Я была не в силах поверить его словам. С чего вдруг мои родители решили вернуться в Галфпорт? Мы рванули оттуда, как будто речь шла о вопросе жизни и смерти, и я всю жизнь считала, что так оно и было.
Ты с тех пор не была в Галфпорте? поинтересовался он, как будто мог читать мои мысли. Может, они вернулись по той же причине.
Да, но я-то вернулась, чтобы отомстить. За всё, что случилось со мной столько лет назад. За то, что оставило мне шрамы на всю жизнь.
Так что они тебе сказали? спросила я, выталкивая из себя слова, как тяжёлые ядра. Он почесал за ухом, посмотрел в стакан, на кристаллы. Сквозь них пробивались солнечные лучи, и блики чайного цвета плясали на стенах.
Они сказали, что ты живёшь в Галфпорте с тех пор, как уехала из Палм-Вэлли. Намекнули, что ты перешла на другую сторону и связалась с приятелем Трэвиса. Хавьер какая-то испанская фамилия. А потом по неизвестным причинам сбежала, прихватив его деньги и машину.
Я сглотнула. Больше всего мне сейчас хотелось выбежать из этого дома, сесть в вышеупомянутую машину и ехать далеко-далеко. Таким всегда был мой план А, и он неизменно срабатывал.
Ладно, сказала я, пытаясь найти нужный ракурс. Но они-то это как выяснили?
Послушай, я не знаю. Это было несколько лет назад, и они так и не признались.
Так ты до сих пор с ними общаешься? Мои Мои брови удивленно приподнялись.
Он кивнул.
Ну, пару раз в год. Мы не особенно близки, понимаешь? Поэтому ты и не можешь тут оставаться.
Ты всё-таки против, чтобы я осталась?
Я категорически против. Чтобы ты искала мужчин в Интернете? Тебя ничему не научили твои родители?
Научили! Обманывать людей.
Нет, Элли, сказал он и облизнул губы. Он выглядел намного старше своего возраста. Мне хотелось разгладить морщины на его лице. Тебя ничему не научил их опыт? Рано или поздно ты огребёшь по полной.
Я раздраженно вскинула подбородок, чувствуя, как стены будто сжимают меня с боков.
Я уже огребла по полной, и ты об этом уже говорил. И я тебе сказалас прошлым покончено. Я хочу начать честную жизнь, а ты даже не даёшь мне шанса. Ты с детства меня не видел. Ты меня не знаешь. Не знаешь, какой я могу быть порядочной.
Это уж точно.
Но я хочу стать порядочной. Мне нужна работа, дядя Джим. И нужно жильё.
Глубоко вздохнув, он выплеснул остатки чая в раковину.
Ладно, можешь остаться на пару дней, но на этом всё. Если захочешь жить в Палм-Вэлли, я не против. Я против, чтобы ты жила у меня. Придётся тебе найти собственный дом. Собственные деньги. Я тебе не могу дать ни денег, ни работы. Я и так всем должен, а урожая не хватит, чтобы пережить даже этот год. Грустно, но так и есть.
Я могу помогать тебе по дому. Прибраться, предложила я.
В этом я не сомневаюсь, отрезал он. Но лишь несколько дней. На твоём месте я прямо сейчас озаботился бы трудоустройством.
Почему ты меня так боишься? спросила я мягко.
Я думала, он смутится, но он лишь ещё печальнее посмотрел на меня.
Я всегда тебя боялся, Стервэлли. В тебе всегда было что-то тёмное и мрачное. Я не хочу быть рядом, когда оно вырвется наружу. И к тому же хочу сохранить со всеми хорошие отношения, чтобы мне помогали, когда я в этом нуждаюсь. Ты думаешь, люди будут добры ко мне, когда узнают, что у меня живёт дочь моей сестры? Думаешь, Палм-Вэлли забывает своих преступников? Ничего подобного. Может, наша долина и похорошела, но она по-прежнему сурова, как старая дама, и не задумываясь выгонит тебя к чертям. И меня заодно. Ну а теперь, заявил он, идя к двери, ведущей в пальмовую рощу, я должен убедиться, что никто из соседей не помер. Увидимся.
Я смотрела, как он уходит, и думала, что ни при каких обстоятельствах в его возрасте не останусь без денег, чего бы это ни стоило сейчас. Потом повернулась и вышла из дома. Пора было устраиваться на работу.
Глава вторая
По дороге обратно в город я чувствовала, как в горле вскипает злость. Проглотила ещё несколько пилюль, переключила на другой плейлист. Тот, любимый, уже совсем не подходил под настроение. Оно не имело ничего общего с предвкушением новой жизни, надеждой и оптимизмом. Гораздо большес тем дерьмом, которое я не в силах была контролировать.
