Нужно поторопиться. Его работа только началась, но уже скоро подойдет к концу. Нечестно, когда у тебя нет времени наслаждаться величайшим достижением своей жизни. Но другого выбора нет, и он знал это с самого начала.
Еще раз проверить новости на мобильном телефоне. Сколько раз он уже делал это за последние несколько минут?
Ничего. Они пока не связали его летнюю работу с событиями последних дней. Он думал, что они куда опытнее, эти журналисты и полицейские, расследующие дело. И все же ни в одной газете, ни на одном канале не говорят о трех жертвах. Только о двух, да еще сомневаются, что женщина, которая всего несколько часов назад бросилась в пустоту, дело его рук. Почему они не желают признавать его заслуги?
Придется отправить это фото. Они заставили его.
Приблизить нос к тюльпанам. Их аромат такой тонкий, такой нежный. Напоминает орехи, только что собранные с дерева и еще не полностью созревшие. Он никогда не думал, что этот запах будет таким чудесным.
Ножницы неприятно холодят руки. Не будет приятно и цветам, которые падают, скошенные стальным лезвием, чтобы потом он составил пышный букет. На его глаза набежали слезы, но ничего удивительного. Такие моменты вызывают в нем прилив чувств. Печаль сливается с эйфорией, а любовьс ненавистью.
С ними нелегко справиться, и чем ближе к концу, тем сложнее. Но он должен преуспеть, и он знает, что у него получится. Его творение того заслуживает.
15
Вторник, 23 октября 2018
Сестеро тихонько захлопнула дверь машины, словно браконьер, который не хочет привлекать к себе внимание. Простенькая мотыга и пластмассовое ведерко станут ее спутниками на ближайшие часы, равно как запах грязи и морской соли, пропитавший все вокруг. Дождь уступил место туману, клочья которого проплывали мимо подобно призракам. Обычное явление в это время года из-за разницы температур между еще теплым морем и воздухом.
Сделав глубокий вдох, Сестеро прикусила пирсинг во рту. Она не чувствовала страха, но нервничала. Она знала, что как только ступит на песок, то сделает что-то противозаконное, а на сегодня она уже натворила достаточно. Однако эту вылазку она задумала еще накануне, когда поняла, что нет смысла наблюдать за браконьерами издалека. Их всего четверо, и они не могут устроить рейд против браконьеров, которые знают залив гораздо лучше них. Конечно, всегда есть возможность обратиться за помощью в полицейское управление Герники, но до тех пор, пока Олайсола не вычеркнут из списка подозреваемых, Сестеро не собиралась сотрудничать с его командой. Единственная, кого можно исключить, это жена комиссара. Она провела несколько дней в Мадридеалиби, которое ей легко удалось подтвердить.
Переживания из-за случившегося в камере и последующего звонка Мадрасо все еще были слишком свежи. Ей нужно было побыть одной, привести мысли в порядок и занять голову другими вещами, которые отвлекут ее от чувства предательства. И она не придумала ничего лучше, чем раствориться одной в урдайбайской ночи. Перед уходом из гостиницы она хотела предупредить Айтора, но передумала, увидев, что он созванивается с невестой. На заднем плане заливался лаем Антоний. К чему отвлекать Айтора, если нет никакого риска? Кроме того, напарник стал бы настаивать на том, чтобы отправиться с ней, а она не хотела вовлекать его во что-то не совсем законное.
Песок проваливался под каждым шагом.
Силуэты рыбаков становились все ближе и ближе. Никто из них не заметил ее появления. Ей нужно было привлечь внимание. Подойдя к одному из них, Сестеро начала неуклюже ковырять землю мотыгой.
Здесь что, места больше не нашлось? Не видишь, что тут уже занято?
Сестеро добилась первой цели: с ней завязали разговор.
Залив не твой, заявила она и тут же упрекнула себя за резкость. Конечно, она должна вести себя неприветливо, как и положено браконьеру, но, если она хочет получить информацию от этого человека, нельзя сразу обрывать беседу.
Рыбак-браконьер бросил на нее презрительный взгляд.
Да ты-то вообще в этом не разбираешься. Здесь ты ничего не поймаешь, бросил он с насмешкой, отвернувшись. И куда ты тащишься с детским ведерком? Придется бежать, так все моллюски оттуда повыпадут.
Бросив мотыгу, детектив поспешила за ним.
