Женщина закончила рассказ и, опустив голову, исподлобья бросила взгляд на Василия Николаевича. И почему-то поверилось ей вдруг, что понял он ее материнскую боль и найдет как помочь беде этой неутолимой. А он продолжал пристально смотреть на гостью, и ему хотелось, чтобы она и дальше говорила про сыновей, про Тимофея, про свое хозяйство, про деревню и ее жителей. Все, о чем рассказывала Катерина, он не ставил под сомнение, а только мысленно задавал себе вопрос: за что этой сельской женщине такие напасти? Она старается, бьется, но никак не может решить вопрос трудоустройства своих кровиночек. Разве когда отправляла их в армию, душа не болела? Ведь, конечно, скучала по ним, порой даже слезы проливала. Но тогда она мирилась с такой долей и, уж конечно, не думала, что после будет еще хуже. А хорошие парни маются без дела, на глазах портятся. Рушатся семейные планы. Все сильнее затягивается гордиев узел проблем. Необходимо быстрее его разрубить, иначе тюрьма грозит надолго разлучить мать с сыновьями.
Савченко встал и подошел к маленькому окошку балка, за которым виделась привычная картина: двигались трактора, сновали люди. Слышались гулкие удары камней, падающих с промприбора - за окном кипела обычная жизнь горного участка. Он даже сравнил свое сложное хозяйство, которое только становилось на ноги, с дружной семьей Тимофея. Отличие было в том, что участок имел добрую перспективу, а семья ее потеряла. Поэтому-то Катерина не видит выхода и ей нужно помочь. Но как это сделать? Ему надо было подумать. Он и к окну подошел, чтобы оторваться от разговора и решить, как использовать этих двух парней, какую доверить работу, чтобы она поставила их на ноги, дала возможность осмотреться и понять: еще ничего не потеряно. Уверенный, что коллектив участка поддержит его решение, Василий Николаевич вернулся к столу и спросил:
- А что умеют ваши сыновья?
- Как «что»? Они же механизаторы. Один БТР водил, другой тоже на какой-то технике ездил, большие пушки по полигону таскал. А так - куда пошлете и что поручите - сделают как положено.
- Ну ладно, что-нибудь придумаем. Пусть подъезжают. Но без соломы, у нас своей хватает. Только ее здесь никто не курит.
- Неужели вы думаете так быстро их отучить? - удивилась гостья.
- Да они сами ее бросят, хотя ходить по ней будут.
Наконец-то Катерина убедилась, что Василий Николаевич действительно правильно ее понял и решил помочь. Ее душа радовалась, она с благодарностью вспомнила шамана. Как он верно говорил об этом человеке! Потому-то так настойчиво направлял ее на Беднотинские болота. Приедет домой - отблагодарит. Пусть и Тимофей к нему поласковее относится.
Савченко в конце разговора пригласил женщину в столовую пообедать и, если есть желание, подсобное крестьянское хозяйство посмотреть. Катерина слегка смутилась. Разговор уже окончен, теперь надо, чтобы он с сыновьями повстречался. А как сказать об этом? Женщина поднялась с лавки:
- Василий Николаевич, мои ребята-то здесь, в кустах прячутся. Я их сейчас позову. Побеседуйте с ними.
- Ну раз приехали, давай их сюда. Что они, как дети, в кустах сидят.
Катерина вышла и позвала парней. Они все вместе зашли в балок.
- Не ожидал, что вы здесь. Тогда давайте напрямую, без вступительных речей. Дисциплина жесткая. Работа по двенадцать часов, без выходных. А какие у вас специальности?
- Я - тракторист, - сказал один.
- А я - водитель, - откликнулся другой.
- Хорошо, что у вас нужные для нас специальности. Но пока побудете в карантине, как в армии. Вы знаете, что это такое. Пока присмотримся, что вы за люди и как у вас с дисциплиной, поработаете на подсобном хозяйстве. А там видно будет. Вопросы есть?
- Нет. Мы согласны.
- Тогда проводите мать - и к бригадиру. Он документы на работу оформит. Сразу предупреждаю: у нас солому никто не курит. Такой у нас жесткий порядок. Со всем остальным познакомитесь позже. А сейчас все в столовую. Обедать будем - и обратился к Багрянцеву: - С тобой мы после обеда встретимся на полигоне. Как только доберетесь до материковых пород, сразу зови меня. Попробуем с них металл потрясти. Как это делается, мы знаем, не впервой. Ну, жду к перекличке.
