Вот и теперь, едва придя в себя после перелетов-переездов и утомительной процедуры заселения, партийцы начинали стекаться в кафе на первом этаже гостиницы. Сидели небольшими компаниями, каждая из которых могла в какой-то момент запросто присоединиться к любой другой. В общем-то, эти маленькие компании представляли собой одно целое сообщество друзей-единомышленников, которые не виделись месяца три-четыре, а некоторые с предыдущего съезда, и были безумно рады встрече. Многих связывали узы настоящей дружбы, несмотря на то, что жили в разных городах и регионах, и, невзирая на пол и возраст. Некоторые даже отпуск проводили вместе ездили с семьями куда-нибудь на рыбалку, или на морской берег. И Надежда знала, что, появись она в любом регионе России, там ей будут рады ее друзья-однопартийцы.
После ужина опять собрались в кафе: обсуждали наболевшие вопросы. Надежда и Ирина расположились за столиком с Германом Юрьевичем Карелиным и Владимиром Ивановичем Раскатовым из Екатеринбурга. Пили кофе, беседовали. Друзья-земляки были тоже где-то здесь, в зоне видимости Надежды. Чуть позже подошел Виктор Николаевич. Герман затронул вопрос о малочисленности органов местного самоуправления и трудностях работы с людьми.
А я вот считаю, что в Городском Совете должно быть больше молодых людей, представителей студенчества, заявила вдруг Ирина.
О, как! Герман не сдержал улыбки, удивленный категоричностью молодой девушки.
И не только в Городском Совете, а еще и в местных Советах, и во всех органах законодательной власти! И в Государственной Думе тоже, продолжала Ирина со свойственным ей максимализмом.
Но, прежде чем войти в состав Городского Совета, а, тем более Государственной Думы, молодые люди должны чему-то научиться приобрести жизненный опыт, получить образование. А иначе как они будут работать, на основании чего они будут принимать важные решения, писать законы, от которых зависит жизнь граждан в обществе? Да и граждане им должны, этсамое, поверить, а иначе просто не изберут, терпеливо объяснял Владимир Иванович. Его обычное «этсамое» звучало вовсе не как слово-паразит, а наоборот, добавляло выразительности и убедительности произносимой фразе.
Но ведь взрослые, а особенно пожилые люди, не понимают проблем молодежи! Вы мыслите по-старому! Взгляды тоже бывают устаревшими, как и мода, не сдавалась Ирина.
Иришка, ты о чем это? Где ты здесь пожилых видишь? возмущенно спросила Надежда, каких твоих проблем взрослые не понимают? И чьи это взгляды ты считаешь устаревшими? Да ты хоть знаешь, с кем ты споришь? Здесь все бывалые партийцы, закаленные в жестких политических баталиях и в реальной борьбе. Люди с опытом общественной работы и в органах законодательной власти тоже Ты же ничего еще в этих вопросах не понимаешь! Спорить взялась! Неудобно даже! Я себе не всегда могу такое позволить, Надежда кипела от возмущения. Ей было не то, чтобы стыдно, но несколько неловко от неуместной болтовни Ирины и от неприкрытого ее стремления обратить на себя внимание. Так маленький ребенок пытается привлечь внимание взрослых, если видит, что о нем забыли.
Да ладно, Надюша, пусть девочка поговорит, Владимир Иванович понимающе улыбнулся.
Но ведь я же права, Надежда Владимировна! Ведь взрослые люди молодыми были совсем в другое время, тогда все было по-другому. В каждое же время свои особенности, не унималась Иринка.
Подошел Игорь, принес бокалы и бутылку красного сухого вина.
Можно к вам присоединиться? спросил он, помогая мужчинам придвинуть вплотную к их столу соседний квадратный столик, о чем столь жаркий спор?
Кто-то принес коробку конфет, порезанный дольками апельсин. Разлили вино.
Молодежи можно немного налить? спросили у Надежды, имея в виду Ирину.
Если только глоток, для крепкого сна, разрешила Надежда.
Дискуссия продолжалась.
