И уже когда сумерки начали сгущаться, капитан встал, смущенно сказал нам:
Вот что, девочки, вы располагайтесь, а у меня небольшое дельце в городе. Я, чтобы вас не будить, там и заночую. А утромкак штык буду, доставлю вас на работу.
Людмила, размягченная разговорами, лишь махнула рукой:
Ладно, дорабатывай ночью, если днем не справился.
Я вышла вслед за Волной, и он сказал мне:
К утру я тебе полную выкладку сделаю о Любарскойгде она. И кое-что еще. Лады?
ГЛАВА 5
Капитан Волна спешил. Кажется, все он днем предусмотрел, однако же спокойнее, если сам проверит на месте.
Радомский расшифровал записи Гулина. Это были действительно заказы-наряды, и на поставленные Гулиным вопросы должен теперь ответить он, капитан Волна.
Завтра, как договорились, Радомский начнет ревизию. Но капитан разделял тревогу старого ревизораза станцией следовало присмотреть. Интересно, кому и зачем потребовалось на одну и ту же машину открывать три заказа-нарядаодин за другим. И получать два мотора в сборе, два блока цилиндров двигателя, три коробки перемены передач? Это не машина получалась, а какой-то "тяни-толкай. Капитан улыбнулся, вспомнив "тяни-толкая из Катюшкиной книжки.
Гулин заметил подозрительные наряды, записал. Не на свою ли голову?
Волна не сказал следователю об открытиях Радомс-кого. Слишком усталый вид был у Тайгиной. Он вздохнул, вспомнив беседу в машине. Не может Наташа смириться с гибелью мужа, никак не привыкнет к тому, что его уже нет.
Погасли веселые искорки в Наташиных карих глазах, густые черные брови словно траурные полосы на бледном лице, и уголки полных губ так до обидного горько опущены. Наташа Нелегко ей, но напрасно она замкнулась в своем горе. Жизнь продолжается, несмотря на утраты. И надо помочь ей, расшевелить. Это дело друзей, их дело.
Вспомнил, как провожали Александравеселого, оживленного, полного желания в тяжкий час помочь людям. А смерть-то, подумать страшно! Бандиты ворвались в больничку, где работал Саша, и на этот раз он не мог спасти своих пациентов, разделил их горькую участь. А какой был парень! Безотказный, жадный до дела. Не было для него ни дня, ни ночи, в любое время по первому зову шел, лечил, заботился.
Непросто, ох как непросто жить Наталье после этого горя.
Но ей только тридцать и она женщина, должно же еще прилепиться к чему-то и ее раненое сердце
Антон не стал вечером тревожить Натальюпусть отдохнет, а пока он выполнит свои оперативные дела. На то он и подключен к делу.
Мысли капитана вновь вернулись к "Радуге. Завышения цен по заказам-нарядам, что записаны у Гулина в книжечке, это так, семечки. А вот почему на кузовном участке такая перегрузка? Почти вдвое выше нормы. И кузовок стоит аварийный без номера.
А тут еще Любарскаягде она? Целый день в нетях.
Оставив машину за углом ограды "Радуги, капитан подошел к проходной, осторожно постучал в запертую дверь.
Шторка на небольшом квадратном окошке отодвинулась, выглянул Иванцов, кивнул капитану и открыл дверь.
Едва тот вошел, Иванцов заговорил:
Прав ты был, капитан. Что-то не по себе мне здесь сегодня.
Что-нибудь произошло? встревожился Волна.
Да ничего вроде не случилось. Только прибег уж в десятом часу сменщик мойХомин. Давай, говорит, ночь за тебя отдежурю, мне отгул надобен на завтра. Я говорюнепорядок, без начальства не могу. Он, знаешь, на своем стоит. Виктор Викторович, мол, разрешил, я звонил ему, у моей жены сестренница заболела, просится жена к ней, обещался завтра съездить. Я говорю, дескать, чего ты будешь женину сестренницу нянчить, пусть жена и едет, а он, знаешь, свое долдонит. Я-то помню ваш наказстоять на позициях, а тут такое дело.
И что? поторопил капитан замолчавшего было охранника.
А то. Пусть, говорю, мне сам Виктор Викторович позвонит, не могу я с поста уйти. Знаешь, а неудобно вроде перед Хоминым. Чего греха таить, подменялись мы иногдадело житейское. Ну что ты будешь делать! засок-рушался опять Иванцов.
Так чем дело кончилось?
