Голос срывается, Бритт-Мари начинает плакать.
Я видела много мёртвых, это как бы часть нашей работы, но это было как
Бритт-Мари не может выдавить ни слова.
Вы вошли в сарай и ведёт Маргарета свою линию.
Может быть, хотите чашку кофе? Мы можем сделать паузу. Харриет придаёт своему голосу всю мягкость, на которую только способна.
Я недавно пила кофе, но всё равно спасибо, сморкается Бритт-Мари. Вы понимаете, при моей работе
И снова приступ рыданий.
Где вы её нашли? продолжает Маргарета, когда Бритт-Мари собралась с силами.
Я увидела ноги, как только открыла дверь. Везде кровь. Я сразу поняла. Она лежала под трактором. На неё что, трактор наехал?
Бритт-Мари вопросительно смотрит на Харриет. Тушь потекла у неё с ресниц и размазалась под одним глазом.
А потом что вы сделали? Маргарета игнорирует вопрос Бритт-Мари.
Я побежала обратно к машине и позвонила.
Голос Бритт-Мари звучит спокойнее, она подтаскивает к себе коричневый рюкзак из искусственной кожи, который поставила рядом с собой на пол. Вытаскивает оттуда упаковку бумажных носовых платков и вытирает размазанную под глазом тушь.
Это выглядело кошмарно. Эта нога. Он что, сломал ей ногу?
Она сворачивает салфетку трубочкой и начинает обматывать ею указательный палец.
Он?
Ну да, тот, кто это сделал.
Маргарета долго молча смотрит на неё, а Харриет пользуется перерывом, чтобы открыть ноутбук, вспомнив, что она должна вести записи.
Я совершенно выбита из колеи, чувствую себя просто ужасно. Ни с кем не могла поговорить. Не спала всю ночь, и я не думаю, что
Плечи Бритт-Мари снова затряслись, с кончика носа падает прозрачная капля. Она звучно сморкается в салфетку.
Я думаю, будет лучше, если мы поговорим с вами потом, когда вы отдохнёте, говорит Маргарета с застывшей улыбкой Бритт-Мари, которая согласно кивает.
Извините меня, выговаривает она между всхлипываниями.
Харриет проводит вас, продолжает Маргарета.
Харриет быстро встаёт и придерживает дверь.
Если вам так тяжело здесь находиться, я могу вам позвонить, произносит она, когда они выходят в коридор. Ей хочется положить руку на плечо Бритт-Мари, но такой жест, ей кажется, был бы странным, поскольку они чужие друг другу. Ты молодец и очень помогла нам, добавляет она вместо ободряющего жеста.
Бритт-Мари криво улыбается и вытирает нос ребром ладони.
Спасибо, что вы пришли сюда, несмотря ни на что, надеюсь, что у вас будет с кем поговорить, когда вы вернётесь домой.
Да, да, мой старик, Лотта и другие девушки на работе. Но я не решалась никому ничего сказать. А теперь уже можно? спрашивает Бритт-Мари.
Да, им можно рассказать. Данные об убийстве уже обнародованы. Харриет кивает. Выйдите через эту стеклянную дверь, а дальше уже ресепшн. Харриет показывает на дверь в конце коридора, но Бритт-Мари внезапно останавливается.
А с мальчиком вы уже говорили?
С каким мальчиком? Харриет вопросительно смотрит на Бритт-Мари.
Нигде в документах, которые она внимательно просматривала в первой половине дня, начиная с полицейских протоколов патрульных, первыми прибывших на место, ничего не говорилось ни о каком мальчике.
Да, который там был. Я видела его на поле, за хлевом, когда разговаривала с полицейскими. Он стоял и вроде бы смотрел в нашу сторону. Голос Бритт-Мари зазвучал увереннее. Я думала, вы его тоже допрашивали.
А как он выглядел?
Худой такой, одет во всё чёрное.
Харриет изучающе смотрит на неё. Может быть, надо отвести её обратно в комнату для допросов?
Я его и раньше видела, мямлит Бритт-Мари. Он всегда крутится возле Лервикена.
Прежде чем Харриет успевает ответить, она нажимает на дверь и выходит.
Когда Харриет возвращается в комнату для отдыха, там сидят Маргарета и Конрад, перед которыми стоят бумажные стаканчики с кофе.
А в деле все данные полиции? спрашивает Харриет.
Да, это наш стиль работы. Мы всё собираем в одном месте. Правда, Конрад? быстро отвечает Маргарета.
Конрад держит в руке мобильный и отчаянно пытается написать что-то пальцем на дисплее, но, когда слышит своё имя, поднимает глаза.
То есть Бритт-Мари единственный свидетель, которого допрашивали на месте преступления? Больше никого?
Да, и её заявление есть в документах. А почему ты спрашиваешь?
