Вдруг раздалась мелодия вызова в сумочке Надежды. Звонила Лапочка-дочка.
Мама, как у тебя дела? А я тебя ждала, уже начала волноваться. Потом тетя Наташа приехала, рассказала, что у тебя ЧП, про Ирину рассказала. Лучше бы ты не ее, а меня с собой взяла! Головную боль только себе заработала, скороговоркой выпалила возмущенная до глубины души Лапочка-дочка.
Доченька, пока ничего не понятно. Ирина не объявлялась. Нам пытается помочь один знакомый полковник из Главного следственного управления. Но пока ждем. Никаких новостей.
Мамочка, ну ты только не волнуйся! На работу уже позвонила?
Нет, не звонила еще. Но, надеюсь, что мое отсутствие особо не навредит системе образования, Надежда пыталась шутить, но говорила все это, прежде всего, стараясь успокоить себя, а не дочку, а вот задолжники поволнуются! Но им это даже полезно!
Ну ладно, мамочка, удачи тебе.
Спасибо, доченька. Будь там умницей. Кошку не обижай, дав еще ряд указаний Лапочке-дочке, Надежда пожелала ей спокойной ночи и отключилась.
Через некоторое время ожил телефон Владимира Ивановича. По обрывкам разговора было понятно, что звонил Юрий Петрович. Какими долгими показались Надежде эти несколько минут их беседы!
Наконец, Владимир Иванович закончил разговор.
Личность нашего брюнета установили, сказал он, это картежный шулер, или катала, как говорят в определенных кругах. Сюда он, видимо, по своим «профессиональным» делам приходил. И познакомился с Ириной случайно, или с какой-то целью неизвестно. Теперь его надо найти. Мы с Юрой прокатимся по местам возможного обитания этого типа.
Так и я поеду с тобой, Володя, предложил Герман.
Гера, побудь пока здесь. Юра меня пока одного позвал. Вдруг этот тип здесь появится. А может быть, и с Ириной. Тогда ты нам сразу звони! Хотя, может быть, он с ней уже в другом месте
Надежду от этих слов, как будто, обдало холодом. Она не могла вымолвить ни слова, думать о чем-то просто боялась. Боялась предполагать что-либо. Оставалось только ждать и молиться.
Владимир Иванович поднялся в свой номер и минут через пять вышел в джинсовой куртке, с барсеткой в руках.
Ну, пожелайте удачи!
Удачи, Владимир Иванович, сказала Надежда.
Ты держи нас в курсе, Володя, попросил Герман Юрьевич.
Владимир Иванович ушел, а Надежда и Герман остались ждать.
***
«Катала, значит», подумала Надежда. Она имела весьма поверхностное представление об этой, с позволения сказать, профессии. Разве что из детективов. Да еще было два случая из ее собственного опыта
Она тогда первый раз прилетела на партийное мероприятие на конференцию. Ей предстояло знакомиться с будущими партийными соратниками, да и с предстоящей партийной деятельностью. Шел 1995 год, апрель месяц. Надежда вышла из здания аэропорта Домодедово, направилась к автобусной остановке. Многочисленные столичные таксисты весьма навязчиво предлагали свои недешевые услуги. Вдруг рядом с ней оказался мужчина лет тридцати пяти, вполне приличной наружности.
Девушка, Вам куда? спросил мужчина.
В Москву, естественно, ответила не очень любезно Надежда.
Честно говоря, она только по рассказам представляла, как ей добираться до места. Она предполагала ехать до города на автобусе, но мужчина, как будто угадав ход ее мыслей, вдруг сообщил:
У автобусов сейчас большой перерыв, а вот электричка до Павелецкого вокзала отходит через несколько минут!
Надежда была поглощена своими мыслями, и не придала значения тому, что ни сумки, ни чемодана, как полагалось бы прилетевшему из другого города пассажиру, в руках у мужчины не наблюдалось. Будь она повнимательней, то задумалась бы, почему человек, прилетевший откуда-то на самолете, идет налегке? Значит, он местный? А тогда кто он такой, и с какой целью начал с ней разговор?
Но в тот момент Надежда ни о чем таком не подумала. Она бодро шла к электричке, предвкушая начало интересного периода в своей жизни: новые знакомые, новая деятельность, да и просто прогулки по Москве городу, который Надежда любила с детства, хотя и бывала здесь не так часто, да и то в основном, проездом куда-нибудь в сторону теплого моря.