Прости, я неправа. Я здесь впервые и немного нервничаю
Рыбак замер и посмотрел на нее снова, на этот раз скорее с любопытством, чем с раздражением, и протянул руку. Это был мужчина средних лет с залысинами и крепкими огрубевшими ладонями. Несмотря на темноту, Сестеро заметила на его лице усталое выражение, какое бывает у тех, кто слишком часто видел, как от них отворачивается фортуна.
В первый раз все нервничают Я Педро, представился он, крепко пожимая ей руку. Если не хочешь уйти с пустым ведром, иди дальше по берегу. Здесь почти ничего нет.
Спасибо. Я просто не знаю, как это делать, но мне нужны деньги. Я беременна и собственная ложь застала ее врасплох.
Поздравляю, протянул рыбак без особого энтузиазма. У меня трое. Это твой первый?
Да, первый. И я без работы
В скудном оранжевом свете, отраженном от облаков, она увидела, что Педро кивнул.
Это то, что привело сюда всех нас. Я всю жизнь работал на литейном заводе, и тут приходят русские и покупают его. А знаешь, что происходит дальше? Конечно же, сокращение. И вот я оказываюсь на улице с грошовым выходным пособием. Вчера у меня было собеседование, и мне сказали, что я слишком старый. Старый! Сорок лет Это очень тяжело. И теперь больше не выдают лицензии на ловлю моллюсков. Либо ты приходишь ночью, либо без вариантов.
Понимаю.
И что мне остается делать? Попрошайничать? Так, по крайней мере, я могу зарабатывать на жизнь и оплачивать учебу детей.
Сестеро не могла поверить своей удаче. С Педро будет намного легче, чем она ожидала. Ей просто нужно направить разговор в нужное русло.
А кто покупает у тебя моллюсков? спросила она. Рыбак замолчал, и она поняла, что слишком быстро сменила тему. В смысле, если я наберу ведро, кому я могу их продать?
Вдалеке, у самого отлива виднелись силуэты двух других браконьеров. Спутать их с кем-то другим было невозможно: они согнулись над песком с небольшой мотыгой в руках.
Не волнуйся, я позабочусь об этом. Отдашь мне свою добычу, а завтра рассчитаемся. И не рассчитывай набрать полное ведро в первую же ночь. К тому времени, как ты это поймешь, начнется прилив, и ты уже не сможешь поймать ни одного моллюска.
Я хочу продавать напрямую.
Тогда ищи ресторан, который у тебя их купит. Здесь у каждого свои клиенты.
А я думала, что кто-то один покупает все, а затем сам занимается продажей
Браконьер издал смешок.
Вот еще. У нас тут не настолько все налажено. Каждый идет своим путем. Дай мне свой номер телефона. Я помогу тебе.
Свободные люди, протянула Сестеро, скрывая свое разочарование. Если никто не руководит всеми этими мужчинами и, возможно, женщинами, то им придется отмести незаконную ловлю моллюсков как возможный мотив преступления. И без того трудно представить, как контрабандный торговец убивает кого-то, чтобы защитить свой бизнес, но то, что это могли сделать безработные за пригоршню евро, это уже на грани фантастики.
Твои знают, что ты здесь? спросил рыбак, сделав дозвон на номер Сестеро. Видишь это отверстие в песке? Вот твой моллюск. Давай, бери мотыгу.
Сестеро нахмурилась. Вопрос насторожил ее. Зачем он спрашивает? Внезапно она пожалела, что не взяла с собой пистолет.
Нет, я никому не говорила, куда собираюсь, ответила она и наклонилась, чтобы потрогать песок рукой. Он был не зернистый и грубый, как на пляже, а липкий и грязный. Неприятное ощущение. Но вот он, ее первый моллюск, круглый и холодный.
Поздравляю. Вот и несколько центов, сказал Педро, доставая из кармана пачку «Дукадос». Ты куришь? Конечно, нет, у тебя же ребенок. Тем лучше. А мне пора бы бросить. Он поднес обе руки к лицу, защищаясь от ветра, и щелкнул зажигалкой. Неудивительно, что ты никому не сказала, что отправилась за моллюсками. Я уже несколько месяцев этим занимаюсь, и никто не знает. Семья думает, что я еду на фабрику, ночная смена. Не хочу, чтобы дети знали, что я неудачник. Он задумчиво вздохнул. Ищу моллюсков, пока отлив позволяет, а остаток ночи провожу в машине, пытаясь хоть немного поспать. В половине седьмого я захожу в дом, как раньше, когда эти козлы еще не вышвырнули меня, будто старого пса.