Она кивнула.
Долго Вы здесь пробыли?
Часа три. Я вернулся почти в полночь, но увидел полицейские машины и не вошел, а прошел мимо. Потом заметил одного из репортеров, пишущих об убийствах, и понял, что ее убили. Я продолжал идти. Я не знал, что думать, мистер Джордан. И тогда я подумал: а что, если все это объявление, женитьба все было подстроено, чтобы подставить меня? Я боялся идти домой, я знал, что меня будут искать. Полночи я прогулял, а потом позвонил Фэй. К ней никто не приходил, так что я знал, что тут чисто, и пришел сюда.
И с тех пор Вы находились здесь?
Да.
Я спустилась утром за газетами, сказала Фэй. Мы прочитали о вас и узнали, что полиция ищет Клайда. Тогда я связалась со Сьюзен, она пришла к нам, и мы решили поговорить с вами.
Я посмотрел на Клайда.
Это все?
Да, сэр. Это он нахмурился. Подождите, есть еще кое-что.
Что?
Когда Мур привез меня на фабрику, люди как раз шли обедать. Он узнал кого-то, кого не ожидал увидеть. Я услышал, как он пробормотал что-то сквозь зубы. «Романофф», сказал он.
Вы хотите сказать, что бывший муж Линды работал на фабрике?
Он так не сказал, но я так понял.
И что это значит? спросила Сьюзен.
Я молчал, обдумывая услышанный рассказ. Все сходилось. Линда позвонила мне около половины одиннадцатого. Вероятно, она что-то узнала от Цицерона и хотела это обсудить. А Цицерон, должно быть, к тому времени ушел. В промежутке между этим и моим приездом с ней расправились. А Клайд, по словам Фэй, был с ней.
Я кивнул:
Ладно, Клайд, считайте, что у Вас есть адвокат.
Ох! облегченно выдохнула Сьюзен.
Могу я позвонить? спросил я.
Конечно, кивнула Фэй.
Я позвонил Джону Нолану.
Лейтенант, Вы все еще ищете Клайда Данэма?
А вы как думаете? огрызнулся он.
Отзовите ваших ищеек, я сам его приведу. Он со мной. Буду через полчаса.
Я повернулся к Клайду, который молча наблюдал за мной.
Вы расскажете свою историю полиции и окружному прокурору, так же, как мне, без вариантов, за одним исключением: Вы не помните имени того, кто звонил Линде. Я хочу утаить Цицерона, пока не разгадаю эту загадку. Вы можете вспомнить про него потом. Идемте.
Он не двинулся, будто ноги приросли к полу. Я сказал:
Клайд, это лучший выход, поверьте. Фэй Вас поддержит, она докажет, что Вы невиновны.
Он неуверенно направился к двери.
Клайд! позвала Сьюзен. Твоя шляпа и пальто.
У дверей лифта он повернулся ко мне:
А рассказу Фэй поверят?
Не знаю, искренне ответил я. Это будет свидетельством заинтересованного лица. Фэй получила бы выгоду, если бы Вы унаследовали деньги Линды.
Так они они могут меня посадить
Возможно, согласился я. Но это не значит, что
Он застал меня врасплох, я не видел удара, зато хорошо его почувствовал. Не знаю, что мне больше повредило его кулак или стена возле моей головы. Он хорошо выбрал время: двери лифта открылись, он вскочил туда, нажал кнопку и поехал вниз.
Клайд! завопил я. Не валяйте дурака!
Но он уже уехал.
Глава седьмая
Инспектор Элмо Бойс стукнул кулаком по столу.
Вы покрыли себя славой, правда, Джордан? Он выглядел как человек, который так и родился полицейским. Возраст не очень на нем отразился. У него была куриная ферма, и он считал дни до ухода на пенсию.
Я не хотел приходить в отдел по убийствам с пустыми руками.
Нолан был там, он выглядел мрачным. И еще там был Эд Мэгоуэн, из офиса окружного прокурора Ломана. Типичный обвинитель в стиле братьев Брукс: стильно подстриженные волосы, гарвардский акцент, великолепное умение владеть собой. Полагаю, он был рожден, чтобы противоречить мне.
У вас был Данэм, и вы его упустили, фыркнул он.
Я же не коп, ответил я. И не ношу наручников. Данэм просто испугался.
Это точно, ему есть чего пугаться.
Это физиология, объяснил я. Я сказал ему, что его могут задержать.
А что, это так страшно? спросил Нолан.
