В какую сумму ориентировочно оценивается состояние мистера Брайтона? без обиняков спросил Шейн.
Маленький взъерошенный человечек глянул на потолок и задумался.
Его акции сильно упали в цене за последнее время, ответил он, недовольно сдвинув брови. Трудно, конечно, назвать даже примерную цифру, однако я сомневаюсь, что сегодня рыночная цена его состояния достигает ста тысяч долларов, во всяком случае она ниже ста пятидесяти тысяч. Он печально покачал головой. И обратите внимание столько стоит сегодня человек, являвшийся еще несколько лет назад одним из богатейших в стране.
Да, грустная ситуация, согласился Шейн. Кто ему наследует? Двое детей?
Поровну. Вы слышали, мистер Шейн, что мисс Брайтон исчезла?
Что-то мне об этом говорили. Других наследников нет? Никто из клана Брайтонов не будет претендовать на имущество, если Руфус Брайтон отойдет в лучший мир?
Других наследников нет, коротко ответил мистер Монтроуз.
Ни братьев, ни сестер? настаивал Шейн.
У мистера Брайтона, неохотно сообщил мистер Монтроуз, имеются две ныне здравствующие сестры и брат. Однако, когда я помогал ему составлять завещание, они в нем упомянуты не были.
Я слышал, произнес Шейн, что обе сестры очень удачно вышли замуж и сейчас вращаются в высших сферах.
Да, браки у обеих удачные, поджав губы, подтвердил мистер Монтроуз.
А брат? Нахмурившись, Шейн посмотрел на кончик сигареты. Он был замешан в каком-то скандале пару лет назад?
Некоторое время мистер Монтроуз стучал кончиками пальцев по поверхности стола. Его лицо выражало крайнюю степень недовольства:
Вряд ли есть смысл, мистер Шейн, снова давать пищу для газетных кривотолков.
Я разговариваю с вами не для того, чтобы потом публиковать содержание нашей беседы, заметил Шейн. Мне нужны факты. Думаю, убийство совершено с корыстной целью. Пока что я обнаружил всего двух лиц, которые извлекли бы выгоду из смерти мистера и миссис Брайтон. Ясно, что дни мистера Брайтона сочтены, он может отойти в лучший мир в любую минуту.
Кажется, я начинаю улавливать вашу гипотезу, сказал мистер Монтроуз, перестав стучать пальцами по столу.
Гипотеза это всего лишь предположение. Чтобы она перестала быть таковой, нужны факты. Так что вы все-таки скажете о его брате? У них был совместный бизнес? Правда ли, что он растратил крупную сумму и из-за этого угодил в тюрьму?
Мистер Монтроуз глубоко вздохнул:
Такова была официальная версия. Но я должен сказать вам, мистер Шейн, что всегда считал ее вопиющей несправедливостью. Я был тесно связан с мистером Джулиусом Брайтоном в течение многих лет и не могу поверить, чтобы он совершил бесчестный поступок.
Джулиус Брайтон? Кивнув, Шейн раздавил окурок очередной сигареты. Значит, он и есть его брат? Теперь я начинаю вспоминать. Случилось это примерно семь лет назад.
Они были партнерами в маклерском бизнесе, который лопнул.
Вы хорошо знали Джулиуса?
В течение десяти лет я был его конфиденциальным секретарем. Знал его слишком хорошо, чтобы поверить хотя бы сотой доле обвинений в его адрес.
Но присяжные определенно поверили им, возразил Шейн, и дали ему срок.
Мистер Монтроуз резко сказал:
На суде так исказили факты, что присяжные и не могли принять другого решения.
Шейн рассеянно кивнул:
Сколько ему дали?
Я бы сказал его приговорили к смерти, возмущенно пояснил мистер Монтроуз. Джулиус Брайтон был сломлен духовно и физически, когда его волокли из зала суда, осудив на десять лет.
Шейн закурил еще одну сигарету:
Это случилось после того, как вы начали работать на Руфуса Брайтона?
Вскоре после этого. Мои скромные накопления тоже превратились в прах. У меня всегда было чувство, продолжал мистер Монтроуз, что вся правда так и не вышла наружу во время процесса.
Поднявшись, Шейн проговорил:
Во всяком случае, мы можем исключить Джулиуса из числа потенциальных наследников. Из ваших слов я делаю вывод, что братья поссорились.
О да. На лице мистера Монтроуза промелькнуло подобие улыбки. Вы можете быть абсолютно уверены, что Джулиус не будет упомянут ни в одном из завещаний, составленных Руфусом Брайтоном.
