Ну да коллективная сущность, с идеями о социальной справедливости и равноправии, согласился Валерий Никитин, о демократии!
Равноправие Миром правит сила! Народы равноправны только на словах. Просто теперь свое превосходство прикрывают не неприличным расизмом, а национальными интересами, продолжал Володя Широков.
В общем, непочатый край работы, сделал вывод Виктор Петрович Петров.
Валера, а почитай свои стихи, попросила Раечка, что-нибудь из новенького
Партийцы знали, что Валерий Никитин пишет стихи, правда, читал он их нечасто.
В чужие мысли не лезь,
А залез, так не пачкай.
Наша жизнь словно лес,
И нас бросает как в качке
Кто захочет узнать
Как мы жили и чем,
Пусть откроет тетрадь
И начнет свой запев,
читал Валера. В кафе стало тихо: все прислушивались к Валериному голосу.
Лечиться надо. Речкою. Лесами.
Тропинкой. Утренней зарей.
Все понимаем, но не знаем сами,
Что делать надо нам самим с собой
То, что я бы хотел осмысливать,
Часто просто никто не поймет,
Но порою душа неистово
Все в дорогу зовет и зовет
Издавать собираешься? спросил Виктор Петрович.
Не знаю еще, неуверенно ответил Валера
За одним из столиков тихонько запели:
«Цыганка с картами, дорога дальняя,
Дорога дальняя, казённый дом»
В этом сообществе любили и песни попеть вместе: тихонько, душевно, с чувством и со смыслом.
«Таганка, все ночи полные огня,
Таганка, зачем сгубила ты меня»
подхватили в полголоса партийцы.
«ПОЛТАВКА, я твой бессменный арестант,
Погибли юность и талант в твоих стенах» переиначил слова песни Андрей Богданов, который состоял в партии всю свою сознательную жизнь, возглавлял когда-то молодежную организацию партии, а позже ее Московское отделение. В декабре девяносто первого года Андрей участвовал в организации и проведении митинга против Беловежских соглашений, подписанных главами Российской Федерации, Белоруссии и Украины, предусматривающих прекращение существования Советского Союза как субъекта международного права и геополитической реальности, и создание Содружества Независимых Государств. Для подавляющего большинства граждан СССР распад великой державы и замена ее на новообразование с сомнительной аббревиатурой «СНГ» ничего хорошего не предвещали.
Здесь следует отметить, что центральный штаб партии, с самого ее учреждения и по сей день, находился на улице Полтавской, или, как говорили партийцы, на Полтавке. Даже газета, которую эпизодически выпускала партия, была ими любовно названа «Полтавкой»
«Полтавка, я твой бессменный арестант» поддержали, оживившись, друзья-соратники.
Посидели еще немного. Откуда-то доносилась негромкая музыка, слышались знакомые, такие родные голоса друзей. И было все равно, о чем они говорили и спорили, Надежда просто была рада, что они, как и много раз прежде, вместе собрались
Ой, ребята, как с вами хорошо! Но, пора на отдых, сказала Надежда, завтра трудный день.
Надежда Владимировна, ну давайте посидим еще немножко! совсем по-детски заканючила Ирина.
Пойдем, пойдем! Поздно уже! тоном строгой мамаши возразила Надежда.
А что, Надя, в твоем региональном отделении, я слышал, жесткая дисциплина? У тебя не забалуешь? Ты, демократка до мозга костей, практикуешь авторитарный стиль руководства? смеясь, спросил Игорь.
Ну и правильно, поддержал Надежду Виктор Петрович, мы партия, демократическая по идеологии, а внутри регионального отделения не может быть никакой демократии! Иначе разброд и шатания!
Так что, Надежда Владимировна, значит, у тебя шаг вправо шаг влево расстрел? не успокаивался Игорь, диктаторские у тебя замашки, Надежда!
Клевета это все! Просто в моем отделении все разделяют мое мнение, и не бывает никаких шагов ни вправо, ни влево, засмеялась в ответ Надежда, правда, Ирина? нарочито грозным тоном спросила она.
Да, как-то неуверенно ответила та.
Ну, пойдем тогда! скомандовала Надежда.
Надюша, правда, посидели бы еще немножко, попытался уговорить Надежду Виктор Николаевич, так давно не виделись!
Нечего молоденькой девчонке в такое позднее время в кафешке засиживаться, ответила она тихо, а в нашем родном городе-то уже два часа ночи!
Попрощавшись, Надежда с Ириной отправились в свой номер.
Уснули быстро сказались впечатления прошедшего дня, да и разница во времени. А завтра с десяти утра съезд, делегатами которого они все являются.
***
Основной костяк регионального отделения, не считая Сереги и Стаса, проживал в одном районе города, прозванном еще в застойные времена «Малой землей», вероятно, за свою территориальную оторванность от центра. Оторванность впоследствии была ликвидирована новыми застройками и транспортными маршрутами, но прежнее название осталось.
Географическая близость места жительства позволяла активу регионального отделения собраться в два счета, стоило только созвониться. Только Сергея надо было ждать час-полтора. В последние годы молодая супруга, а потом и двое детей-погодков на законном основании требовали его заботы и внимания. Когда надо было проверять или заверять подписные листы, или требовалось созвать внеочередное заседание регионального комитета для обсуждения возникающих спорных вопросов, то его обычно предупреждали за день до события.
Но друзья-партийцы собиралась вместе не только по деловым поводам, они часто и праздники отмечали вместе. И даже в конце девяностых учредили для себя свой весенний, так называемый, «сиреневый праздник». В мае, когда пенным цветом расцветала сирень, эта веселая компания выбирала удобный для всех день, вернее вечер, собиралась и, дождавшись темноты, шла «на дело». А именно: все вместе соратники находили неподалеку от своего района, в частном секторе, заросли сирени, обычно на заброшенных участках, ломали пьянящие ароматом гроздья, собирали букеты, направлялись к кому-нибудь домой, и устраивали дружеское празднично-сиреневое застолье. Стол украшали пироги собственного изготовления, не обходилось и без вина. Но все было в меру, честь по чести: не пьянства ради, а обычая для. Засиживались обычно до глубокой ночи. Шутили, смеялись, обсуждали партийные и личные дела. Возможно, эти нечастые ночные посиделки и беспокоили кого-то из ближайших соседей, но никогда никто не высказал недовольства по этому поводу. Соседи к партийцам относились с уважением и прощали им некоторые вольности.
В этом году май выдался теплым как никогда, и сирень расцвела раньше обычного. В один из свободных вечеров друзья-партийцы решили утроить свой традиционный «сиреневый праздник». Набрав уже букеты, Наталья и Надежда собрались возвращаться домой. Надежда различила в темноте невысокую изгородь, через которую надо было перешагнуть. Впереди шла Наталья с таким огромным букетом в руках, что из-за него не видела не только то, что впереди, но и то, что под ногами.
Наташка, впереди низенький заборчик, осторожно, не упади! крикнула Надежда, пытаясь предупредить подругу. Но, едва она успела произнести эти слова, как увидела летящую на землю Наталью, которая, конечно же, споткнулась о заборчик, но не сильно ударилась, благодаря густой траве и огромному пышному букету сирени в руках. Надежда помогла Наталье подняться, вместе собрали рассыпавшиеся ветки сирени. Всю дальнейшую дорогу до дома Надежды две вполне серьезные взрослые женщины весело обсуждали происшедший эпизод и периодически хохотали, как девчонки, не очень заботясь об отдыхающих в этот поздний час законопослушных гражданах в окрестных домах.
На скамейке около подъезда их уже ждали с пушистыми охапками Василий Николаевич, его жена Лена, Гуля бухгалтер регионального отделения и ее муж Игорь, который приходился Надежде троюродным братом. Игорь летчик гражданской авиации, заслуженный пилот России не состоял в партии и был далек от политики. Все свои силы он отдавал любимой работе, стараясь вести здоровый образ жизни. Никогда не курил, не употреблял спиртного, занимался спортом. Участие в партийных посиделках Игорь принимал редко, да и то только чтобы не обидеть супругу и родственницу. Надежда гордилась своим троюродным братом и уважала его взгляды.