Уже уходя, Бритт-Мари упомянула о каком-то мальчике, которого она видела на месте преступления. Я ничего о нём не находила в деле. Это кто-то из Лервикена.
Маргарета вздыхает.
Вот всегда так, если тебя нет на месте, вечно они что-то прозевают. Я пошлю на это Элиаса. Он лучший из всех, кто у меня есть, говорит она.
Харриет опускает глаза. Элиас, похоже, и дружелюбный, и думающий полицейский, к тому же у него есть все полномочия. Харриет никогда не сможет с ним конкурировать.
А что забрали техники-криминалисты? прерывает Конрад и откладывает мобильный. Он громко двигает по столу кружку, и Харриет замечает, какие у него грубые и угловатые пальцы. Инвалидная коляска ведь должна была где-то там валяться.
Харриет видит перед своим мысленным взором дом, большую дубовую входную дверь и каменную лестницу к ней. Если Лаура сидела в инвалидной коляске, то ей было бы трудно выбраться из дома.
Она худенькая. Её можно было вынести на руках, говорит она вслух.
Что? переспрашивает Маргарета.
Я думаю о Лауре. Убийца мог вынести её из дома в хлев.
Конрад тоже вроде бы размышляет.
Мне нужна ясность в этом вопросе. Почему она находилась в хлеву и как она туда попала? У кого-нибудь из вас есть возможность присутствовать на вскрытии? Я считаю, что это было бы хорошо. Может быть, это как раз для тебя, Харриет, у тебя вроде бы свежий, не замыленный взгляд. Знаешь, когда человек доживает до моего с Гретой возраста, то кажется, что уже всё на свете видел и всем пресытился.
Я как раз хотела предложить, чтобы Харриет поехала на вскрытие, быстро говорит Маргарета и допивает остатки своего кофе.
Харриет пытается скрыть улыбку. Хотя Маргарета и считает Элиаса лучшим полицейским, похоже, что, по мнению Конрада, она тоже молодец. Может быть, он, сам того не ведая, станет её входным билетом в группу. Полицейские не особенно любят, когда прокурор вмешивается в расследование, но Маргарете нравится Конрад и она делает то, что он предлагает.
Это в высшей степени тяжкое преступление, и не может быть, чтобы кто-то рассчитывал на то, что Дугласа Андерссона найдут живым. Возникает вопрос, а не надо ли приставить к нему охрану в больнице. Харриет, можешь рассказать о вчерашнем? продолжает Конрад.
Он ставит чашку на стол, и от этого движения на Харриет снова надвигается запах его лосьона для бритья. Только она собралась ответить, как почувствовала вибрацию мобильного во внутреннем кармане. Она быстро достаёт телефон и прикладывает к уху.
Извините, я должна ответить, говорит она, услышав голос Ивонн.
Харри, крошка моя, прости, что звоню на работу и мешаю, к тому же в первый день и всё такое, но Эушен совершенно не в себе или сильно расстроен. Он ушёл на берег. Я бы, может, и не придала значения, если бы на нём было надето хоть что-нибудь, кроме тонкой рубашки. Я считаю, что на улице слишком холодно, чтобы гулять в таком виде при сильном ветре. Я не хотела раньше рассказывать, но было бы хорошо, если бы приехала, он иногда так поступает, и я беспокоюсь. Лучше бы ты сама с ним поговорила. Я не хочу вмешиваться.
Ивонн бывает, конечно, и шумной, и склонной к преувеличениям, но сейчас у неё серьёзный голос. Харриет поворачивается к Конраду и Маргарете.
Мне очень жаль, прошу прощения, но я вынуждена уйти, речь идёт о моём отце. Он болен, успевает проговорить она, быстро выходя из комнаты.
Обрывистый берег и фермы проплывают за окнами машины, но Харриет больше не замечает ландшафта. Пальцы барабанят по рулю. Ей нужен Пол. Поговорить с ним, как они раньше разговаривали.
Пол очень изменился после женитьбы на Еве-Лене. Когда он был моложе, он всегда охранял Харриет и защищал её, что бы ни случалось. Он разрешал ей ходить с ним повсюду, хотя между братом и сестрой было три года разницы в возрасте. Они брали друг у друга пластинки, им нравились одни и те же фильмы. Некоторые, как, например, комедию «Борат», они знали наизусть, но всё равно от души смеялись каждый раз, пересматривая его снова. Хохотали так, что Эушен вбегал в их комнату и грозил пальцем, чтоб прекратили. И Харриет защищала Пола в любой ситуации. Однажды, когда он пинал футбольный мяч в доме и сбил миниатюрный кораблик отчима, который никому не позволялось трогать, она взяла вину на себя, поскольку они оба знали, что отчим будет меньше сердиться на неё, ведь она была младшей; а когда Пол прогуливал уроки и вместо школы уматывал в город, она пересказывала его лживые объяснения маме и учителям. В университете, когда появилась Ева-Лена, всё изменилось.