Никто.
Вы прилетели рано утром, верно? А прибыли к дому отца, по свидетельству Генриха Львовича только вечером. Где-то в семь вечера.
Я гулял по городу В конце концовя вернулся в мой город
Знакомый до слёз, //До прожилок, до детских припухлых желёз.// Мда, Мандельштам Любите Осипа?
Вы с ним лично знакомы, что так фамильярны?
О, это мне уже больше нравится!следователь хохотнул и уселся снова на стул напротив Артура, кажется весьма довольный собой,Вы говорите, говорите, молодой человек! А то всё так невнятно, односложно, без эмоций. А душа то человеческая она вся одна огромная эмоция и есть, а если человек, чего срывает, то душа его выдает! Ведь так, Артур Львович? Прав я, как, по-вашему?
Вы не могли бы, не отвлекаться от темы. Вы меня допрашиваете без моего адвоката.. . Я, конечно, сам согласился, но я полагал вы зададите формальные вопросы и отпустите меня, как и обещали, а вы пускаетесь в философию
Никакой философии, уважаемый Артур Львович! Одна психология. Вот и вы ведь обещали мне отвечать на вопросы, а по сути, не отвечаете, а тянете время. Я могу вас сейчас, на месте арестовать, отправить в тюрьму, знаете, в Большой дом, и там с вами поговорить иначе
Вы что, меня запугать хотите?побледнев, произнес Артур.
Что вы! Что вы! Но согласитесь, вы ведь ровно ничего не знаете о казематах Большого дома, а я знаю, он приблизил свое рябое простоватое лицо к утонченному белому лицу подследственного, бывал там и не раз.
Он откинулся на спинку стула и холодно посмотрел на скрюченную фигуру Артура, выглядевшего действительно запуганным и слабым. Следователь, кажется, уже торжествовал в душе быструю победу, но вдруг застывшее и серьёзное лицо Артура преобразилось в мгновение, и на нем появилась почти наглая, по крайней мере, саркастическая улыбка.
А после вас, значит, явится другой следователь, и будет со мной говорить по-доброму, так?
Ваша ирония неуместна.
Я остаюсь здесь ждать своего адвоката,резко объявил Артур и скрестил руки на груди.
Надо отметить, что Артур, хотя и родился на севере, но не обладал характером нордическим твердым, как известный советский разведчик Штирлиц, герой телесериала, а его характер, скорее, можно было охарактеризовать, как нордический хлюпкий! Как все ленинградские дети, он часто болел и, несмотря на рыбий жир, который с отвращением пил регулярно, рос слабым, болезненным и боязливым мальчиком.
7
Чтобы не усыпить читателя однообразным повествованием о расследовании причин смерти Льва Давидовича и поисками завещания мы будем параллельно вести рассказ о жизни господина Фридланда старшего при жизни до его странного и даже таинственного ухода из неё.
Лев Давидович порою, при всей прагматичности своего ума, уходил в реминисценции и, словно влюбленный молодой человек весь в поэтических мыслях прогуливается в Летнем саду, среди кленов, римских статуй и прудов с белыми лебедями, так и он углублялся в свои воспоминания. Он любил прогуливаться в своем прошлом, припоминая мелкие детали, звуки, запахи, слова. Он любил эти прогулки в одиночестве, легким шагом преодолевая расстояния в годы, вплоть до детского сада на улице П. у Малой Невы.
Но только в свои шестьдесят семь он, казалось ему, постиг истину, что настоящий мужчина уже тот, кто ещё может желать. Впрочем, уверенности в правильности открытой истины у него не было, и ставить даже рубль на спор за это его умозаключение он бы не стал.
Однако юная дева, делившая с ним некоторым образом время в последние годы, не искала философского камня и была просто сама собой. И в этом заключалась её блаженная юная прелесть. Она не могла, да и не желала понять, что чувствует пожилой мужчина в её присутствии в этой её вольной, воздушно-эфемерной интерпретации одежды. Нечто легкое, полупрозрачное накинутое на юное тело, проглядывающее и просвечивающее сквозь, и благодаря, этому как будто платью.
«Ах, не надо юностью/ Любоватьсястарости!, вспомнил он строчки Марины Цветаевой,и все же Если ангелы существуют, то несомненно она создана по образу и подобию О, да! Но ведь беда именно в том, именно!.. что эти непорочные бесплотные создания прямо, прямехонько и толкают тебя к пороку ко греху, ибо пробуждают даже твою усталую почти заснувшую вялую плоть!»
