Скоро, я на это очень надеюсь, поглаживая Анфису по голове, отвечаю я.
Папуль, ну наконец-то! из комнаты выходит Олюшка. Деловито поправляет длинные пряди и вынимает из ушей наушники. Я хотела, чтобы ты посмотрел, как я научила Фиску говорить. Но ты слишком долго ехал Она устала и расплакалась. А сейчас вообще гулять пойдет.
А что она говорила? снимаю куртку и стаскиваю обувь.
Мама, папа, Оля, улыбается Олька. Идем, я покормлю тебя. Тетя Галя сварила такой суп вкусный.
Идем, вздыхаю, вспоминая, как похудела Поля Надо добиться разрешения приносить ей нормальную еду каждый день, а не раз в месяц
Полина.
Так я и думала, что тюрьма меня добьет Лоб пылает, к нему липнут мокрые спутанные пряди, а тело сотрясает мелкая дрожь. Холодно И так одиноко Натягиваю на плечи тонкое казённое одеяло и сворачиваюсь в позу эмбрионатак теплее
Знатно тебя потряхивает, замечает сокамерница Зинаида, в простонародье Зинка. Может, конвоира вызвать? Тебя в больничку надо. Там хотя бы еда похожа на еду, а не помои.
Давайте Зовите, скрипуче бормочу я. Не хватает еще умереть и оставить Анфиску сиротой.
Зинка встает и в мгновение ока оказывается возле двери. Взмахивает руками и что есть силы барабанит по толстому металлическому полотну.
Вертухай, к нам давай! Седьмая камера! Болезная у нас, забирайте в больничку.
Тише ты, Ващенко!
Дверь с шумом распахивается. Конвоир входит в камеру и оглядывает заключенных цепким взглядом. Женщины втягивают головы в плечи и замолкают. В замершем воздухе слышится каждый шорох и неосторожный вздох.
Кто заболел?
Я. Заключенная Атаманова.
Лицом к стене, руки за спину.
Неуклюже сползаю с койки и выполняю приказ. Конвоир ведет меня по длинному сырому коридору в медицинский кабинет. Снимает наручники и вручает в «заботливые» руки врача.
Что вас беспокоит, Атаманова? тоном, не терпящим возражения, произносит врач. Моет руки в раковине и небрежно вытирает их полотенцем.
Температура высокая, озноб, кашель.
Раздевайтесь и ложитесь на кушетку.
***
Вы только моему адвокату сообщите, слабым голосом произношу я, протягивая конвоиру заветный листочек.
В голове до сих пор звучат строгие слова доктора: «Посмотри, до чего ты себя довела? Не ешь, не спишь Ты здесь сдохнуть хочешь? Это пока у тебя цветочки в виде запущенного бронхита и утомления от недоедания».
А как здесь можно что-то есть? Нет, я совсем не прихотливая, но эти помои сложно назвать едой.
Идемте в палату, Атаманова. Соберите нижнее белье и средства личной гигиены.
Странно, что меня ведут по коридору без наручников Забыл он про них, что ли?
На дрожащих от слабости негнущихся ногах я бреду к своей койке. Бросаю необходимые предметы в пакет и оборачиваюсь, ожидая дальнейших указаний конвоира.
Сообщите моему
Уже распорядился, рявкает он недовольно.
Может, ко мне в больницу приедет Родион? Отчего-то воспоминания о мужчине вызывают трепет Во рту пересыхает от волнения и предвкушения встречи, а потом томление сменяется стыдомтаким обжигающим и горьким, что хочется поморщиться Кто я такая, чтобы он меня навещал? Родион и так многое для меня сделал, тогда почему мне хочется еще большего? Дура И самонадеянная идиотка. Перевожу взгляд на свои заросшие без маникюра руки, возвращаясь в реальность. Я помню, как выглядит его женаослепительной красоты женщина со светлыми длинными волосами. А я Убийца и мошенница. Вот кто я
До больницы меня сопровождают два конвоира. Едва переставляю ногами, следуя за ними в палату. Вполуха слушаю инструкции о правилах поведения в больнице и бессильно валюсь на койку. Чувствую, как кто-то обнажает мою ягодицу и делает укол, а потом проваливаюсь в долгий болезненный сон Мне снится доченька и Родион. Мама, Максим Игоревич, Петя Просыпаюсь от собственного бреда и холодного липкого пота. Щурюсь, не сразу понимая, где нахожусь
Проснулась? слуха касается знакомый голос. Родион Все-таки пришел
Я Ты пришел, не спрашиваю, а утверждаю. Прости, я в таком виде. Я Хочу помыться.
А есть хочешь? не обращая внимания на мой внешний вид, спрашивает он. Холёный, красивый, пахучий Мечта женщин, а пришел ко мнегрязной заключенной
Хочу.
Врач на тебя жаловался, Полина Романовна. Не ешь ничего, вот и заболела. Давай-ка, поднимайся и за стол. Вернее, за тумбочку.
Смаргиваю остатки сна и оглядываю палатуя лежу одна, а ко мне пришел Родион
Как тебе удалось?
Ты о чем? раскладывая еду по тарелкам, недоумевает он.
Ты платишь им, да? Адвокату ладно, там без вариантов, а им всем? Врачам, конвоирам? Они так легко тебя пустили и
Успокойся, Полина. Во-первых, в камере установлены камеры наблюдения. Если я попытаюсь тебе что-то передать, это сразу заметят. Я просто могу убеждать людей. Они не отказывают мне.
А, во-вторых? Если мне удастся выйти отсюда, я все тебе отдам, хорошо? Получу наследство и оплачу. Ты не стесняйся показать мне прейскурант. Сколько тому, сколько этому Не люблю быть обязанной и
Мою глупую реплику прерывает приступ кашля. Боже, ну какая же я жалкая. Грязная, потная, лохматая Еще и сварливая, если вместо благодарности говорю всю эту чушь.
Когда выйдешь, тогда и поговорим, отрезает он. Суп или борщ? Я все взял. Котлеты, отбивные, пирог с капустой. Моя новая няня-домработница отлично готовит.
Господи, ну почему он все это делает для меня? В горле собирается горький ком
Спасибо, шепчу и придвигаю табуретку к тумбе. И борщ, и суп Кажется, я не ела сто лет.
С Фисой все хорошо, говорит он, отворачиваясь от меня. Понимает, как я стесняюсь есть при нем. Она здоровая, довольная девчонка. И уже привыкла ко мне. Поешь, я тебе ее фотографии покажу.
Глава 7.
Родион.
Цоканье каблуков неприятно отзывается в голове, а воздух мгновенно пропитывается дорогущим ароматом. Альбина не изменяет своим вкусам: обувь на высоких каблуках, длинные высветленные волосы, дорогие духи и натуральный мех Короткие платья в любое время года, чулки и дорогое нижнее белье (хорошо, что этот пунктик я проверить не могу).