Мои родители, черт бы их побрал. Откуда они узнали обо мне и Хавьере? Это было сто лет назад, и дело было совсем не как в песне Кэрри Андервудмужчина и женщина расстались, она забрала его машину и деньги. Скорее уж напоминало сингл Antrax.
Не у каждой женщины есть бывший, который пристрелит ее, если найдет. В самом прямом смысле.
Думая о том, ищет ли меня Хавьер спустя столько лет, я припарковала свою машину (ну хорошо, его машину) возле одной из многочисленных модных кафешек, заполонивших улицу. Прежние знакомства ничем не помогли бы мне, но я могла завязать новые возле кофемашины. Раз уж дядя разрушил мой изначальный план, у меня появился ещё один. Покрутиться тут немного, заработать денег и вновь выйти на дорогу. Нет, я не знала, где буду жить, когда он вытолкает меня из дома, но знала, что скоро придумаю. Я всегда придумывала.
Я остановила машину, немного посидела внутри, ожидая, пока гнев уляжется. Был час дня, и мой желудок готов был сожрать сам себя. Несколько раз вдохнув через нос, я задумалась, может ли со мной случиться передоз кавы-кавы. В принципе, корень мог считаться наркотиком, хотя в маленьких дозах он был даже полезен. Но дни, когда мне хватало лишь одной пилюли, чтобы заглушить злость и раздражительность, давно прошли. Теперь приходилось принимать слишком много.
Я взяла сумочку, хорошенькую, кожаную, с кисточками, и плавной походкой направилась к кофейне. Дверь распахнулась, зазвенел колокольчик. В отличие от большинства женщин за столиками, я была не в сарафане, но мои джинсы были чистыми, ботинки сияли, ярко-желтый топ подчеркивал уже сходивший летний загар. В машине я причесала и как следует уложила волосы, наспех накрасила глаза. Ничего броскогоя хотела выглядеть лишь достаточно симпатично, чтобы не выделяться из толпы.
Чуть дрожа под вентилятором, я быстро обвела взглядом комнату. В углу, в креслах, отдыхала пожилая пара: седая женщина в очках «кошачий глаз» разгадывала то ли кроссворд, то ли судоку, её муж читал книгу. Все остальные были очень молоды. Три совсем юные девчонки в углу хихикали, отодвинув в сторону стаканчики с замерзшим кофе; на них были такие топы и шорты, что я позавидовала. Несколько студентов, заткнув уши наушниками, что-то печатали на ноутбуках, два бизнесмена вели неловкий разговор за эспрессо. Всё как всегда. Даже Джон Майер в колонкахправда, новые хиты Майера, уже после многолетнего заточения на ранчо.
Кожа баристы, миниатюрной женщины с яркой улыбкой, была цвета капучино, который она делала с невероятной скоростью.
Добро пожаловать в «Кофефанатизм», сказала она и улыбнулась ещё шире, хотя казалось бы, шире было уже некуда. Мой детектор лжи показал, что улыбалась она абсолютно искренне. Чем могу помочь?
Я постаралась в точности скопировать её улыбку.
Средний латте на соевом молоке, пожалуйста. И вакансию.
Улыбка медленно сползла с лица женщины, пока она печатала чек.
Простите, мэм. Мы сейчас не набираем новых сотрудников. Но впереди Рождество, и тогда нам понадобятся люди. Всё-таки заполните заявку?
Насколько же несчастный у меня был вид? Буду ли я в Палм-Вэлли до конца месяца? Или даже до конца недели?
К своему удивлению, я всё равно кивнула, улыбка будто приросла к лицу. Женщина протянула мне бланк, а я ейденьги, позаботившись о хороших чаевых.
Как вас зовут? спросила она, занеся ручку.
Элли, ответила я. Это имя мне самой показалось чужим, но она, не моргнув глазом, его записала.
Я встала у стойки, чтобы спокойно прочитать бланк. При желании я без труда могла поднять свои связи. У меня были друзья по всей стране, и если бы они пригласили меня на собеседование, я бы с радостью показала им свои навыки.
Не то чтобы это было очень сложно, но я гордилась, что могу управляться с кофемашиной не хуже, чем проделывать фокусы с картами и стрелять из «кольта» сорок пятого калибра. Я подумалапочему обязательно искать работу здесь, если я могу найти её где угодно? Сиэттл был североамериканской столицей кофе, и я там ещё не жила.