Вадим, теперь медленней, кажется, это тот парень, которого мы ищем. Его видел администратор.
Дальше смотрели запись маленькими фрагментами. Вот незнакомец и старик сближаются. Вместе отходят в сторону, говорят, снова идут к креслам. Садятся.
Там точно одна камера? спросил Дуло.
Покаодна.
Несколько минут были видны только плечи и головы. На мгновение появилось лицо старика. Глядя на него, Сергею подумалось, что при жизни Пиньера был не так плох, как могло показаться во время осмотра его трупа.
В двадцать один час семнадцать минут оба собеседника встали и направились к выходу. В руках старик держал предмет, похожий на папку.
Вот он! не выдержав, крикнул Дуло.
Кто? спросил Иванов.
Неважно, давай дальше.
Незнакомец вышел из отеля, а старик отправился к лифту.
Дальше смотреть будем? спросил Иванов.
Дуло взглянул на часы, его брови взлетели.
Три часа ночи.
Я тебе говорил.
Могу я забрать флэшку?
Бери. Иванов вынул флэшку и отдал Сергею.
Дуло направился к выходу, взялся за ручку двери, потом оглянулся:
Ты идешь?
Смысла нет, к семи утрана работу. Возьму ключи, подремлю в каком-нибудь номере.
И здесь тебе повезло.
С чем?
С тем, что это не макаронная фабрика.
Сергей пришел домой в половине четвертого. Открыл дверь спальни и увидел спящую Полину. Взглянув на свою нетронутую подушку и несмятое одеяло, Сергей до боли в груди ощутил, как одиноко ей было, когда она засыпала.
Глава 10Все свободны
Полина проснулась, открыла глаза. Мысли заползали в голову, как маленькие предатели, обнажая безрадостные реалии бытия. Беглый взгляд на часы привел ее в чувство: в эту самую минуту начинался рабочий день в галерее.
«Опоздала!»Полина вскочила и ринулась в ванную.
Просто удивительно, как быстро она оделась, и уже с сумочкой в руках заметила на столе рисунок и записку Сергея:
«Ушел рано. Надеюсь, ты не проспишь».
Она взяла рисунок, положила его в сумку и вышла из дома.
Ей хотелось стать невидимой, пройти до своего кабинета так, чтобы ни одна живая душа не заметила, а главное, не узнала ее. Именно в такие моменты случается то, чего меньше всего хочется. Из бокового коридора навстречу ей вывернула Еремкина, в глазах которой уже горел садистский огонь.
Вас все ищут, сказала она. Вы опоздали на сорок минут. Это, милая моя, почти прогул.
Короче, перебила ее Полина.
Хотите короче? Елена Феликсовна посторонилась, уступая ей дорогу. Вас вызывает Альберт Иванович.
Варовский? для чего-то спросила Полина.
В ее голосе прозвучало то, что хотела услышать Еремкина. Страх.
Идите, велела Елена Феликсовна.
У Полины не было выбора, она направилась в кабинет директора.
Здравствуйте, Полина Сергеевна, Варовский поздоровался, оставаясь сидеть в кресле. Он был любезен и пребывал в хорошем расположении духа. Надеюсь, сегодня мы с вами договоримся.
Полина села на стул и с удивлением для себя обнаружила, что закинула ногу на ногу.
Альберт Иванович, казалось, не заметил такой вольности. Он миролюбиво проговорил:
Вы наверняка помните наш последний разговор. На мое предложение уволиться по собственному желанию вы ответили отказом. Позвольте обосновать это мое решение, возможно, вы чего-то не поняли. Варовский встал с кресла и прошелся по ковровой дорожке. Все работники галереи, все мы, несем ответственность за доверенные нам ценности. Мы имеем дело с общенациональным достоянием, с сокровищами мировой культуры
Полина окинула его изучающим взглядом. Наткнувшись на него, Варовский остановился, как будто забыв, о чем говорил.
В дверь постучали.
Я занят! крикнул Альберт Иванович и быстро прошел к двери.
Его хорошее настроение на глазах улетучилось.
Боюсь, что у меня нет больше времени, поэтому повторю свой вопрос. Вы напишете заявление?
Нет. Полина удивилась тому, как спокойно это сказала.
Что ж, я был готов к такому ответу. Варовский распахнул дверь и коротко бросил:Зайдите.