8
Вечером другого дня после допросов Анна Львовна просила братьев остаться для личного разговора. Выбрали кабинет отца. Сели. Молчание длилось неприятно долго.
Аня,наконец не выдержал Генрих Львович,не томи душу. Говори, для чего созвала.
Я бы хотела узнать у Артура Львовича,Анна неприязненно посмотрела на младшего брата, не видел ли он, чего ни будь подозрительного у дома отца в день приезда?
Нет.спокойно ответил Артур и перевел взгляд от колючих глаз Анны Львовны на китайскую вазу, стоявшую в углу.
А может ли Артур доказать когда прибыл к дому?
Анечка, ну, что ты так?!воскликнул с обидой за брата Генрих Львович.
Ты, что следователь?вспылил Артур.
Я бы хотела, только на внутреннем форуме, так сказать, выяснить несколько вопросов, прежде чем мы выступим на официальном допросе
Анна, но причем тут Артур? И потом, ведь выступили уже
Это только начало. А что вы уже успели рассказать?
Анна, я тебя не понимаю! Ты что-то скрываешь? Ведь всё до боли ясно!
Генрих, успокойся Не всё ясно Так когда ты, Артур, прибыл к дому?
Вечером.
Да, где-то около семи. Приехал, не смог попасть в дом и сразу мне позвонил
А ты, Генрих, видел, когда Артур прибыл к дому?
Я не видел, но повторяю, он сразу как приехал мне позвонил, потому, что не мог попасть в дом! Не стоять же ему на морозе! Анна, право! И я тут же приехал.
А сколько времени он был там один, ты знаешь?
От его звонка до моего приезда, может четверть часа, не более, верно, Артур?
А до его звонка тебе?
Ну, правоГенрих Львович развел руками,Анна, мне не нравится твой тон!
До моего звонка брату я был в городе.
А почему, собственно, сестра, ты подозреваешь Артура?
А где у тебя доказательства, что он не был в доме и не вышел, подождать твоего приезда?
Я растерян Это прямо таки обвинение! Артур, что ты молчишь?!
Мне нравится наблюдать за вашей игрой,с кривой усмешкой, не глядя на них, ответил Артур.
За нашей!.. игрой!?изумленный воскликнул Генрих Львович и даже покраснел от потрясения,Что ты подразумеваешь? Объяснись немедленно!
Анна Львовна подозревает меня в убийстве из-за моих материальных трудностей в Нью-Йорке. Это по её мнению достаточный мотив для убийства отца с целью получения наследства. И у меня действительно есть трудности, и действительно нет алиби. Я прилетел в город утром, а у дома отца оказался только вечером.
И где же ты был всё это время?растерянно спросил Генрих.
Это не важно. Я вернулся в мой город всё- таки и куда пойти у меня было. Но с такой же уверенностью я могу обвинить тебя Генрих и твою сестру Анну
Она и твоя сестра.
В меньшей степени. Она меня не любит и никогда не любила. Но вы оба могли быть заинтересованы в смерти отца.
Анна! Что он говорит? Это бред! Я адвокат по недвижимости, консультирую крупные компании, у меня нет проблемы с деньгами. Анна, слава Богу, глава отделения, преуспевающий врач, муж инженер Какие мотивы ты нам приписываешь? Я просто разочарован в тебе, Артур!
Не спеши, братец. Я чувствую это ещё не всё из того, что припасла для нас сестра. Мы слушаем, Анна Львовна, вашу версию.
Он скрестил руки на груди и вызывающе на сей раз посмотрел в глаза Анны Львовны. Она, как будто смутилась на секунду, но быстро взяла себя в руки и задумалась. Молчание её длилось с минуту.
Какая-то чертовщинавступил вместо сестры Генрих Львович, Ты понимаешь, Артур, эта болезнь тянулась несколько лет. То он чувствовал себя лучше и тогда вставал с постели и даже выезжал в город а то проваливался снова в какую-то спячку Странная болезнь я так и не понял ни причин её, ни диагноза.
Отец никогда ничем не болел!резко оборвала брата Анна,дело в том, что наш отец был совершенно здоровым!
Стул скрипнул под Генрихом Львовичем, повернувшимся в изумлении к сестре.