Надежда слушала беседу Ирины с бывалыми партийцами, в отличие от нее, знающими о политике не только из учебников и телепередач. Иринкины неуклюжие попытки философствования казались ей смешными.
«Совсем еще ребенок, подумала Надежда, умненький ребенок, который привык прилежно учить уроки, повторять заученные книжные фразы, не сомневаясь в их правильности, и ожидающий за свою старательность одобрения взрослых».
Иринка приводила цитаты Платона о демократии, стараясь удивить своими познаниями умудренных опытом людей, которым пришлось быть участниками многих политических акций и событий. А они с улыбкой наблюдали за ней, пытаясь в ряду произносимых вчерашней школьницей прописных истин различить ее собственное мнение. Надежда молча наблюдала, стараясь больше не вмешиваться в ход дискуссии.
А что такое, по-вашему, демократия? спросила вдруг Ирина.
Демократия это не «по-вашему», и не «по-нашему». Демократия это политический режим, основанный на коллективном принятии решений, с улыбкой ответил Герман.
Она же власть народа, которая осуществляется посредством органов общественного самоуправления, включился в дискуссию Виктор Николаевич, единого определения демократии, как ты, наверное, знаешь, нет. Да и демократия ведь разная бывает. В древнем Риме, например, тоже была демократия, несмотря на рабовладельческий строй. Но распространялась эта демократия только на свободных граждан; рабы не имели права голоса. Историю-то в школе изучала, наверное?
Конечно, изучала, ответила Ирина, и не только историю, еще и другие общественные науки! У меня по ним пятерки!
Умница! Так ты, Ирочка, должна знать, что идеальной модели демократии, за всю историю развития общества, не было никогда. Да она в принципе идеальная построена быть не может, убежденно заявил Виктор Николаевич.
А если и будет построена, то не продержится более дня, тем более у нас в России, предположил Герман, менталитет не тот
Поэтому надо выработать такую модель демократии, которая была бы жизнеспособной. Кроме того, само общество должно быть к ней готово во всех отношениях. Но это пока только мечта, продолжил рассуждение друзей Игорь, иллюзия, утопия как хочешь!
Многие коллеги-партийцы были участниками событий девяносто первого года прошлого столетия на Манежной площади, а в девяносто третьем у Белого дома, защищая демократию на деле, а не на словах. Сказать, что Надежда уважала их это не сказать ничего. Надежда смотрела на них, что называется, снизу вверх. И с этими людьми, которые не побоялись отстаивать свои убеждения, может быть, рискуя в девяносто первом жизнью, Иринка дискутировала сейчас о демократии.
Но ведь в разных странах это по-разному понимают! Да и вы это можете неправильно понимать, Ирине, кажется, было все равно, с кем она беседует, и уместны ли ее высказывания перед столь авторитетной для Надежды аудиторией. Видимо, возможность высказаться перед внимательной публикой появлялась у девочки не так часто, как бы ей хотелось, а быть центром внимания ей очень нравилось.
Герман переглянулся с Надеждой. Вероятно, на ее лице отражалось недовольство немного дерзким поведением Ирины в дискуссии с людьми, которые ей годятся в отцы.
Все нормально, Надюша, мы же понимаем, что она еще ребенок, тихонько сказал Герман, пусть поговорит!
Разговор продолжался. Партийцы всегда присматривались к новым людям в своих рядах. Новый человек это всегда свежие идеи и взгляды, это другая точка зрения, другое мировоззрение.
К Надежде тоже присматривались, когда она только пришла в партию. С интересом слушали ее выступление на первом для нее съезде. Она очень волновалась тогда, боясь показаться глупой и неосведомленной в каких-то вопросах.
А теперь вот Ирина пыталась сформулировать свое мнение, перемежающееся с книжными фразами, совсем недавно прочитанными ею в учебниках, едва усвоенными, и вряд ли успевшими стать ее собственными взглядами. И при этом она совсем не боялась показаться глупой в глазах авторитетных оппонентов.
По-моему, Надежда Владимировна, эта девочка безуспешно пытается Вас затмить, сказал Герман.