Марат жил в многоквартирном доме на широкой улице. Он еще не вышел, так что Богдану пришлось немного подождать. Несмотря ни на что, мальчик собирался стать волонтером и сегодняшний поход к старикамхорошее начало. Однако, от волнения тянуло живот! Богдан не мог стоять на одном месте и мысленно поторопил приятеля. Марат всегда ходил медленно. Наверное, это из-за горба, с ним не разгонишься. Трудно ли ходить, когда спина изогнута во всех направлениях и тащит на себе костный нарост? Богдан попытался представить себя на месте Марата, он огляделся вокругулица нелюдимавыгнулся дугой вправо, подался вперед и, согбенный, заковылял. Ничего особенного. Хотя Возможно, Марат мучается болями. Наверное, когда несгибаемая сила болезни мнет спину изнутриэто очень даже больно!
***
Ты очень чувствительный мальчик, верно? Тетя Тамарарадушная полная армянкапротянула Богдану чашку с горячим какао.
Вовсе нет! Богдан старался, чтоб голос звучал ровно, и не был похож на лепет новорожденного птенца, как пятнадцать минут назад. Он взял напиток и поблагодарил. Его дыхание уже пришло в норму, но в голове еще оставалось ощущение бестолкового надутого пузыря. Мальчик уже успел возрадоваться природной бледности своего лицахоть это черта не выдает его состояния. Какао обжигало! Это оказалось довольно приятно. Бархатистый напиток нес в себе спокойствие, мягкость и вскоре Богдан почувствовал, как волнение отступает. Он даже осмелился расслабить пальцы, которые сжимал в кулаки, чтобы скрыть дрожь. Да, он немного понервничал, но Пф! Это же не значит, что он чувствительный мальчик!
Если ты оклемался, то пойдем ко мне в комнату, с улыбкой предложил Марат. Богдан еще раз поблагодарил тетю Тамару и пошел вслед за другом. Комнату освещала только настольная лампа, но большего и не нужноБогдан и так знал тут все наизусть. Особенно привлекательным был книжный шкаф во всю стену. Марат всегда позволял Богдану выбрать что-нибудь почитать, и сейчас мальчик впился взглядом в полки. Вскоре выбор пал на книгу с золотыми буквами на корешке. Богдан взял ее в руки:
Эта хорошая? спросил он Марата. Марату требовалось подойти почти вплотную и прищуриться, чтоб разглядеть название.
"Три товарища"! Конечно, хорошая! улыбнулся он. Богдан посмотрел Марату в глазаза стеклами очков они казались огромными. Удивительно, но Богдан никогда на пытался прятать свой белый взгляд от Марата. Он попросту не стеснялся! Чего стесняться, когда у Марата горб! Вдруг, Богдана хлестнуло чувство стыда! Он поспешно опустил взгляд и притворился, будто рассматривает книгу. Как же получается, он не дичится своих глаз рядом с Маратом только потому, что Марат еще больше уродлив, чем он? Рядом с горбом бесцветье глаз уже не столь срамно? Так? Или не стыдно, потому что Марат друг? Но ведь и Андрей друг Бешеной гидрой взвились стыд и омерзение к себе! Богдан вскинул взволнованный взгляд и спросил:
Марат, как ты живешь с горбом?
Вопрос захватил врасплох и Марат несколько секунд простоял ошарашенным, но потом всего лишь пожал плечами.
Сначала, когда я только узнал о болезни, было очень тяжело. медленно начал он. Я все возненавидел, был зол! Со временем мне удалось осознать, что меня ждет неминуемая смерть от болезни, я даже смирился с горбом и внутри что-то перевернулись! Можно сказать, что я влюбился в жизнь, когда понял, что умираю! Я преодолел отвращение от собственного уродства и теперь стремлюсь жить. Я хочу сделать что-то, представлять из себя что-то! Понимаешь? Я остро осознаю значимость и прелесть жизни! Вокруг столько красоты, что можно быть счастливым лишь от того, что ты живой! Отведено мне немного, поэтому надо постараться все успеть. Понимаешь? К тому же, думаю, все это со мной не так страшно.
Не страшно!? изумился Богдан.
Ну да. Есть кое-что и похуже! Посмотри хотя бы на моих родителейим же еще тяжелее!
Как это?
Они видят, как меня перекашивает день ото дня, мучаются, но ничего не могут поделать!
Богдан снова опустил взгляд, но тут же поддался неожиданному порыву и метнулся к Марату:
Марат, прости меня! Прости, пожалуйста!
За что?
