Уважаемый директор, уважаемые учителя, друзья! начал я, и мне показалось, что мой голос эхом отзывается в зале. «Слишком громко», подумал я.
Мои слова, казалось, вывели аудиторию из полусонного состояния.
Я страшно боюсь, продолжал я уже более спокойно и естественно. Все засмеялись, даже учителя. И я почувствовал, что напряжение спадает. Хотите верьте, хотите нет, но я не знаю, зачем здесь нахожусь.
Зал опять грохнул. Мне стало совсем легко.
На днях несколько ребят, кстати сказать, мои друзья, подошли ко мне и спросили: «Хочешь быть старостой класса?» И я, как последний идиот, согласился. Теперь я задаю себе вопрос, могу ли я считать их своими друзьями?
В зале опять захохотали, многие зааплодировали. «Вот это да! подумал я. Джерри оказался прав, им это нравится».
Я прослушал выступления моих оппонентов и теперь спрашиваю себя, стал бы я голосовать за себя или нет?
Зал взорвался хохотом, все присутствующие, вытянув шеи, со вниманием ждали моей следующей реплики. Прежде чем продолжить, я подошел к краю сцены.
Если членство в баскетбольной команде и команде пловцов школы можно рассматривать как рекомендацию для избрания на должность старосты класса, продолжал я, расстегнув пиджак и продемонстрировав всем черно-оранжевую букву знак спортивной команды нашей школы, то считайте, что у вас есть еще один первоклассный игрок для сборной по настольному теннису.
Зал прореагировал не так бурно, но все же кое-кто засмеялся. Я вернулся на прежнее место.
Даже не знаю, что и пообещать вам в случае моего избрания. Мои оппоненты наговорили вам столько, что добавить еще что-то у меня фантазии не хватит.
Зал сотрясли хохот и аплодисменты. Я поднял руки, призывая всех к тишине.
Не подумайте, что я против их предложений: они целиком и полностью правы. Я совершенно с ними согласен. Я бы мог пообещать вам меньше домашних заданий, больше времени для подготовки к экзаменам и сокращение учебного времени, но я боюсь, что не смогу этого сделать, поскольку министерство образования наверняка будет возражать.
В зале опять послышались смех и аплодисменты, которые я расценил как всеобщее одобрение моей речи. Я бросил взгляд на Марти и Джерри, которые сидели в первом ряду и улыбались. Джерри поднял руку со скрещенными пальцами, давая мне понять, что все идет хорошо. Я продолжил:
Я не хочу отнимать ваше время, поскольку знаю, как вы горите желанием поскорее вернуться к занятиям (смех в зале). Но хочу заверить вас, как от имени своих оппонентов, так и от себя лично, что кого бы вы ни выбрали, этот человек сделает максимум того, что сможет. Я уверен, что почти все кандидаты смогут это сделать.
Закончив речь, я направился к своему месту и сел. Зал поднялся, крича и аплодируя.
Жанет шепнула мне на ухо:
Встань и поклонись.
Хорошо, сказал я, если ты сделаешь это со мной.
Она кивнула. Я взял ее за руку и мы вместе вышли на середину сцены. Улыбаясь, мы смотрели в зал. Она была чертовски хороша в своем розовом платье. Я поднял руку, чтобы успокоить зал.
Если вы не будете голосовать за меня, сказал я, то хотя бы не забудьте проголосовать за Жанет как претендентку на должность заместителя старосты. Она будет самым красивым заместителем старосты за всю историю школы имени Джорджа Вашингтона.
Зал смеялся и аплодировал до тех пор, пока не прозвучал гонг, извещавший о конце собрания. Мы спустились со сцены и сразу же были окружены толпой друзей.
Выборы состоялись в тот же день в полдень, и пока проводился подсчет голосов, Жанет, я и еще несколько наших приятелей ожидали в школьной канцелярии окончательных результатов. Я о чем-то болтал с Жанет, когда ко мне подошла Рут Кабелл.
Тебе, Фрэнки, съязвила она, нужно записаться в драмкружок. Я уверена, что мисс Гиббс будет счастлива иметь в своей труппе такого артиста, как ты.
Прежде чем я смог что-либо ответить, она ушла рисовать стенную газету.
Кто такая? спросила Жанет.
Сестра Марти, ответил я.
