Не успел, господин адмирал. Надо же напечатать, оформить и прочее И тщательно взвесить, что писать, а о чем умалчивать. Сами понимаете.
Да чего уж тут не понять Адмирал мрачно взглянул на него. Вечно одна и та же песня. Делопроизводство явно не твой конек.
Как только будет свободная минутка, немедленно представлю. Слово чести.
Чего-чего слово?
Чести. Моей незапятнанной чести.
Вот бесстыжие твои глаза. Немногим удавалось добиться того, в чем преуспел ты: казаться именно тем, кто ты есть, и быть таким, как кажешься.
Последовала новая пауза. Адмирал как будто больше был занят своей трубкой, нежели продолжением разговора.
Ты что-нибудь слышал о Лео Баярде? вдруг спросил он.
Прежде чем кивнуть, Фалько взглянул на адмирала с удивлением. Разумеется, он знал, кто это. Имя Баярда, интеллектуала-коммуниста, часто появлялось на страницах газет. Француз, гражданин мира, успешный писатель, летчик и искатель приключений. Сторонник Республики.
Он воюет в Испании, не так ли? Командует эскадрильей, которую сам же сформировал из добровольцев и наемников и частично финансирует.
Воевал так будет точнее. Адмирал пососал трубку. Сейчас его там уже нет.
Вот как? Не знал.
Это произошло совсем недавно. Последний раз они бомбили наши войска, штурмовавшие Малагу Его эскадрилья прежде действовала почти автономно, на свой страх и риск, но сейчас по приказу из Москвы коммунисты пытаются навести порядок. Сначала, говорят, победа в войне, а потом уж революция. Так или иначе, стиль Панчо Вильи больше не в моде. И потому на троцкистов и анархистов идет охота, и расправляются с ними без пощады.
Я думал, Баярд коммунист.
Всего лишь сочувствующий. Он не член партии, насколько мне известно. По их терминологии попутчик. Близкий друг, однако взасос с ним не целуются. Пусть даже он и уверен, что решение всех европейских проблем зовется Иосиф Сталин.
Отчего же он уехал?
Баярд в самом деле личность выдающаяся: интеллектуал, литератор, всякое такое и оттого несколько высокомерен. Немножко позер, уж не без этого. В Испании искал приключений и командовал эскадрильей, ведя свою личную войну. И когда оказался в прямом подчинении у своего соотечественника Андре Марти, это для него стало тяжким ударом. Так что он сдал командование и вернулся во Францию.
Фалько при упоминании имени Марти вздернул бровь:
Это тот самый? Политкомиссар интернациональных бригад?
Тот самый. Человек грубый, жестокий, подозрительный, из тех, кому под каждым кустом мерещатся фашисты. Своих истребил больше, чем наших. Нечто вроде полковника Лисардо Керальта, но в большевистской версии. Кто их всех звал сюда? Явились курить наш табак, жечь наши дома и готовить из нас фрикасе в маринаде Сидели бы у себя, так ведь нет здесь это делать легче. Мы праздник для всей Европы.
Итальянцы и немцы тоже вносят свою лепту.
Адмирал полоснул его яростным взглядом:
Ты, знаешь, говори да не заговаривайся!
Да я и не
Они наши соратники в священной борьбе. Ясно тебе?
Фалько, не обманываясь тоном собеседника, наклонил голову. За напускным цинизмом адмирал скрывал горестную память о сыне, убитом красными прошлым летом, когда по кораблям прокатилась волна бессудных расправ.
Ясней некуда, господин адмирал.
Колбасники и макаронники, сияя в небесах яркими звездами, возвещают пришествие нового дня.
Прямо сняли у меня с языка.
Адмирал по-прежнему глядел на него сурово:
Ты хоть во что-нибудь веришь, щенок?
Верю, что если сунуть клинок в пах, артерию никаким жгутом не зажмешь, кровь не остановишь.
Негромкий смех адмирала был больше похож на урчание.
По пальцам одной руки могу я пересчитать шпионов и авантюристов, которые годам к пятидесяти не хотели бы стать провинциальными аптекарями или муниципальными чиновниками.
У меня еще тринадцать лет в запасе. И я непременно сообщу, когда меня обуяет такое желание.
Сомневаюсь, что успеешь. Тебя, как и тех, кто мне в этом признавался, расстреляют. Чужие или свои.