Понятно. С вопросом о Джулиусе было покончено. Что вы можете рассказать о слугах?
У них в штате горничная, экономка, повар и шофер. И конечно, мисс Хант сестра, прибывшая с мистером Брайтоном из Нью-Йорка.
Да, да, ни в коем случае не стоит забывать мисс Хант, пробормотал себе под нос Шейн.
А?
Нет, ничего. Шейн небрежно взмахнул рукой. Все слуги живут в доме? Как давно они приняты на службу?
Давно. Кроме шофера. Он живет в квартирке над гаражом, а наняли его непосредственно перед нашим приездом из Нью-Йорка, чтобы было кому водить лимузин. Все остальные постоянный персонал, проживают в доме круглый год.
Спасибо, поблагодарил Шейн. Я немного поброжу по дому. Он вышел, оставив мистера Монтроуза одного.
В доме Шейн оставался не более пяти минут. Вскоре он вышел и направился к гаражу, который был отделен от остальной территории невысокой живой изгородью. К бетонной стене гаража была прикреплена металлическая лестница, которая вела в квартиру на втором этаже.
Шейн начал подниматься по ней и достиг примерно середины пути, когда его остановил хриплый окрик. Глянув вниз, он увидел массивную фигуру человека, выходящего из гаража. Красное мясистое лицо со сросшимися на переносице бровями и низким лбом было обращено в его сторону. На мужчине поверх формы шофера был грязный комбинезон. Он держал измазанную машинным маслом тряпку, о которую вытирал руки.
Куда лезешь? прохрипел он.
Опершись о перила, Шейн широко ухмыльнулся:
Собираюсь нанести визит вежливости шоферу. Ты случайно не он самый?
Отбросив в сторону ветошь, мужчина подошел к лестнице и взглянул на Шейна близко посаженными глазами:
Тебе там нечего делать.
Шейн укоризненно произнес:
Разве так приветствуют гостей?
Мне не нужны гости. Шофер, моргая, медленно поднимался по ступеням. Ресниц у него совсем не было, и их отсутствие придавало его физиономии немного нелепый, голый вид.
Но один гость у тебя уже появился, сказал Шейн.
Ты думаешь? угрюмо пробормотал шофер. Потом, оттолкнув Шейна, поднялся на пару ступенек выше него.
С прежним дружелюбным выражением на лице Шейн тоже занес ногу, чтобы шагнуть на следующую ступеньку.
Не торопись, приятель. Шофер положил грязную руку на плечо сыщику.
Шейн неторопливо проронил:
Убери руку.
Бросив на него злобный взгляд, шофер поднялся еще на три ступени и загородил дорогу:
Говори, что тебе надо.
Давай поднимемся выше, предложил Шейн.
Нет, будем говорить здесь.
Глаза Шейна вспыхнули от ярости, однако через секунду взгляд его стал холодно-сдержанным. Потом сыщик изобразил улыбку, но она больше напоминала волчий оскал.
Ты что-то прячешь, если боишься пустить к себе. Шофер неуверенно заморгал:
Ты, наверное, тот самый рыжий сыщик, о котором они толковали вчера вечером?
Сейчас я вручу тебе верительные грамоты, пообещал Шейн.
А, брось, примирительно сказал шофер. Я готов с тобой разговаривать. А в свою комнату пускать посторонних не обязан. Вдруг у меня там женщина? Давай спустимся и потолкуем.
Именно из-за женщины, с плохо скрытой злостью бросил Шейн, я и хочу подняться к тебе.
Неожиданно на лице шофера промелькнуло паническое выражение. Его измазанный машинным маслом кулак взметнулся вверх и обрушился Шейну на челюсть. Сыщик отпрянул назад, пытаясь ухватиться за перила. Изрыгая ругательства, шофер поднял ногу в тяжелом ботинке и изо всех сил пнул Шейна в лицо.
Ограждение лестницы рухнуло, и потерявший сознание Шейн бессильно сполз вниз.
В себя он пришел, когда солнце уже садилось за горизонт. Он лежал на сиденье своего автомобиля, припаркованного в боковой улочке. Сев, он потряс головой и осторожно ощупал лицо. В зеркале заднего обзора он увидел здоровенный синяк на лбу и запекшуюся кровь на поцарапанных щеках. Наклонившись над рулевым колесом, он обхватил руками раскалывающуюся от боли голову. Из его разбитого рта хлынул поток отборных ругательств.