В кабинет с раскрытой папкой в руках зашел начальник отдела кадров. Он положил папку перед Полиной:
Это приказ о вашем увольнении. Причина увольненияутрата доверия. Поскольку мы имеем дело с общенациональным достоянием
Это мне уже объяснили, не выдержала она.
Тем лучше. Вы должны расписаться.
Я не буду расписываться в вашем приказе.
На этот раз к двери направился начальник отдела кадров:
Заходите, пригласил он кого-то.
В кабинет один за другим зашли Кириченко и Еремкина. Они встали напротив Полины. Взгляд Кириченко уперся в ее колени.
Кадровик взял в руки папку:
Поскольку вы отказались ознакомиться с приказом, начал он, обращаясь к Полине, я зачитаю текст в присутствии двоих свидетелей
При этих словах Елена Феликсовна сглотнула слюну. Алексей Григорьевич хлопнул ее по спине, как будто из опасения, что она поперхнется.
После озвучивания приказа Кириченко и Еремкина в нем расписались.
По истечении двух недель, положенных по закону, вы получите денежный расчет и трудовую книжку, произнес кадровик и вышел из кабинета.
Не задерживаю вас, Полина Сергеевна, сказал Варовский, потом повернулся к Еремкиной и Кириченко:Вы тоже свободны.
Пока Полина шла до своего кабинета, за ней по пятам, как такса и доберман, следовала «сладкая парочка». Причем на добермана походила Елена Феликсовна. Ее жилет, как черный чепрак, покрывал круглое тело. Маленькая голова и тощие «лапы» делали сходство абсолютным.
У Кириченко были кривые ноги, продолговатое тело и длинный нос. Чем не такса? К тому же он был истинный кобель.
Еремкина пребывала в воинственном настроении. Будь ее воля, она догнала бы Свирскую и зубами вцепилась в ее лодыжку. Елена Феликсовна знала природу такого желания. Ей казалось, что процедуру подписания приказа бессовестно сократили. У нее украли возможность насладиться чужим унижением.
Елена Феликсовна всегда исполняла роль деловой женщины, считая себя специалистом во всех областях, включая юриспруденцию, мелиорацию и горнодобывающую промышленность. Многолетняя привычка существовать не работая закрепилась в ней намертво. Она блестяще использовала мимикрические приемы, тактические фенечки и психологические финты. Морщинистое от старости и злоупотребления косметикой лицо существовало под грифом «и рада бы поработать, да некогда». Походка Елены Феликсовны была стремительной, несмотря на то, что спешить ей было некуда.
Разговаривая, Еремкина будто кривлялась. В остальном она была само совершенство.
Тебе никогда не нравилась Свирская, сказал Кириченко. Теперь ты довольна?
Ей уже не отмыться.
Сука ты, Лена.
Елена Феликсовна оглянулась на своего спутника и, проследив за его взглядом, уставилась на Полину.
Ревнивая сука, добавил он. Я только один раз сказал, что у нее красивые ноги.
Маленький негодяй, Еремкина смерила негодующим взглядом низкорослого Кириченко и, развернувшись, направилась в противоположную сторону.
А он, улыбаясь, бросил ей вслед:
Я там на стол сливочную помадку тебе положил Све-е-еженькая.
Глава 11На свободной охоте
Сергей зашел в отель и прямиком направился к стойке портье.
Слава богу! Кирбик достал из шкафа конверт, потом тетрадь. Я сменился в восемь утра. Жду только вас. Здесьперевод.
Сколько перевели? спросил у него Дуло.
Немного. Несколько страниц дневника.
А это дневник? удивился Сергей.
И какой! отозвался портье. Записки офицера Люфтваффе Вальтера Штейнхоффа, командира эскадрильи в истребительном полку. Первая запись датирована январем 1945 года.
Сорок пятый пробормотал Дуло. Конец войны. У вас есть копия паспорта Мишеля Пиньеры?
Я и без копии могу сказать дату его рожденияпервое сентября тысяча девятьсот тридцать пятого года.
В сорок пятом ему было всего десять.
Кирбик протянул конверт:
Ознакомитесь?
Прочитаю чуть позже, сказал Дуло, забирая конверт.
Тетрадь, напомнил ему Эдуард Васильевич.
Понимаю, что не должен просить, Сергей замялся. Но альтернативы пока нет
Понял, переведу. Но быстро не обещаю.