Василий Николаевич, вы больше с таежным людом дел имели. Вот скажите, старики хвалят ту жизнь, когда они с лотком, имея полную свободу от государства, золото мыли, тут же его сдавали и получали деньги в золотом исчислении? Сейчас весь мир за теми деньгами гоняется, в стенах и фундаментах старых домов клады ищут, иногда и находят. За те деньги ведь все, что душе угодно, купить можно было: и лошадь, и плуг, да и за границей заказать любую технику, какую твоему хозяйству нужно, не говоря уж о продуктах питания. По архивным документам, такая жизнь не только при царе, но и при советской власти была. Добротные дома, под цинковыми крышами, в таежных селах сохранились. Конечно, при такой ситуации зачем бы было человеку, мастеру золотого дела, с тюрьмой связываться? Так нет, у кого-то в Москве на душе заскребло: взяли золотые месторождения под государственную крышу! Вот тут-то и начинаются всякие запреты. Вот и ищут люди разные ухищрения, разные окольные пути, чтобы обойти закон, иногда неумело и грубо, и при этом, естественно, попадают в тюремные объятия. А сколько тысяч врачей, стоматологов за изготовление золотых зубов через наши руки прошло? Вроде доброе дело сделал, а порой и необходимость для здоровья человека, а карусель только начинается: где золото взял, у кого, почем и сколько, и через несколько дней человек тюремным постояльцем становится да хвост за собой, как правило, из двух-трех человек тянет:
17
Секрет старой амфоры
Ближе к обеду Гавриков прошел в кабинет, где работал Савченко.
- Ну как дела, Татьяна Васильевна и Валерия Петровна, не обижаете Василия Николаевича? Я надеюсь, вы его домашней пищей угостили? - как бы шутя, прямо с порога спросил майор, хотя знал, что, как и было оговорено заранее, все сделано.
А женщины в ответ:
- Мы ему свидания назначаем, но он отказывается, говорит - времени нет, дела подпирают. А так все нормально, подружились. Оказывается, Василий Николаевич - художник хороший, а вы говорили, что он горный инженер. Вот взгляните, какие картины он отгрохал. Мы их уже на стену прикололи, чтоб смотрелись лучше. Он говорит: «Я на снегу иной раз от скуки свои фантазии разворачиваю, а потом легкое движение сухой палочки - и все исчезло». А жалко: какая красота!
Из-за стола поднялся Савченко:
- Я сейчас сижу над расчетами, Константин Анатольевич. Графики составляю. Я их еще ночью в камере сделал, только бумаги не было. Но я все вот здесь расписал, - он поднял рукава теплого свитера, и Гавриков увидел, что оголенные руки заключенного по самые кисти разрисованы мелкими черточками и цифрами. - Видите, на этом ватмане изображены три ясеня. Вот к деревьям подошел человек. Уставший. Он пробирался по вершинам сопок, там в основном по высотам ходят золотоноши. Снял вещмешок, расстегнул пуговицы плаща и летней одежды, скинул кепку. Справа на сучок повесил взведенное ружье и сел передохнуть. Вещмешок зацепил слева от себя за толстый сук рядом растущего дерева. Я знаю те высоты. Нужно иметь очень крепкое здоровье, чтобы двигаться по ним. Высота около тысячи метров, постоянная нехватка кислорода, болят уши от вечного перепада давления. Путник, видимо, заснул и больше не проснулся. Остановилось сердце.
Это другой рисунок. Деревья росли и поднимали на своих ветвях все, что осталось от человека. Вот схемы, дополняющие этот график. Четыре плана-зарисовки дают основание проследить за человеческой трагедией, сделать выводы и подвести итоги. Пока не все расчеты закончены и нанесены на бумагу, я этим сейчас занимаюсь. Товарищ майор, у меня к вам просьба. Дайте мне взглянуть на золото со стенок сосуда и сам сосуд. Мы с вами посмотрим и результаты занесем в итоговый документ, который нам поможет в раскрытии сути трагедии и возврате ценностей, которые были у того человека.
- Василий Николаевич, к 19.00 генерал вызывает меня и начальника следственного управления к себе на доклад, вы успеете к этому времени закончить свою работу?
- Ну разумеется.