Ничем не кончилось еще, то и тревожно. Стал Хомин названивать директору, а того дома нет. Потом юристу нашему домой. Тот на месте, велел мне трубку взять. "Разрешаю,говорит. А я на своем: без директора не могу. Вот неприятность какая вышла из-за вас, он укоризненно смотрел на Волну, и тот успокоил:
Обойдется, отец. Все правильно. И на чем порешили?
Убежал Хомин. Говорит, найду директора, а тебе этого не забуду. И юрист пообещалне забуду. Эк памятливые! сердито сказал Иванцов. А я вот здесь теперь тревожусь. Что, коли найдут директора, мне уходить? Или как?
Это мы обмозгуем, сказал капитан.
Приспичило ему! Сестренница Ишь, приболела, ворчал старик.
А Волна размышлял. Действительно так нужен Хомину отгул, что не постеснялся на ночь глядя юриста поднять, директоракто знает, где он, разыскивать. Или нужно было убрать от ворот Иванцова? Зачем? Кому?
Капитану вспомнилась напряженная фигурка тщедушного юриста у двери кабинета. Подслушивалнет сомнений. Иванцова подслушивал и, конечно, слышал разнос, незаслуженно учиненный охранником Тайгиной. Нет, прав Радомский: станцию стоит покараулить. Так спокойней.
Вот что, отец, сказал капитан, как договорились, с постаникуда.
А если директор?
Оперуполномоченный уже принял решение:
Сейчас я кого-нибудь подошлю из нашихвдвоем веселей. А чуть чтона меня ссылайся, не велено, мол, милицией.
Это я могу, протянул Иванцов, но что товарищ ваш будетлучше.
Охранник запер дверь за Антоном, и тот поехал в гор-отдел, застал на месте участкового инспектора.
Сделаем, коротко пообещал участковый, я сам ими интересуюсь. Эта "Радуга и у меня в глазах полыхает.
Итак, вопрос со станцией был решен. Оставалась Любарская. Час поздний, пора ей быть дома.
На телефонный звонок никто не ответил. Что, неужели так и нет ее дома? А Таня звонка не слышит. Еще попытка: Волна набрал номер телефона Сватко. Трубку сняли сразу.
Але? вопросительный голос Сватко звучал бодро.
Капитан извинился за поздний звонок, спросил:
Вы случайно не в курсе, где Любарская?
Совсем не случайнонет. Откуда мне знать?
голос стал раздраженным, и вообще оставьте меня в покое. Я уже пообещала жаловаться и сделаю это.
И положила трубку. Ну что ты будешь делать! Где искать Любарскую? Не случилось ли с ней чего?
Капитан Волна тревожился Как нарочно, память моментально стала подбрасывать случаииз своей и чужой практикида один другого неприятнее. Нет, надо разыскивать женщинуработник милиции чувствовал ответственность за нее. Влипла Любарская в неприятную историю со взяткой, не попала бы еще в какую беду. И эта возня с охранникомАнтон понимал, что затронул какое-то звено, связанное с преступлением, по которому работал. А раз таквсякое может быть.
Подумав, позвонил в "Скорую. Нет, вызова к Любарской не было. Значит, не заболела внезапно. На ночь глядя не очень-то много возможностей розыска женщины. Да и, Антон понимал, нельзя сильно активничать, еще скомпрометируешь ни в чем не повинную женщину, которая, может быть, подругу решила навестить. Или еще какая-то у нее уважительная причина.
Но тревога не отпускала. Волна понял, что не успокоится, вышел к подъезду и, прежде чем направиться на "Радугу, куда обещал заехать, повернул руль своих "Жигулей направо, на проспект, откуда, он знал, не больше 2530 минут до дома Любарской.
Пустынные серые улицы словно усиливали тревогу. Вообще капитан не любил ночной город. Днем улицы наполнялись людьми, заботамижизнь кипелаи это было хорошо.
Дом, где жила Любарская, Антон нашел быстро. Зашел в первый же подъезд, определился: квартира Любарской по его подсчетам находилась на 6-м этаже второго подъезда. Оглядел фасад дома, который явно готовился к ночи, гася за окнами огни. На шестом этаже кое-где светились окна. Кажется, и у Любарских одно окно освещалось.
Капитан присмотрелся. Это кухня, потому что ниже парой этажей светящееся окно задернуто веселой, в горошек шторкой с оборочкамитакие обычно бывают в кухнях. И плафончики попроще.