и не моментально!
Не знаю, деточка, безмятежно отозвалась Яковенко. Он же опер был. А там совсем другая логика. Тебе бы с Халычем про эти дела поговорить
С Морозовым? от неожиданности Арина вздрогнула. Вот и Баклушин про Александра Михайловича так же поминал. Вроде бы и ничего удивительного, кого и спрашивать о старых делах, как не того, кто тогда работал. Но Арине это совпадение показалось почему-то странным.
Чего это ты подпрыгиваешь? усмехнулась Надежда Константиновна. Его все Халычем кличут. Ах да, ты ж у него училась? И до сих пор почтительно трепещешь? Ладно-ладно, не смущайся. Морозов и следователем отличным был, и преподавателем, насколько я понимаю, не хуже сделался. Есть за что уважать. Кстати, вот это дело, Яковенко ткнула в «продюсерскую» папку, как раз у Халыча в производстве было. Только я тебя к нему не потому посылаю. А вообще. Посоветуйся. У Халычаглаз-алмаз. Если есть тут что видеть, он разглядит.
* * *
Конечно, было бы гораздо проще, если бы разбираться со смертью старого Шубина пришлось ему. Не повезло. Впрочем, Баклушин к везению относился скептически, искренне полагая, что сказками про фортуну утешают себя лодыри и тупицы, не способные даже понять, как все в жизни устроено, не говоря уж о том, чтобы заставить это устройство работать на себя. Но он-то, слава богу, не такой! Ну подумаешь, дело Вершиной поручили, было бы о чем печалиться. Подумаешь, маньяка она в Питере изловила! Повезло просто. Уж конечно, эта девчонка со своими дурацкими «благородными» идеями ни черта в шубинской истории не поймет. Где уж что-то разглядеть, когда «благородство» глаза застит.