8
Шаман Константиновской округи
Шаман все чаще и чаще выходил из своего маленького летнего домика, который располагался на возвышенной песчаной косе. Ее передняя часть достигала почти середины реки Уссури.
Старик подошел к палочным часам, установленным на песке рядом с домиком. Тень от вертикально поставленной ровной осиновой рейки показывала шесть часов вечера. Он почувствовал тревогу: неужели что-то на реке случилось? Лодочник, десятиклассник Николка, сосед по зимней квартире, хорошо знает водные пути с многочисленными широкими и узкими протоками, думал беспокойный дед. Уж он не перепутает, тем более в те края ходит не впервые. Выехали рано, и если прибросить по времени, то получится, что часам к десяти утра должны быть у парома. Там два часа хода пешком через Беднотинские болота, и к двенадцати часам Катерина должна быть у главного. Потом примерно тридцать минут разговора с передачей моих пожеланий. Если Василий Николаевич все такой же добрый, каким я его запомнил, то обязательно обедом всех накормит и наверняка после этого хозяйство Катерине и сыновьям покажет, как мне предлагал. Я, ради приличия, отказался. А Катерина, если он пригласит, наверняка согласится. На это еще час уйдет. Когда обратно пойдет - Николка у парома наготове стоит, и горючее в запасе имеется. К шести-семи вечера должны быть вон на этой косе. Но река тихо несла свои воды, только блики слепили глаза и мешали смотреть. Звука мотора слышно не было.
Неужели главного не оказалось на месте? А может, он просто не захотел встречаться с Катериной или она всякую чепуху говорить стала? Ведь и растеряться могла. Шутка ли, с такими большими людьми беседовать. Прокурор да судья - не мудрено испугаться. Да и Тимофей, говорят, грубей стал. Конечно, женщина переживает. Вон даже завтракать отказалась. Только выпила стакан козьего молока, а к лепешке и не притронулась. Но сердце подсказывает: не беспокойся, старик. Ведь когда я там был, все сделал, чтобы и семена оставить, и зарубки на пнях. А главный как хорошо меня принял: Опять мелькнула мысль: а не шаманских ли он кровей? Уж больно по-доброму он к старому шаману отнесся. А этот взгляд, быстрый и ясный, придающий особенную выразительность его голубым глазам. Он говорит о его живости, здоровье и силе. Веришь, что такому человеку любые таежные дела по плечу.
Ну ладно, лишь бы Катерина поскорей вернулась, даже если главный ее не принял. Видимо, так суждено, что Беднотинские болота золото не нам, а другим отдадут. Конечно, жаль, хотя жили наши люди без этого золота столько веков и дальше так жить будут.
Старик зашел в домик, набил трубку сушеным доморощенным табаком и уже собирался лечь на топчан, как вдруг до него издалека донесся шум мотора, похожего на его «Вихрь». Значит, Николка едет, подумал шаман. Сделав наспех несколько затяжек едкого табака, он опустил трубку с содержимым в банку с водой и, не оборачиваясь на палочные часы, пошел по косе к месту, куда должен был причалить Николка.
Через несколько минут лодка, царапая днищем о камни, остановилась. Подросток быстро спрыгнул на берег и почти на полкорпуса вытащил лодку вместе с сидевшей в ней Катериной на песчаную косу.
- Пока Катерина Васильевна по делам ходила, я столько карасей на удочку наловил, - хвастался Николка, показывая старику почти полное ведро живой рыбы.
Но не это сейчас интересовало шамана.
- А почему Катерина не сходит? - задал он вопрос Николе.
- А я не знаю. Пока шли, она все время плакала. Со мной совсем не разговаривала.
Старик шагнул в лодку и сел рядом с Катериной:
- Ну, рассказывай, как тебя встретили, где парни остались.
У него было много вопросов, и он хотел как можно быстрее получить на них ответы. Неожиданно плачущая Катерина схватила шамана за руку и стала прижимать ее к груди, а затем крепко обняла старика. У него сразу от души отлегло: значит, все прошло, как задумывали. Павлова горячо, скороговоркой стала благодарить:
- Спасибо, Николай Николаевич, от меня и Тимофея! Все получилось: ребят взяли на хорошую работу, сразу место для ночевки определили. Я передала твои пожелания самому главному. Он тебя помнит и хорошо о тебе отзывается. Говорит, как благословение от шамана получил, так дела в гору пошли. Передай, пусть приходит, всегда желанным гостем будет. Он и гостинцы тебе передал, - Катерина, быстро развязав солдатский вещмешок, стала вытаскивать аккуратно завернутые в твердую бумагу отдельные свертки: