Или заглянула бы в Галери Лафайет. Учитывая, какой бонус меня ожидает от сотрудничества с настойчивой Шарлоттой, могла бы порезвиться в раю знаменитых брендов и купить себе парочку новых платьев. Да и сам магазин в плане архитектуры очень красив великолепный купол, балконы, люстры гулять по нему сплошное удовольствие. А тратить там деньги удовольствие в квадрате
Но нет! Меня влекло на бульвар Вольтера, где, как я недавно выяснила, располагался офис Бориса Лантье.
Разве об этом мужчине мне положено думать?
Мы четыре года состоим в отношениях с Константиновым, пора бы уже привыкнуть, что только он мой бог и кумир. Однако не получается. Годы сексуальной распущенности (когда я не была связана моральными обязательствами с одним-единственным мужчиной) сформировали определённые привычки: я максимально открыта для контактов. При условии, что кандидат умён, как нобелевский лауреат по молекулярной физике, красив, как чемпион мира по плаванию, и стоит не ниже меня на социальной лестнице.
Или просто потому, что дрогнуло сердце.
Четыре года назад в Праге, когда мы случайно столкнулись на улице с Константиновым, дрогнуло! Володя с его зверской рожей, бритым черепом и массивной шеей выглядел киллером на задании, но представился снабженцем. А я в те времена была недосягаемой дивой хозяйкой успешного бизнеса с миллионными оборотами. Киллер-снабженец очаровал меня с первого взгляда. И вот уже четыре года мы не расстаёмся.
Вернее, расстаёмся постоянно, потому что Константинов никакой не снабженец. У него процветающий холдинг, а я пытаюсь, как птица Феникс, возродиться из пепла после крушения. Мы оба работаем, как проклятые. У каждого из нас ежедневный список дел соперничает по длине с хвостом числа «пи». Времени на любовное воркование практически не остаётся выкручиваемся, используя современные средства коммуникации.
Да ещё мы живём в двухстах километрах друг от друга, в разных городах. Я всё никак не перееду под крыло к милому другу, что периодически вызывает всплеск негодования у Владимира. Но ему приходится мириться с моим своенравием и независимостью.
Вот не хочу я переезжать в Екатеринбург!
Чего я там не видела?
Доиграешься, мамочка, постоянно накручивает меня Натка. Уведут нашего красавца.
Но в территориальной разобщённости есть огромный плюс: каждая встреча для нас как подарок. Мы бросаемся в объятия друг к другу, словно юные Ромео и Джульетта, наша огненная страсть способна выжечь пятнадцать гектаров леса
И почему же сейчас я стою на бульваре Вольтера и прислушиваюсь к стуку сердца в груди? Чего добиваюсь? Зачем сюда приехала?
Новенькую вывеску заметила сразу студия Бориса Лантье располагалась в доме, построенном в привычном для Парижа османском стиле: высокие окна с реечными ставнями, чёрные ажурные балконы.
Весь первый этаж здания был отдан мелкому бизнесу. Сплошной чередой шли один за другим галантерейные магазинчики, продуктовые и сувенирные лавки, крошечные кафе и пиццерии, автоматические прачечные, маникюрные салоны, тату-студии, лаборатории, агентства недвижимости, турфирмы, багетные мастерские. От обилия ярких витрин и разноцветных вывесок голубых, розовых, зелёных рябило в глазах. Но всё это было довольно облупленным, исцарапанным, зачастую разрисованным граффити.
В окне очередного офиса красовался транспарант с изображением крысы и таракана. Оба милых существа были жирно перечёркнуты красным. Насколько я поняла, фирма специализировалась на уничтожении домашних вредителей. Засмотревшись, едва не наступила на живописного негра, удобно расположившегося на тротуаре: абориген лежал на куске поролона, укрывшись клетчатым пледом, и меланхолично наблюдал за прохожими. Рядом с ним сидел задумчивый лабрадор. Время от времени он склонял голову, чтобы лизнуть хозяина. «Мадам, мадам, сильвупле!» с надеждой указал негр на жестянку, выставленную рядом с ним на грязном асфальте. Он таращил глаза. Белые в красной сеточке белки сияли на чёрной физиономии. Я раздражённо дёрнула плечами и прошла мимо не выношу дармоедов!
Разлёгся тут. Шёл бы работать!
Но собачка меня тронула. Я вернулась обратно, нашарила несколько евро и опустила в жестянку. «Мерси, мадам!» загундел лежебока. Лабрадор ткнулся мокрым носом в мою руку, я потрепала его по пыльному загривку. «Да ты ж такой хороший, хороший!» сказала я псу и сразу полезла в сумку за влажными салфетками все руки испачкала об этого симпатягу.
Студия Бориса стеклянная дверь и стеклянная стена выглядела аквариумом, зажатым между соседними офисами, и занимала не более трёх метров фасада. Сквозь стекло виднелся рекламный щит с портфолио образцами сайтов, созданных Борисом. Тротуар перед входом был заставлен мотоциклами и велосипедами, припаркованными вдоль проезжей части, у стволов высоких платанов грустных, осенних.
Вывеску со знакомым именем я заметила издалека, и сразу же перешла на другую сторону проспекта, чтобы не быть замеченной из студии. Вела себя как шпионка пряталась и высматривала. Однако шпионы обычно имеют чёткое задание, цель и план. А я сама не понимала, чего добиваюсь. Зачем мне этот Борис? Почему я нашла в интернете адрес его студии? Зачем сюда приехала?