Горя внутреннем пожаром, студент на третьем танце признался девке, в беззаветной и преданной любви до гроба, и намекнул на летнюю кухню. От дремучей глупости и полнейшего отсутствия тормозной системы в черепушке, Стасику казалась внучка бабки Тарасихи единственной и всеобъемлющей любовью, что дается человеку на всю жизнь.
Поверив заверениям студента в вечной любви, Настена прямиком повела влюбленного в бабкину кухню. «Только знает ночь глубокая, как поладили они. Расступись, ты, рожь высокая, тайну свято сохрани», так поется в народной песне, да и сама жизнь безответственного Стасика была песней.
Проснувшись, как обычно в положенное время, Стасик, не усмотрев рядом ночную подругу, торопливо натянув шорты с футболкой, украшенной названием их стройотряда «Патриот», и выскочил из мазанки во двор. И только было нацелился сигануть через плетень к заветной цели, финишем которой была летняя стройотрядовская кухня, как путь ему преградила Настина бабка Тарасиха с ухватом наперевес.
Ах, ты, охальник! набросилась она на молодого повесу. Ты что же, злодей, девку обманул, заманил в мазанку и испортил!!! кричала она, кидаясь на него с чепельником.
Стасик не понимал, в чем обвиняет его старуха. Не он же, а ее внучка, по собственной инициативе, привела его в этукак ее мазанку. И вовсе не обманывал он ее внучку.
Я не обманывал вашу внучку, заерепенился Стасик, возмущаясь возводимой на него напрасниной. Я Настю люблю и собираюсь на ней жениться! неожиданно для себя выпалил он.
Чего ты сказал?! опуская «оружие», с большой подозрительностью в голосе, поинтересовалась бабка испорченной внучки.
Что слышали! вконец распетушился охальник, почувствовав, что старуха сдает позиции, да и ухват опустила.
Ладно, посмотрю, как ты женишься! с угрозой в голосе успокаиваясь, пообещала Настина бабка. Только попробуй, обмани! пригрозила она. Ты у меня вот где, потрясла она перед носом соблазнителя, сжатым кулаком и погрозила чепельником.
Сказал, что женюсь, значит, женюсь! продолжал петушиться легкомысленный студент. Вот закончу учебу, пойду работать, получу квартиру, и сразу женюсь, не ожидая от себя подобной прыти в области вранья, нес ахинею безответственный обманщик.
А когда закончишь, эту свою учебу? подозрительно скривившись, спросила Тарасиха.
Скоро! прокричал охальник и, перемахнув через плетень, огородами рванул к временному студенческому прибежищу. Ребята встретили его подковырками и незлобивыми шутками.
Стоя под душем, сооруженном из бочки, поставленной на деревянные балясины, Стасик вел свой внутренний монолог.
Сцену с бабкой, и свое обещание жениться на ее внучке, он тут же забыл, едва прошмыгнув мимо ее ухвата.
Не понимаю, что такого привлекательного в той кухне, как об этом говорят старшекурсники? анализировал шалопай, произошедшее прошлой ночью между ним и Настей.
Оно его нисколечко не впечатлило, а напротив разочаровало. Однако, со сверстниками и друзьями-товарищами делиться своим мнением не рискнул, опасаясь осуждения. На Настины призывы посетить мазанку повторно, в корне отверг, мотивируя отказ боязнью ее бабки с ухватом.
А ты, правда, женишься на мне? поинтересовалась Настена, узнав от бабки про его обещание.
Конечно, не моргнув глазом, заверил обманщик.
А когда?
Как толькотак сразу.
Ладно, я поверю тебе на первый раз, назидательно сказала будущая «супруга».
Скольким наивным дурочкам, подобных, деревенской девчонке, будет он вешать потом откровенную лапшу на уши, и тут же забывать пустые обещания. А сейчас он молод, в меру привлекателен, а главное свободен. Свободен, как ветер!
Не сдержал обещания легкомысленный студент Савельев Стасик, не женился на внучке грозной бабки Тарасихи. Да и вообще, выпала у него из памяти та глупая девчонка из мазанки, как выпадали многочисленные случайные подружки, встречавшиеся на его легкомысленном пути.
Это была одна сторона его жизни, беззаботная и безответственная. Втораясуществовала отдельно от первой. Молодой человек с упорством альпиниста, карабкался на заветную вершину знаний, упорно грыз гранит науки, овладевая основами будущей профессии.
Институт Савельев закончил с «красным» дипломом, распахнувший ему путь в престижный строительный трест, и не абы кем, а инженером производственного отдела. Не прошло и полугода, как он, молодой, перспективный специалист заменил на посту собственного начальника, ушедшего на заслуженный отдых.
Деловые качества Станислава Витальевича, к этому времени именно так его величали, несмотря на молодость, по всем статьям соответствовали его новому назначению.
Пройдет несколько лет и Савельев будет назначен уже Управляющим трестом, куда он пришел после окончания института простым инженером отдела.
Ему еще не исполнилось и тридцати, а он, можно сказать уже сидел на вершине местного Олимпа. С ним советовались даже первые лица области, района, города.
К его мнению прислушивались руководители партийных органов.
Однако значимость и высокое положение не испортили Савельева. Станислав по-прежнему оставался демократичным и доступным для простых людей. О нем говорили в городе, как о человеке правильном и справедливом. Еще ни один человек, будь он распоследним работягой, не уходил от него, не решив важного для себя вопроса. За это Станислава Витальевича любили и уважали.
И тут грянула «демократия», подчистую разрушив отечественную строительную отрасль: ПМК, УМы, СУ, СМУ, ЖБИ и, конечно же, Строительные тресты, выбросив на улицу многомиллионную армию строителей, а вместе с ней и высшее руководство строительных подразделений.
К власти пришли демократы, бывшие комсомольцы: молодые, дерзкие, независимые, с революционными замашками реформаторов с непонятными и пугающими лозунгами обывателям: «Даешь новую Россию!» и «Россия вперед!».