Нет, наконец, ответила Хлоя. Мне нравится твоя метафора. Ты и правда похож на Самаэля, она осторожно прикоснулась к его волосам, медленно погладила его по голове. Не ты сам, а твоя история. Это даже поэтично.
Эосфор недоверчиво прищурился.
Вы и правда будете так меня называть?
А что? пожала плечами Харрис. Что тебе терять? Сегодня я беседовала с Александром Македонским и Чарли Чаплином. У тебя самый тяжёлый случай изо всех описанных, Хлоя заметила, как губы его неуверенно дрогнули, словно он хотел улыбнуться, но пока не смог, почему бы тебе не назвать себя Дьяволом? К тому же, через эти метафоры мы сможем говорить о твоих настоящих проблемах. И сумеем сохранить твой рассудок, пока я не придумаю, как тебе помочь. Тебе ведь не с кем было разговаривать весь этот год, верно?
Да
Только не привыкай ко всемогуществу, усмехнулась Харрис. Помни, это просто имя. С ним у тебя будут связаны более хорошие воспоминания, договорились?
Хорошо
Дверь в палату открылась.
Мы ещё не закончили! сказала Хлоя, бросая взгляд на наручные часы. Ещё оставалось несколько минут, да и ей не хотелось бы, чтобы кто-то, кроме сторожа знал, где она былано вошедший на её слова не отреагировал. Харрис рывком обернулась, собираясь снова отдать распоряжение наглым охранникам, видимо, как-то пронюхавшим, где она находится. Но встретилась взглядом с обычной санитаркойулыбчивой полноватой женщиной с бэйджиком на груди.
Добрый вечер, доктор, бодро поздоровалась она. Потом перевела взгляд на Лукаса. Время пить лекарства!
Извините, я ещё не написала заключение после нового осмотра, услышав тихий вздох Эосфора у себя за спиной, попыталась заступиться за него Хлоя. Разве возможно давать пациенту лекарства без заключения лечащего врача?
О, доктор, я понимаю, сочувственно закивала женщина, у вас первый рабочий день. Я обязательно последую всем вашим последующим указаниям, когда вы напишете заключение. Но сегодня мы пока следуем старому рецепту предыдущего лечащего врача.
Харрис закрыла рот, понимая, что ей нечего возразить.
Прости, одними губами шепнула она, поднимаясь со стула и позволяя санитарке подойти ближе. Женщина привычным движением освободила одну руку Лукаса, позволяя ему приподняться и сесть, и вручила ему стаканчик с таблетками. Он покорно высыпал в рот все пилюли, и тогда ему дали стакан с водой. Придерживая его руку, санитарка помогла ему запить, а потом забрала ёмкость и выжидающе посмотрела на Эосфора. Тот открыл рот, доказывая, что проглотил всё, что ему дали.
Умница, похвалила его женщина. Лукас медленно, стараясь не делать резких движений, вытер губы. А теперьдавай сюда ручку, ласково сказала она, вынимая из кармана халата заранее заготовленный шприц. Движением фокусника сняла с него защитный колпачок, и потянулась за рукой Эосфора. Хлоя увидела, как его глаза наполняются ужасом.
Не надо прошептал он, пожалуйста
Зайка, ты же у нас не боишься уколов, я ведь знаю, начала уговаривать его санитарка, ловко перехватывая руку, которую Лукас пытался спрятать, и насильно вытягивая её вперёд.
Умоляю, не надо!.. Прошу!.. Нет!.. будь он один, то наверняка бы просто начал вырываться, но сейчас Эосфор в отчаянии поднял взгляд на Хлою, боясь попросить её вслух. Харрис сообразилавероятно, в шприце находился мощный психотропный препарат, который ему кололи раз в неделюконечно, если верить медкарте. Успокаивая буйных сумасшедших, этот препарат превращал здорового человека в растениепостепенно, не сразу. После него можно было прийти в себя, но с каждым разом на это требовалось всё больше и больше времени, и в конце концов личность должна была полностью стереться.
Зайка, потерпи, сочувственно уговаривала Лукаса санитарка, приближая шприц к его руке. Эосфор в ужасе зажмурился, отвернулся, ожидая укола, но Хлоя в последний момент окликнула женщину:
Подождите.
Мэм?
Это слишком мощный препарат. После укола я не смогу начать новый курс медикаментозного лечения, пока он не оправится. Я категорически против того, чтобы вы делали ему эту инъекцию, твёрдо сказала девушка. Санитарка, помедлив, убрала шприц.