Ну, мало ли
Эээ, чудишь! Марат похлопал его по плечу. Ты, видно, не отошел еще от своего вечернего приключения!
Да, пора домой. Богдан направился в прихожую.
Я тебя провожу.
Нет, спасибо! Я немного проветрюсь.
Как знаешь. Марат протянул Богдану ладонь для рукопожатия и тот вцепился в нее, как очумелый. Я приду завтра в монастырь. Сыграем в шахматы?
Богдан улыбнулся:
Идет.
На улице похолодало, накрапывал дождь. Прекрасная погода, чтоб привести мозги в порядок. Ни к чему Марату болтаться вечером под дождем, Бог знает, как повлияет это на его кости! Но, главное, Богдан не мог больше выносить на себе этот добрый взгляд , он так и чувствовал свою подлость и низость. Он чувствовал себя гадиной, изменником! Как там говорит Герасимов Гнидой!
Марина валялась на ковре и хохотала, как истеричка! Издаваемые ей вопли уже перестали походить на смех, к ним примешивалось совершенно невероятное бульканье, влажные горловые звуки, протяжный клокочущий стон, хрюканье, писк, и, кажется, вой. Безудержные приступы веселья иногда находили на сестру, поэтому происходящее не казалось чем-то их ряда вон. Наконец, Марина бухнулось лбом о ковер и затихла, чтоб перевести дух. Нет, пока Андрей лицезреет это с завидным постоянством, никто не сможет убедить его в том, что женщинынежный пол.
Я немного недоп-п-понял, раскажи еще раз. сказал он Богдану.
Мы с Маратам пришли в дом к старикамбабушке и деду. Они много болтали, как часто делают старики, все хвастались старым купеческим самоваром, что стоит у них на подловке, просили за ним слазить. Ну, я влез наверх, а там темень, хоть глаз выколи! Свет, конечно, не работал. Под ногами что-то мягкое и трухлявое. Стою и ума не приложу, как там что-нибудь отыскать!? Но самоварне иголка, решил , найду его на ощупь , пошел по чердаку и буквально через несколько шагов наткнулся на что-то жесткое и длинное. Прямо посредине стоит. Я стал это трогать, да и глаза потихоньку привыкли к темнотечто-то деревянное, а внутри сукно, не разобрать Старый шкаф? Тут меня словно ледяной водой окатилоя сунул руки в гроб! Шарахнулся со страху, запнулся пяткой и упал! Упал тоже на что-то твердое и неровное. Сижу, ощупываюсь вокругопять сукно! Вскочил и пулей с подловки! Сказал, что нет там самовара! Соврал. Но меня уже трясло от жути! Сумасшедшиехранить гробы на чердаке! Никогда не знаешь, что у людей на уме. Больше не войду в чужой дом!
Выходит, ты упал во второй гроб.
Выходит, так.
Марина забилась на ковре с новой силой!
Мне это вовсе не кажется смешным! одернул ее Богдан.
Андрей только махнул рукой:
У нее припадок.
Может ты в гробу еще что-нибудь нащупал? Скелет? послышалось сквозь смех. Богдан решил, что не опустится до ответа.
Ладно, пора спать. сказал Андрей, расстегивая рубашку. Марина, доброй ночи! недвусмысленно добавил он.
Марина, покачиваясь, отправилась на выход:
Как славно перед сном проржаться!
***
Послушай, Андрей, Богдан натянул одеяло до самого подбородка и подложил ладонь под щеку, сегодня я слышал, как старушенция рассказывала Марату о своей невестке. Они очень любили ее и всячески привечали в своем доме. Всегда готовили вкусненькое к приходу детей, подавали все с пылу с жару, старались угодить! Но однажды выяснилось, что она была не верна своему мужуих сыну! Но тот простил ее. А вот бабуська не смогла! Сын строго настрого велел родителям вести себя с женой как раньше и никогда не вспоминать о измене. Родители повиновались. Но старушка уже не могла относиться к невестке по-старому! С тех пор, когда сын с женой приходили в гости, она все так же радушно им улыбалась, так же вкусно готовила, но только для сына, а ей подсовывала что-нибудь вчерашнее, залежавшееся, заветренное. В этом состояла ее месть!
Ну и что? спросил Андрей с нижнего яруса. Есть вещи и п-п-пострашнее вчерашней яичницытут уж кто во что горазд! К счастью для женщины, у старушки воображение хромает!
Но ты не слышал, как она говорила! Как горели ее глаза! Сколько яда было в голосе, сколько злости! Старушка просто захлебывалась желчью! Богдан поднялся на локте и посмотрел вниз на брата. Как думаешь, это может считаться злым поступком или нет?