Вот как! Расскажите о побегах.
Герман Константинович улыбнулся:
Узника свобода манит, Олег, тянет были побеги, были. Но, в подавляющем большинстве своем, неудачные. Кумчасть не дремлет. Для того и шмоны проводит регулярные, для того и стукачков вербует. Пресечение побеговдля абвера задача ¹ 1. Поэтому большинство побегов пресекается еще на стадии подготовки. Но тем не менее они случаются. На моей памяти их было несколько. С третьего корпуса трое сорвались. Выпилили жалюзи на окне, спустились по связанным простыням. Но спустились удачно только двое. Когда полез третий, простыни оборвались. Он упал и сломал ногу. От боли, конечно, закричал. А уж первый был на стене. Первый спрыгнул и ушел, двое другихнет Да я и сам дважды пытался сорваться.
Не получилось?
Не получилось, усмехнулся Герман Константинович.
А как пытались бежать?
Первый разчерез подкоп. Классика, так сказать, жанра Выбили мы себе рабочий цех в третьем корпусе. На первом, разумеется, этаже. Подняли кафельную плитку с пола. Под нейбетон. Но старый уже, рыхлый. Мы поливали его водой и посыпали солью. Потихоньку его разъедало, а мы долбили чем могли, ковыряли, спускали крошку в унитаз. Кафель наклеили на фанеру и дырку в полу закрывали этим щитом. Когда пробили слой бетона, дело пошло веселее. Но через месяц работы кто-то нас сдал. А шанс был реальный.
Понятно а вторая попытка? спросил Иван.
Вторая была уже в Покрове Мы с напарником захватили контролера в прогулочном дворике. Две заточки с двух сторонк горлур-раз! Сняли форму, связали, заперли во дворике. А напарник мой, из-под Иркутска парень, форму надел, и пошли мы на выход, к вахте. Но там уже выскочила группа резервадвенадцать человеки очень долго лечила нас дубиналом. Потом дали нам по сорок пять суток карцера. Могли бы новый срок нагрузить, но не стали этого делать за это спасибо.
Значит, невозможен побег?
Почему же невозможен? Я же говорю: один-то человек точно ушел. Но для успешного побега необходимо сочетание трех факторов.
Каких? заинтересованно спросил Иван.
Во-первых, необходимо, чтобы о подготовке к побегу знало как можно меньше народу. Критическое количествотри. Трое еще могут реально сохранить тайну. С увеличением количества посвященных риск возрастает многократно Во-вторых, необходима поддержка с воли. Нужно, чтобы встретили, помогли спрятаться, обеспечили документами. Без этого худонаверняка поймают.
А третий фактор? спросил Иван. Вы упомянули три фактора.
Третий-то? усмехнулся «инструктор». Третий фактор самый важный, Олег: чтобы фарт был.
Из первой встречи со старым сидельцем Таранов сделал два простых, но важных вывода: тюрьмаштука страшная, противоестественная, но жить и выжить в ней можно.
Ивторой вывод: побег, в принципе, возможен.
После первой было у них еще несколько встреч. Герман Константинович действительно оказался «тюремной энциклопедией». Обладая замечательной памятью, он с легкостью восстанавливал события двенадцатилетней давности. Он знал множество реальных историй из криминальной жизни. И множество легенд. И, разумеется, он знал обычаи, традиции и правила среды. Он легко читал язык татуировок и виртуозно владел жаргоном.
Таранов не раз вспомнит добрым словом этого по-своему очень глубокого человека.
Глава 10В ОПРОКИНУТОМ МИРЕ
Они сидели в кухне и пили чай. За окном падал тяжелый мокрый снег.
Ванька! сказала Светлана. Что с тобой происходит, Ванька?
А что? очень натурально удивился Таранов. Его тон мог бы кого угодно ввести в заблуждение, но не Светлану. Можно научиться безукоризненно контролировать свои психомоторные реакции и обмануть даже опытного специалиста Совершенно невозможно обмануть любящую женщину.
А что? удивился Таранов. Светлана покачала головой и ответила:
Ты изменился, пивовар ты сильно изменился.
Я изменился?
Ты перестал кричать по ночам И тебя что-то гложет.
