Роза глубоко вздохнула и встала с дивана.
Сейчас уберусь в ванной, а потом посмотрим кино.
Утерев слезы, я вздохнула.
Я не могу оставаться здесь. Мне надо домой.
Ну почему они не могут это понять?
Мак покачала головой и стиснула мне руку.
Лилия, если бы это было возможно! Пожалуйста, не натвори глупостей, она встала с дивана.
Ее слова крутились у меня в голове. Пожалуйста, не натвори глупостей. Я представила, как он подносит к моему лицу нож, и задрожала от ужаса.
Какой фильм будем смотреть? спросила Роза.
Фиалка пожала плечами.
Какой-нибудь старый романтический, для девушек.
Неужели так будет повторяться каждый вечер? Мне стало трудно дышать, как будто на грудь давила тяжелая гиря.
Роза включила фильм и вместе с Фиалкой села рядом со мной на диван. Обе они сразу увлеклись происходящим на экране. Как они могут смотреть кино, зная, что Клевер сейчас охотится за какой-то несчастной девушкой?! Я представила, как она пытается вырваться из его рук. Ее сильно накрашенные глаза расширены от ужаса. Неужели он действительно убивает проституток? Он вполне мог ходить играть в бинго, а здесь рассказывать о своих убийствах, только чтобы запугать девушек, сделать их покорными своей воле. Сердце у меня защемило. Хотела бы я знать правду.
А можно просто посмотреть телевизор? спросила я, моргая, чтобы избавиться от образа жертвы, стоящего перед моим мысленным взором. Сообщат ли о моем исчезновении в новостях? Уже, наверно, сообщили.
Краем глаза я заметила, как Мак покачала головой.
Нет.
Разумеется, нет. Мы буквально отрезаны от всего мира и полностью зависимы от Клевера. Не надо было мне выходить вчера вечером. Надо было слушаться Льюиса и родителей, лучше бы кто-то из них меня подвез. Всякий раз, как при мне дома заговаривали о том, что по вечерам ходить небезопасно, я отмахивалась и просила перестать говорить глупости. Теперь мне хотелось ударить себя кулаком за упрямство и самонадеянность. Я ничего не боялась, потому что наивно верила, что несчастья могут случиться с кем угодно, но только не со мной.
Надо начинать готовиться к ужину, сказала через некоторое время Роза и выключила телевизор. Хочешь помочь, Лилия?
Саммер.
Как будто у меня есть выбор.
Конечно.
А что еще делать, чтобы убить время? Уж лучше чем-то заняться, чем сидеть и все время думать. Я охотно вспоминала о близких, мысли о них уносили меня из подвала. Но иногда надо делать перерывы и заниматься чем-нибудь другим, чтобы отвлечься от мыслей о семье и о том, как мне ее не хватает. Что бы я ни отдала за возможность поговорить с Льюисом!
Что вы мне поручите? спросила я. Девушки уже все достали из шкафа и заполнили две кастрюли водой. Они действовали так слаженно, можно было подумать, что научились этому, работая бок о бок на кухне ресторана.
Не почистишь морковь и картошку? Мак дала мне пластиковый нож для чистки овощей, металлической у него была только середина. Он показался мне не особенно острым, но все же это открывало кое-какие возможности. Но можно ли таким ножом нанести достаточно серьезную рану? Зная, что за мной, скорее всего, наблюдают, я перестала разглядывать нож и взяла картофелину.
Как думаете, удастся нам когда-нибудь отсюда выбраться? спросила я, чистя ее.
Роза вздохнула, но мне показалось, что не печально, а, скорее, с досадой. Это из-за моих вопросов?
Нет.
А ты хочешь?
Фиалка, не могла бы ты дать мне форму для духовки? спросила Роза, будто не услышав моего вопроса.
Так, значит, нет. Мне стало так жаль Розу. Он действительно лишил ее воли. Она поставила курицу в духовку, делая вид, что не слышит меня, но я знала, что она обдумывает мой вопрос. Разве может быть, чтобы она не хотела отсюда выбраться?! Сознает ли она, что ей промыли мозги?
Я почистила овощи, положила картошку и морковь в воду и включила конфорку электрической плиты. Так много я еще никогда в жизни не готовила. Мама была бы потрясена и могла бы мной гордиться. Она бы даже потрогала мне лоб, проверяя, нет ли температуры.