Вы уверены, что ему не требуется этот укол? уточнила она. Харрис взглянула на Эосфоратот смотрел на неё, дрожа, и едва ли не глотая слёзы, всем своим видом умоляя её помочь.
Да, я уверена, подтвердила девушка. Санитарка радушно улыбнулась.
Ладно, легко согласилась она. Доктору виднее.
Да, конечно. Доброго вечера, кивнула Хлоя, пряча вздох облегчения.
Погодите пока прощаться, улыбнулась женщина и потянулась к ремням, чтобы снова закрепить их на руках Лукаса. Тот опустился на кровать, тоже тихо выдыхая. Эосфор и не думал сопротивлятьсяХаррис уже сделала шаг вперёд, чтобы сесть на место, когда вдруг заметила, как санитарка осторожно протирает ремни. Прищурившись, Хлоя поняла, что женщина убирала кровьзапястья Лукаса были стёрты оковами, это она видела ещё сегодня утром. Сама того от себя не ожидая, Хлоя сказала:
Не нужно.
Что? удивилась санитарка. Зря, Харрис, очень зряно отступать было уже поздно. Ладно.
Не нужно. Судя по записям предыдущего врача, он давно не проявлял признаков агрессии. Я считаю, что сегодня ему можно провести ночь без этих мер предосторожности.
Вы уверены?..
Более чем, перебила женщину Хлоя. Я проведу последний тест. Если он проявит малейшую агрессию, я сама надену на него ремни.
Санитарка, пожав плечами, удалилась.
Вас точно послали мне откуда-то сверху, доктор, всё ещё чуть дрожа и не открывая глаз, сказал Эосфор. Наконец, поднял веки, когда она прикоснулась к его руке. Я не знаю, как вас благодарить
Ты не должен меня благодарить за это. Ты заслуживаешь того, чтобы к тебе относились по-человечески. Если не в моих силах вытащить тебя, то я хотя бы не дам сделать из тебя вещь. Хотя, Хлоя чуть запнулась, останавливаясь на ремне, что ещё крепко стягивал вторую руку Лукаса, ты мог бы кое-что для меня сделать.
Чего вы желаете, доктор? поторопил он её, окрылённый возможностью провести целую ночь без оков.
Я хочу, медленно сказала Хлоя, чтобы ты позволил мне осмотреть тебя. Хотя бы верхнюю часть тела.
Эосфор слегка помрачнел.
Почему бы вам не сделать это, пока я связан? Вы можете осмотреть меня насильно, при помощи охраны или санитаров, тут у него чуть надломился голос.
Девушка качнула головой:
Конечно, я могу это сделать. Но я хочу, чтобы ты разрешил мне тебя осмотреть. Ты можешь распоряжаться своим телом, никто не имеет права вынуждать тебя показывать его, если ты не хочешь, Харрис медлила освобождать его, несмотря на свои слова. Побоявшись, что доктор передумает снимать ремни, Лукас заставил себя кивнуть.
Хорошо. Всё, что хотите.
Хлоя сняла ремни с его второй руки и помогла сесть. Эосфор глубоко вздохнул, и потянул края серой футболки наверх. Его одежда отличалась от одежды других пациентов, она скорее была похожа на простую пижаму, без каких-либо карманов, пуговиц или петель. Руки плохо слушались хозяина, и Харрис осторожно помогла ему, потянув ткань наверх. Медленно, чтобы не напугать своей настойчивостью. Лукас затих, позволяя ей окинуть взглядом его тело.
Зрелище было не из приятных. На шее у Эосфора были шрамыне только от импровизированной петли, но и другие, тонкие, явно от чего-то острого. Хлоя читала, что до попытки повешения Лукас пытался вскрыть себе вены и горло, и дваждынаглотаться таблеток, которые каким-то образом исхитрялся достать в больнице. Во второй раз он их не успел даже выпить, но но всё остальное
Боже мой, выдохнула она, проводя кончиками пальцев по рубцам на чужой коже. Эосфор вздрогнул от прикосновений, но не стал отстраняться, позволяя Хлое делать всё, что она захочет. Больно? Прости девушка чуть отодвинулась. Окинула взглядом его грудь, заметила слева под ключицей тёмное родимое пятно, смутно похожее на расплывшееся сердечко. Эта деталь почему-то задела еёмилое пятнышко делало его будто бы ещё более уязвимым.
Хлоя осторожно притронулась к плечам, безмолвно прося его повернутьсяЭосфор подчинился. Харрис с трудом сдержала возглас, когда увидела его спинуи это на ней ему приходилось лежать всю ночь?