Бретт Холлидей - Кровь в бухте Бискейн

Холидей БреттКровь в бухте Бискейн

Глава 110 000 долларов к полуночи

Был поздний полдень одного из последних дней ноября, когда Майкл Шейн ленивой походкой вошел в вестибюль отеля в центре Майами, штат Флорида. Едва уловимое смешанное чувство беспокойства и ожидания чего-то охватило его. Ему было знакомо это чувство, и он был рад ему.

Не задумываясь особенно над всем этим, он совершенно определенно знал, что пора было приступать к делам. Его отдых был длительным и довольно беззаботным, и он наслаждался каждой минутой отпущенного ему времени. Но теперь отпуск подошел к концу.

С завершением летнего сезона ускорился ритм жизни Волшебного города. То был первый «сезон» с тех пор, как пришел мир на уставшую от войны землю. И вот уже туристы потоком хлынули в этот город, стремясь потратить накопленные и обесцененные инфляцией деньги в поисках неистового и бурного веселья, которое Майами умел предложить отдыхающим.

Шейн неожиданно устал от наводненного людскими толпами города. Ему наскучило безделье. Ему хотелось вернуться к повседневной работе. Подумав о Люси Хамильтон, своей привлекательной секретарше в Новом Орлеанеона старалась поддерживать офис в целости и сохранности в его отсутствие,он испытал чувство ностальгии, неведомое прежде. Его часто навещали мысли о Люси. Он понимал, что в известном смысле его затянувшийся отдых в Майами был ничем иным как внутренним протестом против растущего влечения к ней. После того как закончилось дело Тимоти Рурка, он не сомневался, что на некоторое время ему необходимо было покинуть офис в Новом Орлеане, чтобы беспристрастно поразмыслить о своих чувствах к темноволосой, кареглазой девушке, которая так напоминала ему Филис.

В вестибюле отеля было немноголюдно, когда Шейн пересек его и подошел к столику клерка. Невысокого роста, аккуратного вида мужчина с тревожным взглядом голубых глаз повернулся, увидев его, и достал телеграмму из ящика для писем. Он улыбнулся, положил желтый конверт перед высоким, рыжеволосым детективом и сказал: «Ее принесли, когда вас не было, мистер Шейн».

Шейн поблагодарил и вскрыл конверт. Он не удивился. Послание, казалось, почти телепатически отвечало тому ощущению ожидания, которое не покидало его последние несколько дней, так как внизу стояла знакомая фамилия Люси Хамильтон. Телеграмма гласила:

Он наклонился над стойкой и потянул за мочку уха большим и указательным пальцами правой руки. Его серые глаза, уставившиеся на телеграмму, ничего не выражали.

Шейн стоял, задумавшись, когда ощутил позади себя какое-то движение и почувствовал, как чья-то рука легонько коснулась его руки. Он повернул голову и увидел перед собой лицо девушки. Большие серо-голубые глаза смотрели открыто. Длинные темные ресницы загибались, высоко поднимаясь к бровям. Она была изящной, эта девушка, которой на вид было лет двадцать пять. На ней был легкий голубой льняной костюм, покрой которого говорил о том, что он куплен в дорогом магазине. Голубой цветок выглядывал из-под высокой пышной прически. Ее щеки были мягко округлыми, полные губы явно носили следы помады и были слегка приоткрытыми.

Она сказала, затаив дыхание:

 Мистер Шейн. Вы, конечно, не помните меня.

Он увидел разочарование в ее глазах, и ее острый подбородок, казалось, еще более заострился.

Шейн медленно покачал головой, его серые глаза изучающе наблюдали за ней. Он перестал теребить мочку уха, распрямил плечи и приподнял свою шляпу, сложил телеграмму Люси и сунул ее в карман.

 Боюсь, что нет.

 Меня зовут Кристина Тейлхет.Она подождала минутку, все еще надеясь быть узнанной. Но Шейн продолжал все так же смотреть на нее пристальным взглядом и медленно качать рыжей головой. Тогда она поспешно произнесла:

 То есть, я когда-то была Кристиной Тейлхет. Теперь я вышла замуж, и меня зовут миссис Лесли Хадсон.В ее голосе прозвучали достоинство и гордость, когда она произнесла это имя.