Атмосфера в комнате изменилась. Казалось, воздух можно резать ножом, и я понимала, что это из-за моего вопроса. Девушки, опустив головы, сосредоточенно занимались каждая своим делом. Но кто-то должен был задать этот вопрос. А Розе следовало осознать, что поступки Клевера неприемлемы.
Глядя на закипающую в кастрюле воду, я покачала головой. Я помогала готовить ужин для него, но еще ни разу не готовила для Льюиса. Я вспомнила единственный раз, когда вызвалась приготовить ему ужин. Он тогда засмеялся и пошутил: мол, не хочет быть отравленным. Мое неумение готовить общеизвестно.
Приближалось время возвращения Клевера. Это было видно по тому, как девушки суетятся, проверяя и перепроверяя, все ли в подвале чисто. Сердце у меня учащенно билось. Мне вовсе не хотелось, чтобы Клевер спустился в подвал, но я почти ждала его появления, чтобы прекратилось это невыносимое ожидание.
Я подумала, что можно было бы сказаться больной, но отбросила эту мысль, не желая, чтобы он проверял у меня температуру. Просто ешь ужин и продержись до его ухода. Именно это мне предстояло проделывать дважды в день по будням и трижды по выходным. Пока меня не найдут.
Наконец в двери лязгнул ключ, этого звука я уже боялась. Руки задрожали, сердце едва не выпрыгнуло из груди. Фиалка улыбнулась мне, как бы говоря, что все в порядке. Но нет, все было далеко не в порядке.
Добрый вечер, цветы, сказал Клевер, улыбнувшись каждой из нас очаровательной улыбкой, которой как бы говорил: все это совершенно нормально. Он казался таким дружелюбным, что ему нельзя было не веритьразумеется, пока жертва не оказывалась в подвале. Видимо, такая располагающая улыбка помогала ему избегать подозрений.
Добрый вечер, хором ответили девушки. Не спуская с него глаз, я стала сливать воду из кастрюли с картошкой.
Почти готово?
Да, уже раскладываем по тарелкам, ответила Мак.
Я принесла на стол две тарелки, оставив остальное девушкам. Роза несла тарелку с широкой улыбкой на лице. Похоже, она любит подавать ужин своему психу.
Тогда приступим, бодрым голосом сказал он и принялся за жареную курицу.
Отчаянно стараясь не привлекать к себе внимания, я заставляла себя есть, но от каждого проглоченного куска желудок судорожно сокращался. Я смотрела в тарелку, делая вид, что ем. Мне только и надо было слиться с фоном и не привлекать его внимания. Я не могла расслабиться, пока он в комнате. Тело болело от напряжения.
Как прошел день, Клевер? спросила Роза.
Пока все очень хорошо, спасибо. Я многое успел сделать. А у вас?
Хорошо. Посмотрели несколько отличных фильмов.
А что нам здесь еще делать?
Он кивнул.
Хорошо, дайте мне знать, когда понадобятся новые.
Обязательно. Спасибо.
«Понимает ли Роза, что в его присутствии говорит так же, как он?» подумала я. Они так сдержанно вежливы друг с другом. Это производит жутковатое впечатление.
Мы тут думали, нельзя ли посмотреть какие-нибудь еще модели платьев. Хотели сшить несколько летних. Что-то у меня в голове щелкнуло. Они шьют себе платья? Но для кройки нужны ножницы. У меня возник план. Как поэтично было бы, если бы он погиб так же, как убивал самот колотой раны!
Не научите меня шить? спросила я.
Клевер торжествующе улыбнулся, как если бы был уверен, что я наконец смирюсь с жизнью в подвале.
Прекрасная мысль, Лилия! Не сомневаюсь, что Роза, Фиалка и Мак с удовольствием будут тебя учить, не правда ли, девочки?
Конечно, кивнула Роза. Сердце у меня запрыгало от забрезжившей надежды. План сам собой складывался в голове. Мне удалось съесть еще немного, и я почти вежливо улыбнулась Клеверу. Сил хватило. Играть стало проще, потому что забрезжил свет в конце тоннеля.
Я рассчитывала, что после ужина он сразу уйдет, но он взял Розу за руку и отвел в комнату, где я еще не бывала. Половина ее помещалась под лестницей, так что она не могла быть большой. Раньше я думала, что это чулан.
Куда они ушли? Что там? спросила я, глядя на закрытую дверь этой комнаты.
Мак понурила голову и прикусила губу.
Это та комната, где он прошептала она, и ее глаза наполнились слезами.