Таранов сдвинул брови, и на лбу его рельефно обозначились морщины. По кухне плыл синеватый сигаретный дымок, уютно светила лампа, а ветер с залива раз за разом остервенело бросался на оконное стекло. Он уже нес Таранова во Владимирский централ
Так что же с тобой происходит, Иван Таранов? снова спросила Светлана Зачем? Зачем ты спрашиваешь? Я все равно не могу сказать тебе правду. Не имею права И не хочу. Я не хочу об этом даже думать. Я как будто снова стою в проеме люка и готовлюсь к ночному прыжку. И свистит в ушах ветерчерный, плотный. И неизвестность впереди. Но даже при самых опасных прыжках я знал хотя бы высоту Сейчас я не знаю ничего. Я просто прыгаю в пропасть темную, как жерло трубы крематория. Я прыгаю и не знаю даже, есть ли у меня парашют. Я знаю только, что не могу поступить иначе Прости меня. Прости меня, любимая. Но я должен это сделать.
И она поняла. Или не поняла, но почувствовала эту тоску. Страшную зэковскую тоску. Она посмотрела ему в глаза и увидела в них приговор. Приговор, вынесенный самому себе. И заплакала вдруг. Беззащитно, беспомощно, совсем по-детски.
Таранов растерялся. Он всегда терялся от женских слез. Он вскочил и неловко опрокинул свою кружку. И стал целовать Светлану в лицо, в соленые глаза, в пшеничные волосы. И говорил какую-то банальную ерунду, которую говорим мы все, когда чувствуем свою вину перед женщиной.
Стервенел, стервенел ветер. Дымилась незатушенная сигарета на островке пепельницы. Тикали ходики И нет уже дороги назад И только слезы на твоем лице, любимая, солоны и горьки. Солоны и горьки.
* * *
Вы считаете, спросил Председатель, что Африканец справится с заданием?
Да, ответил психолог. Он, разумеется, ничего не знал о сути задания, которое предстояло выполнить Таранову. Он вообще не имел ни малейшего понятия об операции «Караван». Да, я убежден, что ему по плечу задания любого уровня сложности. Результаты тестирования дают очень высокие показатели психологической устойчивости. Плюс невероятная сила воли.
Председатель подкинул в пасть камина полено. Взметнулись искры, огонь ласково лизнул древесину. Председатель повернул лицо к психологу:
Я согласен с вами, Александр, в том отношении, что наш другчеловек неординарный. И потенциал его весьма велик. Но дело в том, что ему предстоит длительное время провести во враждебной среде. Сумеет он выстоять?
В логове врага? с улыбкой произнес психолог.
В общемда, кивнул Председатель.
Насколько длительное время?
Трудно сказать. Возможно, пару месяцев, возможно, год.
Психолог подумал, что его предположение: Африканца готовят в «десант на нары», кажется, подтверждается. Но Председателю он этого не сказал. А сказал только:
Год, конечно, это большой срок. Но и человеческий «материал» исключительного качества. Хотя длительное пребывание в экстремальных условиях без психологической поддержки не способствует поддержанию боевого духа. Если бы я имел возможность раз в два-три месяца встречаться с Африканцем, то я мог бы
Это исключено, жестко отрезал Председатель. В организации он лучше всех понимал, чем они рискуют. Это исключено, Саша. Как вы думаете: пытку Африканец сумеет вынести?
М-м-м кратковременнуюда. Но длительное истязание ломает волю. Гарантировать не могу.
А если у него будет выбор: предательство или самоубийствочто он выберет?
Психолог ответил не задумываясь:
При наличии выбора он, несомненно, поступит согласно своим представлениям о чести.
Благодарю вас, доктор, сказал Председатель.
После этого разговора Председатель пришел к выводу, что у Африканца всегда, в каждый конкретный момент, должно быть под рукой средство для свободного выбора что ж, нужно дать ему это средство.
* * *
Хирург снял перчатки, небрежно швырнул их в раковину и сказал:
Одевайтесь, молодой человек. Ваша «торпеда» на месте. Сейчас след еще немножко виден, но через три-четыре дня никто ничего не поймет. Даже опытный хирург подумает, что это всего лишь заживающая царапина. Вы же при необходимости сумеете вырвать капсулу зубами.
Таранов осмотрел место посадки «торпеды»действительно незаметно От мысли, что под кожу вшита капсула со смертельным ядом, стало не по себе. Председатель, передавая невзрачный серый цилиндрик диаметром миллиметров пять, сказал: