Джерри повел меня в библиотеку, где сидели его мать и отец.
Коуен-старший по-прежнему имел при себе готовую улыбку в комплекте с неестественно ласковыми глазами, обрамленными сетью морщин. Когда он улыбнулся, я был поражен, как Джерри похож на него. Но у Джерри был нежный чувственный рот матери, который он унаследовал от нее вместе с ее добротой.
А вот и ты, сынок! воскликнул Коуен-старший. Мы ждем тебя, завтрак готов.
Спасибо, папа, сказал Джерри и, указав на меня, добавил: Это мой друг Фрэнки, я говорил тебе о нем.
Отец и мать повернулись и посмотрели на меня. В эту минуту мне стало стыдно моей заплатанной рубашки и старых штанов.
Рад с тобой познакомиться, мальчик, сказал Коуен-старший, подойдя ко мне и здороваясь со мной за руку.
Я не помню, что ответил ему. Как раз в этот момент вошел дворецкий и объявил, что завтрак подан, и мы отправились в столовую.
Стол был огромный, квадратный, с большой вазой цветов посередине. Мне показалось это очень неудобным, потому что, если возникала необходимость обратиться к кому-либо, приходилось вытягивать шею, отклоняться или нагибаться, чтобы увидеть собеседника. Возле тарелки лежало несколько ножей, вилок и ложек, и я не мог предположить, как их использовать. Но я наблюдал, как действует Джерри, и все прошло без проблем. На десерт подали мороженое. Потом мы вернулись в библиотеку.
Джерри сказал мне, что хочет провести каникулы за городом вместе с тобой, обратился ко мне мистер Коуен.
Да, сэр, ответил я. Я вам очень признателен, но я не смогу.
Не сможешь? удивленно спросил мистер Коуен. Это что, не принято у вас в этом в приюте?
Не в этом дело, сэр. Меня ждет работа в каникулы, и я не могу от нее отказаться.
Но проводить каникулы на природе гораздо лучше, чем работать в городе в такую жару, заметила миссис Коуен.
Да, мэм, я знаю, мэм, мне не хотелось обижать ее, потому что она понравилась мне. Но мне нужно кое-что купить. В сентябре я перехожу в среднюю школу, и немного бабок я имею в виду денег мне не помешает. Понимаете ли, мне хочется мне хочется быть таким, как все. Нельзя жить все время за счет благотворительности. Так что, извините, мэм, и не считайте меня невежливым.
Миссис Коуен подошла ко мне и взяла за руку.
Я ничуть не считаю тебя невежливым, Фрэнки. Наоборот, я вижу, что ты хороший мальчик.
Я не знал, что ей ответить. Вскоре мистер и миссис Коуен ушли им нужно было ехать на какую-то встречу. А мы с Джерри пошли в его комнату. Какое-то время мы побродили по ней без дела, и затем Джерри предложил:
Слушай, пойдем на чердак. Он переоборудован в игровую комнату. Поиграем!
Когда мы туда вошли, первое, что бросилось мне в глаза, была электрическая железная дорога. Она была потрясающей: мосты, тоннели, стрелки, три локомотива
Вот это да! невольно вырвалось у меня.
Да, заметил Джерри. Это папа купил мне три года назад, перед тем как мы поехали во Флориду. Хочешь поиграть?
Я смотрел на все эти чудеса какое-то время, давая возможность глазам насладиться зрелищем. Машинально я сделал шаг вперед, но что-то остановило меня. В голове мелькнула мысль: «По крайней мере, он не забыл сделать подарок своему сыну».
Нет, чересчур громко ответил я, и мой голос предательски задрожал. Здесь слишком душно. Пойдем купаться.
Глава восьмая
Со следующего года я собирался учиться в средней школе. Джерри и Марти планировали перейти в школу имени Джорджа Вашингтона в Хайтсе, и я решил присоединиться к ним. Я не очень задумывался о том, чем я там буду заниматься, поскольку рассматривал школу как необходимое зло. Я собирался покончить с ней в семнадцать лет, когда это законно можно будет сделать. Моим единственным желанием было стать игроком на бирже и букмекером, что, естественно, означало стать богатым.
Прощание со школой при церкви Святой Терезы оказалось на редкость простым и тихим мероприятием. Нас всех собрали в большом зале, где в присутствии родителей, друзей и учителей раздали аттестаты об окончании начальной школы. Но прежде нас еще накормили тремя длинными речами.