Когда как, сказал я. В этом случае да. Когда Данэм улизнул, я вернулся и поговорил с девушками. Во время войны Клайд сидел в японской тюрьме. Он пытался убежать четыре раза, в результате получил прикладом по голове и после войны около года провел в военном госпитале. У него страх перед тюрьмой, он о ней даже думать не может. Поэтому бегство было естественным инстинктом.
Мэгоуэн фыркнул.
Полагаю, вы будете его защищать.
Верно.
Вы думаете, он невиновен?
Да.
На основании всей ерунды, которую он нарассказывал?
Я любезно кивнул.
Вы видели мисс Стэнтон? Она произведет потрясающее впечатление на мужчин-присяжных.
Мы с ней разберемся до того.
Это если дело попадет в суд, а ведь Данэму еще не предъявлено обвинение.
Оно будет ему предъявлено в течение двадцати четырех часов.
И его оправдают в течение двадцати четырех минут.
Вы думаете? При том, что у нас на него есть? Мотив, орудие и возможность.
Может, мотив и есть, согласился я. Но не все остальное.
Мэгоуэн усмехнулся:
Я вижу, Вы не в курсе последних событий. А как Вам это, адвокат? Мы нашли прекрасные отпечатки пальцев Данэма на орудии убийства. Сейчас их сравнивают со старыми армейскими.
Я скис, вокруг воцарилась тишина. Я неуверенно посмотрел на Нолана и уловил кивок.
Это ничего не значит, хохотнул я. Он мог поднять статуэтку просто так.
Он и поднял ее, огрызнулся Нолан. Когда обрушил на ее голову.
Мне это не понравилось, похоже было на предумышленное убийство.
Вы хотите сказать, заметил я, что дело решено. Данэм сейчас в Манхэттене. Что ж, раскиньте сети и дайте мне отставку.
Я был на полпути к выходу, когда меня остановил Нолан.
Минутку.
Я вопросительно посмотрел на него.
Вы уверены, что ничего не забыли, адвокат?
Вот она, интуиция лейтенанта. Я остановился и щелкнул пальцами.
Да, действительно, спасибо, что напомнили. Помните, я нашел в спальне Линды часть газеты «Трибьюн»?
Он кивнул.
Ну вот, ее там не было, когда мы вернулись туда за драгоценностями.
Украденная газета! фыркнул Мэгоуэн.
Это важно? спросил Бойс.
Не знаю, инспектор.
Он усмехнулся:
Что же, подумайте об этом, адвокат, и потом скажите нам.
Нолан молчал. Он знал, что я открыл не все карты, но не торопил меня. Он понимал, что у адвоката должны быть запасные варианты, чтобы предъявить их на суде. И он отпустил меня.
Я дошел до первого бара, но не заказал выпить, хотя и хотел. Мне нужен был телефонный справочник. В нем был всего один Джордж Цицерон, который жил в роскошном апартамент-отеле на Восточной шестнадцатой улице.
Глава восьмая
Фойе было облицовано черным мрамором. Лифт с ореховыми панелями поднял меня на седьмой этаж. Я нашел табличку с фамилией и нажал перламутровую кнопку звонка. Пришлось позвонить три раза, прежде чем дверь открылась.
Мужчина, открывший дверь, был одет как для прогулки на яхте. Легкие туфли, светло-голубые брюки, синяя рубашка-поло. Его волосам, бровям и коже не хватало окраски. Типичный альбинос. В его глазах мелькнуло узнавание.
Мистер Цицерон? спросил я.
Он улыбнулся, по крайней мере, мускулы губ растянулись, но улыбка была механической.
А кто хочет его видеть?
Скотт Джордан.
Я Эдди Майлс, его секретарь. Заходите.
Я был почти уверен, что меня ждали.
Мистер Цицерон, который прошлой ночью встречался с Линдой Романофф, читал, должно быть, все газетные сообщения.
Ковер под ногами был зеленым, как трава, и таким же мягким. Эдди Майлс указал на стул и сказал:
Мистер Цицерон сейчас занят, присядьте. Он скоро придет.
Я сел и смотрел, как он уходит. Дверь открылась и закрылась, послышались голоса. Шло время. Я полюбовался Матиссом на стене, потом встал и посмотрел поближе. Это не было копией. Прекрасный экземпляр раннего периода. У Цицерона был вкус, да и деньги тоже.
Постепенно я стал различать невнятный шум. То ли у меня улучшился слух, то ли говорящие перешли на повышенные тона. Явно слышался пронзительный рассерженный голос. Я пересек холл и подошел к дверям. Не было нужды скрываться, толстый ковер глушил все звуки. Голоса были слышны отчетливо, но слова не удавалось распознать. Тут я понял, что говорят на иностранном языке, скорее всего, испанском.