Лучше в последнем вагоне ехать, там народу меньше, сказал мужчина лет тридцати пяти, приличной наружности.
А Вы с какого рейса? спросила Надежда, скорее из вежливости, чем из интереса.
Мужчина пробормотал что-то невнятное. Да Надежда и не особо прислушивалась.
А Вы когда назад? спросил он.
Послезавтра, ответила Надежда.
И билет уже обратный есть? поинтересовался мужчина.
Нет, билета еще нет, ответила Надежда, не задумываясь даже о том, «на какой предмет» он задал ей этот вопрос.
Билета у Надежды действительно не было, да она и не решила еще, когда двинется в обратный путь: может быть, она захочет задержаться на денек, чтобы погулять по Москве. Но с незнакомым собеседником она своими планами делиться не стала. Зашла в последний вагон электрички, села на свободную скамью. Мужчина приличной наружности устроился рядом.
А, может быть, чтобы не скучно было, давайте в карты сыграем? В дурачка, предложил он.
Ну, давайте, ответила Надежда, не ожидая никакого подвоха.
Мужчина вынул колоду карт. Раздал. И вдруг откуда-то подошли еще трое желающих перекинуться в картишки, молча стали усаживаться в кружок.
А, садитесь, садитесь, а то вдвоем-то неинтересно играть! запоздало пригласил их мужчина приличной наружности.
Кто-то из новичков предложил поиграть в «более интересную, и очень простую игру». На деньги. Символически. Быстро объяснили правила.
Раздали карты, сделали символические ставки.
Надежда выиграла.
Ну вот! Девушка сейчас выиграет на шампанское! весело высказал предположение один из игроков улыбчивый мужчина лет сорока пяти, простецкого вида.
Ставки увеличили. Надежда опять выиграла.
Ну вот! Девушка сейчас на французские духи выиграет! продолжал радостно комментировать происходящее улыбчивый мужчина простецкого вида.
Снова раздали карты. Ставки увеличили более существенно. И Надежда должна была тоже внести ставку, иначе, по условиям игры, ее выигрыш пропал бы. Она и внесла. И опять выиграла под восторженные восклицания улыбчивого мужчины простецкого вида.
Но в следующий раз Надежда проиграла! Она, конечно, поняла, что ее развели, но потеряла пока не так много всего где-то третью часть своей основной зарплаты. Она вовремя остановилась. Ее уговаривали продолжить игру, но она заявила, что у нее нет денег.
Как нет денег? удивленно спросили хором мужчина лет тридцати пяти приличной наружности, который убедил ее добираться до Москвы электричкой, а потом спрашивал о наличии обратного билета, и улыбчивый мужчина простецкого вида.
А вот нет, и все! Я больше не играю! решительно сказала Надежда.
Тут игроки потеряли к ней всякий интерес и покинули вагон. Надежде было, конечно, немного жаль проигранных денег, но это была не та сумма, потеря которой могла бы ее очень расстроить. Ей просто было противно ощущать себя обманутой.
Но, в конце концов, жизнелюбие Надежды взяло верх. Она смотрела в окно на пробегающие мимо березки и сосны, на весеннюю, едва проклюнувшуюся листву, на веселые утренние лучики солнца, пробивающиеся сквозь свежую зелень берез, и постепенно противное ощущение от проигрыша уступило место ее обычному жизнерадостному расположению духа. А уж под конец командировки, после знакомства с партийцами-единомышленниками и бесед с ними, после прогулок по Москве и посещения музеев Кремля, она и вовсе забыла о неприятном приключении в электричке.
В другой свой приезд в Москву, когда Надежда стояла в аэропорту Домодедово в очереди на маршрутное такси, к ней подошел солидного вида мужчина с портфелем. Вернее, он подошел не к ней конкретно, а пристроился в конец очереди, где она стояла последней. Мужчина завел разговор, как бы, между прочим, представившись владельцем мелкой полиграфической фирмы, кому-то из очереди раздал свои визитки. Надежда не особо прислушивалась к разговору. Она привезла тогда партию подписей по очередной предвыборной кампании, и все ее мысли были заняты предстоящей их сдачей.