Фалько в ответ снова кивнул, а потом спросил:
Где сейчас Лео Баярд?
Адмирал еще мгновение пристально рассматривал его и лишь потом снизошел до ответа:
В Париже.
И в каком же качестве?
В качестве героя войны дает пресс-конференции, пишет статьи и, распуская павлиний хвост, кичится тем, как в недавнем прошлом сражался за свободу Собирается выпустить книгу и снять фильм о своих испанских впечатлениях. Еще давит всеми средствами на правительство Блюма, побуждая его не оставаться в стороне, а поддержать Республику.
Фалько ненадолго задумался.
А какой картой мне сыграть на этот раз?
Той же, что и всегда Баярд намерен поиметь нас, а твоя задача помешать этому и, наоборот, воткнуть ему.
И каким же образом?
Есть еще время придумать что-нибудь затейливое, в стиле Фу-Манчу.
Адмирал взял зонтик, и они снова двинулись вдоль балюстрады. Фалько знал, что шеф предпочитает о предметах деликатных говорить на свежем воздухе, вне стен, у которых, как известно, есть уши. Друзья из абвера держали адмирала в курсе последних достижений в науке прослушки, и тот, даже выходя из кабинета, старался не говорить всего в одном и том же месте. И неустанно внушал Фалько, что неподвижную мишень легче поразить. И союзников им приходилось остерегаться больше, чем противников.
В прошлом году, когда я узнал, что Баярд собирается приобрести партию истребителей «девуатин» для сопровождения своих бомбардировщиков тихоходных и потому уязвимых, мне в голову пришла одна идея Он собрал деньги во Франции, а потом мигом оказался в Швейцарии, где вел переговоры о сделке с одним посредником, который сотрудничает с нами.
Я его знаю?
Знаешь. Пауль Гофман. Ты с ним работал в свои золотые юношеские годы, когда торговал оружием Василия Захарова. И, если память мне не изменяет, вы с ним продали в Южной Америке пять тысяч польских винтовок и двести пулеметов. Думаю, ты его вспомнил.
Разумеется вспомнил. Прыткий малый Бонвиван, большой любитель дорогих шлюх.
Да ты не про себя ли говоришь? Все сходится, включая дорогих шлюх.
А Гофман тут при чем?
А при том, что я начинаю кроить саван для Баярда. А ты Адмирал остановился и упер в грудь Фалько мундштук трубки. Ты его сошьешь.
Они еще постояли немного, глядя на бухту. День был все таким же погожим. Мимо острова Санта-Клара медленно скользил серый силуэт военного корабля с флагом франкистов на корме. Адмирал посасывал трубку, Фалько снял шляпу, подставив голову ласке солнечных лучей.
Завтра сядешь в скорый Андай Париж, сказал адмирал. Отныне тебя зовут Игнасио Гасан, ты отпрыск славного и очень богатого испанского рода, осевшего в Гаване. Симпатизируешь Республике, коллекционируешь произведения искусства. Обо всем прочем узнаешь позднее.
Фалько растерянно заморгал:
Искусства?
Его!
Моих познаний в искусстве хватит минут на десять разговора. А то и меньше.
С очередной пассией, знаю-знаю Но мы это уладим. По белу свету ходят оравы миллионеров, страстно любящих живопись, но понятия не имеющих, кто такой Кандинский.
А кто такой Кандинский? нагло улыбнулся Фалько.
Адмирал смерил его взглядом убийцы:
Даже самое громадное невежество можно прикрыть чековой книжкой. А у тебя она будет и очень пухленькая.
Улыбка Фалько стала шире.
Звучит как музыка. Мне начинает нравиться это задание.
Особенно не увлекайся. Дашь отчет за каждый потраченный франк.
Фалько надел шляпу как всегда, слегка набекрень.
Но почему все же коллекционер? Как это вяжется с Баярдом?
Потому что в Париже тебе предстоит двойная работа. С одной стороны, должен будешь подобраться к нему вплотную, проникнуть в его ближний круг Адмирал критически оглядел Фалько с головы до ног. С твоими повадками элегантного сутенера, с твоим бесстыдством и с деньгами, которыми тебя снабдят, это будет совсем нетрудно.
И сколько же времени вы мне даете?