- Так вы пока заканчивайте, а я схожу за вещдоками, - отозвался Гавриков и быстро пошел по коридору в секретную часть, куда сдавались все вещественные доказательства на хранение.
Через час, когда все рисунки были готовы, Гавриков и Савченко поблагодарили женщин за внимательное отношение, удалились в кабинет майора готовиться к совещанию у генерала. Там Савченко развернул черную бархатную тряпочку, где лежала щепотка порошкового золота, и стал рассматривать его через лупу, время от времени делая записи. Это тянулось довольно долго. Гавриков уже хотел сказать: «Золота так мало, а рассматриваешь ты его так долго. Что, каждую песчинку считаешь? Сколько весит, прикидываешь?» - но тут Василий Николаевич завернул тряпочку, отодвинул от себя. Немного подумал, встал и, подойдя к вазе, попросил разрешения у майора разобрать ее на части, как они были найдены на Лесной косе, чтобы изучить каждый осколочек. Получив его, он развернул на приставном столике большой лист бумаги, быстро разложил на нем осколки и внимательно исследовал их через увеличительное стекло. Через некоторое время Василий Николаевич достал из кармана носовой платок, в который была вколота иголка с намотанной на неё черной ниткой. Вынув иголку, стал примерять ее в трещинки на кусочках фарфора. Неожиданно он сложил два фрагмента амфоры вместе, а между ними теперь торчала иголка с ниткой. Савченко положил лупу на стол и сказал:
- Все ясно, Константин Анатольевич, теперь у вас есть что доложить вашему генералу. Давайте подведем итоги. Когда рюкзак пришел в негодность, он был уже на достаточной высоте. Фарфоровая амфора под своим весом, а это где-то около двух килограммов, первой выпала из прогнившего мешка, но не упала на землю, а застряла между двух веток. Это я показал на четвертом листе. Для герметичности эта ваза была залита черным варом. От удара о ветки емкость дала трещину, хорошо видную нам, через которую в течение пяти, максимум десяти минут все золото высыпалось на землю. Вот на этом рисунке я обозначил, где предположительно эта амфора зависла. Под одним из этих деревьев создалась золотая россыпь, равная той мере, которая высыпалась да плюс на боках емкости осталась, видимо, из-за высокой влажности воздуха и большой внутренней площади сосуда. Так что золото в земле под деревом в целости и сохранности. Некачественный фарфор под воздействием природной среды начинает окисляться, особенно на изломах. За долгие годы трещина затянулась всякими окислами. Это отображено на втором листе.
Вторично заехавший туда Николаенко произвел три выстрела. Для тайги это эховые удары, а для емкости - дополнительный воздушный удар, под воздействием которого она и упала. Падая, амфора натыкалась на ясеневые сучья, которые зимой становятся твердыми, как железо, о них она и разбилась. Осколки, которые нашли ваши криминалисты, далеко разлетались от дерева. Когда в тайге, среди множества деревьев, стреляешь, да еще несколько раз, то от шума с деревьев начинает сыпаться кора. В тех краях водится огромное количество дятлов, которые, долбя дупла, после себя оставляют много опилок. Вообще, когда все это летит на землю, услышать стук разбившейся емкости и падение осколков в снег просто невозможно. Николаенко, как я представляю, сделав выстрелы, поскорее покинул то место, чтобы ему на голову что-нибудь не упало.
Что касается золота, которое вы мне показали, то оно низкого качества. В нем большое количество примесей меди и серебра. Через аффинажные заводы оно не проходило. Каждое золотое месторождение имеет свою пробность (в народе еще говорят, что золото мечено), у этого она - примерно четыреста двадцать - четыреста тридцать. У нас и в Хабаровском крае, где мы работали, такого металла в природе нет. Пробность нашего, дальневосточного, - семьсот восемьдесят - восемьсот, это хороший показатель. После плавильных агрегатов и очистки он получает три девятки. Наш металл идет на экспорт. - Савченко ненадолго замолчал, перевел дыхание и продолжил:
- Вот, Константин Анатольевич, мой анализ ситуации. Он не претендует на исключительность, но вероятность большая. Если у команды Бирюкова будут возражения, готов с ним поспорить, даже с выездом на место. Покажу, где золото лежит, где патроны от ружья, где пуговицы и другие металлические вещи с одежды погибшего.