И в этот момент к нам подбежал Марти. Он был возбужден.
Наша взяла! заорал он. Вас обоих выбрали! Полная победа нашей группировки! Что я вам говорил?
Он схватил мою руку и стал трясти ее как сумасшедший. Но я даже не улыбнулся, потому что реплика Рут не выходила у меня из головы. Лишь через некоторое время я стал хохотать вместе со всеми.
Показался Джерри в окружении кучи ребят. Среди них были и некоторые мои соперники. Все желали мне удачи. И только тогда я забыл о том, что сказала мне Рут.
Глава пятая
Если бы меня не избрали старостой класса, то я никогда бы не узнал миссис Скотт, а Марти никогда бы не стал тем, кем он является сейчас. Но я забегаю вперед. Со мной это иногда бывает: мысли мои иной раз опережают перо.
Я познакомился с миссис Скотт на первом собрании школьного совета, куда, кроме старост класса, входили еще некоторые учителя. Нас представили друг другу. Я сразу заметил эту добропорядочную леди лет пятидесяти с серыми глазами и тонким решительным ртом. Она занималась вопросами детской психологии от имени соответствующего бюро некоей организации по надзору за детьми.
Вопросы, которые обычно обсуждались на собраниях школьного совета, были связаны с разными мелкими нарушениями дисциплины, как то: опоздания на уроки, прогулы, грубость учеников и тому подобное. Обычно нарушителей дисциплины не наказывали члены совета пытались выяснить, кто виноват в случившемся: ученик, учитель или же родители. В конечном итоге последнее слово оставалось за миссис Скотт. Она проводила беседы с виновником, пытаясь выяснить причину проступка.
По всей школе количество таких нарушений было огромным. Девочка, которая помогала миссис Скотт протоколировать эти разбирательства, окончила школу, поэтому миссис Скотт попросила порекомендовать ей кого-нибудь в качестве помощника. Я предложил кандидатуру Марти, поскольку знал, что ему нужны только отличные оценки, и подобная работа ему зачтется.
Марти и миссис Скотт хорошо сработались, потому что дело это ему понравилось. Вероятно, именно тогда он и решил стать психиатром. Вообще-то он всегда мечтал стать врачом, так что работа с миссис Скотт как раз соответствовала его интересам.
Мы с Жанет стали хорошими друзьями, и в школе все говорили, что мы встречаемся. Мне она очень нравилась, хотя, конечно, наши отношения не заходили так далеко, как с Джулией. Впрочем, тогда я не мог знать, какими они будут чуть позже. Мы все время были вместе и целовались по вечерам в субботу, когда я провожал ее после свидания домой. Так медленно и мучительно тянулся процесс нашего взросления.
Занятия в школе продолжались. Незаметно подошла Пасха, а за ней и летние каникулы. Я сдал экзамены и вместе с родственниками уехал на целое лето в Рокавэй.
Это были мои самые лучшие летние каникулы. На пляже у нас образовалась компания таких же ребят, как и я, и мы отлично проводили время. Я много плавал и валялся на песке целыми днями. Я загорел и стал черный, как негр. Я ничем не выделялся среди других ребят из нашей компании. Мы разглядывали девчонок в купальниках и обсуждали их прелести, много времени уделяя полемике по поводу того, можно ли рассчитывать на расположение той или иной из них. Вскоре я стал пользоваться благосклонностью одной юной леди и возомнил себя выдающейся личностью, но был разочарован, когда узнал, что почти все ребята думают то же самое. Расстались мы с ней без лишних эмоций.
За лето я поправился на три килограмма. Потом настало время заколачивать наш летний домик и возвращаться в город. Да, это было самое счастливое лето в моей жизни. Позднее я пытался вспомнить детали тех дней, но мне это не удавалось, наверное, потому, что каждый день был так хорош и так незаметно сменялся другим, не менее приятным и счастливым, что я не успевал оценить его в полной мере.
Наступил второй год обучения в школе имени Джорджа Вашингтона. Наши команды по баскетболу и плаванью стали постоянными, и еще до окончания первого полугодия я стал носить свитер с оранжево-черной буквой «В» знаком сборной нашей школы. Я стал одной из самых авторитетных личностей в школе. Вокруг меня всегда была толпа приятелей, и мне уделяли столько внимания, сколько вряд ли получал кто-либо еще из моих сверстников.