Когда назвали мое имя, я поднялся на сцену и принял аттестат из рук самого настоятеля, который специально приехал на это мероприятие. Спустившись со сцены, я вернулся на свое место в зале, где сидел весь наш класс. Когда торжественная церемония закончилась, мне ничего не оставалось делать, как наблюдать за счастливыми выпускниками и их улыбающимися гордыми родителями.
Мне стало немного не по себе от того, что я в эту минуту оказался одинок и всеми забыт. Я увидел Джерри и его родителей в окружении толпы. Он наверняка не видел меня, иначе бы обязательно подозвал. Я не спеша направился к выходу. Судя по всему, я уже был никому не нужен, и мне захотелось на свежий воздух. Вдруг чья-то рука легла мне на плечо, я обернулся. Это был брат Бернард. Рядом с ним стоял отец Куин. Они улыбались мне.
Поздравляю! громко и подчеркнуто торжественно сказал брат Бернард.
Отец Куин, не переставая улыбаться, тоже поздравил меня.
Я улыбнулся в ответ и почувствовал, как слезы наворачиваются на глаза. У меня перехватило горло, и я не мог вымолвить ни слова. Брат Бернард проницательно взглянул на меня иной раз мне казалось, что он читает мои мысли.
Думал, мы не придем, да? спросил он и прежде, чем я ответил, продолжил: Мы ведь не могли пропустить выпускной день нашего мальчика, да, святой отец?
Конечно нет! ответил отец Куин. Мы очень гордимся тобой, Фрэнсис.
Наконец у меня прорезался голос не тот, к которому я привык, а какой-то другой:
Спасибо, ответил я. Спасибо!
Когда мы направились к выходу, брат Бернард положил руку мне на плечо, и ко мне вернулось хорошее настроение. Когда мы вышли во двор, отец Куин подал мне руку, пожелал мне всего наилучшего и пошел в сторону церкви, а я и брат Бернард направились в приют. Когда мы вошли во внутренний дворик, он вдруг остановил меня.
Фрэнсис, как-то глухо и поспешно сказал брат Бернард. У меня есть для тебя подарок. И он протянул мне руку, в которой была небольшая коробочка. Удивленный сверх меры, я какое-то время тупо смотрел на коробочку. Это тебе. Возьми!
Я взял коробочку и открыл ее. В ней были наручные часы. От волнения у меня перехватило горло. Часы сверкнули на солнце, и мне показалось, что ничего прекраснее на свете я не видел. Я стал надевать их на руку. Пальцы у меня дрожали.
Ну что, нравятся? спросил брат Бернард.
Нравятся?! повторил я, и голос мой вдруг стал таким звонким и радостным. Да они нравятся мне больше, чем что-либо другое в моей жизни!
Брат Бернард улыбнулся мне, взял за руку, и мы вместе вошли в массивное серое здание приюта.
Глава девятая
В то лето я больше, чем когда-либо прежде, общался с людьми. Я научился поддерживать с ними отношения: шутить и смеяться, переносить обиды. Да, я многому научился, и больше всего у Джулии.
На следующий день после церемонии окончания школы Марти снова пригласил меня к себе на ужин. И снова его родители отсутствовали. Я пришел к нему довольно рано. Он встретил меня у дверей.
Как насчет того, чтобы сначала немного побоксировать? спросил он. А после ужина можно где-нибудь пошататься, а?
Идет! согласился я.
Мы боксировали уже почти целый час, когда в дверях показалась голова Джулии:
Мальчики! Ужин готов, сказала она.
Мы сняли перчатки. Я вымыл руки, а Марти пошел принимать душ, поэтому я отправился на кухню один, чтобы там его подождать.
Где Марти? спросила Джулия.
Моется, ответил я. Сейчас придет.
На ней был халатик, застегивавшийся на боку. Он плотно облегал ее стройную фигуру, и она выглядела почти как девочка, если не считать манеру говорить.
Ну, как проходят уроки бокса? спросила Джулия, подойдя ко мне и взяв меня за руки.
Отлично. Все в порядке, ответил я.
А как насчет других уроков? с легкой улыбкой спросила она.
Каких других уроков? тупо спросил я.
Вот каких, ответила она, кладя мои руки себе на талию.
Я прижал ее к себе и почувствовал тепло ее тела. Я видел, что ей приятно в моих объятиях. Мне казалось, что от нее шел жар. Я поцеловал ее в губы, и она закрыла глаза. Когда она вновь открыла их, они светились нежностью. Казалось, она уплывает куда-то.