Шейн сказал:

 Извините, миссис Хадсон. Видите ли, я очень давно не посещал Майами.

 Я знаю. Вы работаете в Новом Орлеане и Эль Пасо. Я следила за вами по газетам.Она прикусила нижнюю губу ровными белыми зубами и нахмурила брови, отчего между выгнутыми дугой бровями появилась сердитая складка. Ее рука все еще покоилась на его, и теперь она сжала пальцы. Она улыбнулась, и ее лицо и голос перестали быть строгими.Конечно, вы должны помнить. Я училась в колледже вместе с Филис, и была здесь однажды осеньюкак раз перед тем, как умерла Филис. Пару раз я навещала ее дома, и вы видели меня. Вспомнили?

Шейн усмехнулся неожиданно и застенчиво.

 Вас зовут Кристина,сказал он.Не думаю, что мог бы обратить внимание на ваше теперешнее имя. Вы были совсем молоденькой тогда.

Его вытянутое лицо заметно напряглось, когда память вернулась. Теперь он смутно припомнил, что она работала секретаршей в Нью-Йорке и на два месяца приезжала в отпуск в Майами.

Наблюдая за ним, она заметила, как помрачнел взгляд его серых глаз и дернулась мышца на щеке. Улыбка исчезла с ее губ, и она сказала:

 Простите, Майкл. Фил так хотелось иметь ребенка.Шейн дернулся всем телом и хрипло сказал:

 Что вы хотите от меня?

Она убрала руку и отступила назад.

 Простите,еще раз сказала она. Отвернувшись от его посуровевшего лица, она продолжила серьезным тоном:Я попала в ужасную беду, мистер Шейн. Я подумала, не поможете ли вы мне.

 Разумеется.Он огляделся вокруг и поднял свои косматые рыжие брови.Может быть, поднимемся наверх, где у нас будет возможность поговорить?

Она направилась с ним к лифту. Когда они поднялись двумя этажами выше и повернули направо по коридору, Шейн легко сказал:

 Мне повезло. Когда я прибыл сюда несколько месяцев назад, мне удалось устроиться в том же номере.

Он вынул ключ и отпер замок. Дверь распахнулась, и она увидела большую квадратную гостиную; из окон, которые выходили на восток, открывался вид на Бискейн. У стены разместилась тахта-кровать, посредине комнаты стоял узкий стол и три удобных стула. В приоткрытую дверь виднелась маленькая кухонька. Дверь в спальню оказалась закрытой. Шейн посторонился, пропуская миссис Хадсон вперед.

Она ступила пару шагов и огляделась вокруг. Между бровями опять появилась крошечная складка.

 Я не помню этой комнаты. Мне казалось, та была больше и угловая.

 Вы имеете в виду ту, которая была этажом выше. Мы жили в ней, когда вы были здесь.Шейн закрыл дверь, прошел через комнату, поставил поудобнее один из стульев и пригласил сесть.

 О,тихо произнесла она и опустилась на сиденье.

 Эта комната была местом всяких встреч, прежде чем я женился на Фил, объяснил он.А когда мы поженились, она стала моим офисом.Он протянул ей сигарету.

Она покачала головой. На коленях у нее лежала небольшая голубая дамская сумочка с застежкой из бирюзы. Пальцы ее дрожали, когда она сжала руками застежку.

 Не сейчас. Видите ли, мистер Шейн

 Вы называли меня Майклом,напомнил он ей,три года назад.Его крупный рот расплылся в улыбке, а голос был мягким.Расслабьтесь немного. Вы знаете, я сделаю для вас все, что в моих силах.

 Спасибо, Майкл,пробормотала она.

Шейн повернулся к шкафу, встроенному в стену, и вынул бутылку трехзвездочного Хеннесси. Он поставил ее на стол, пошел на кухню, где положил лед и налил холодной воды в два высоких стакана, и принес их в гостиную. Он достал из шкафа два бокала. Один из них он наполнил до краев, а второйна три четверти.

Кристина сидела, напряженно вытянувшись и плотно сдвинув колени. Она наблюдала за ним с нетерпеливой сдержанностью. Он поставил неполный бокал и стакан с ледяной водой на тот конец стола, где находился ее стул, другой стул подвинул так, чтобы он стоял напротив, и опустился на него. Она даже не шевельнулась, чтобы прикоснуться к напитку.