Во снево сне легко быть храброй, Соня подошла ближе к этому дому, чтобы получше рассмотреть рептилию. И только она хотела коснуться огромной лапы, чтобы хоть во сне понять, что за субстанция составляет этих гигантов, кошмарами наяву преследующих пятнистых, как крокодил открыл глаз и уставился на неё. Всю отвагу Сони снесло волной ужасаон видел её, и видел наяву.
Соня проснулась, задыхаясь от пережитого страха. Радик спал рядом, трогательно обняв подушку обеими руками. Ему было хорошо. Его крокодил не видел ни во сне, ни в этой реальности.
Тихо-тихо она сползла с кровати, стараясь не потревожить спящего, и выбралась на кухню. Следом прибежал Висасуалий ПромокашкинСоня наконец придумала, как объединить две клички в одну, и принялся хрустеть поздним ужином. Или ранним завтраком, это уж как посмотреть. Соня запоздало сообразила, что насыпала котенку очень много корма, собираясь оставить его без хозяйки. Может, и хорошо, что не вышло.
Отгоняя нахлынувшие мысли, Соня забралась на подоконник и открыла окно. В комнату ворвался ветер и крупные хлопья снега. Стукнула дверьсквозняк её закрыл, и на кухне тотчас стало теплее.
Соня высунулась в окно, прищурилась и попыталась разглядеть приснившуюся ей фигуру крокодила. Тот дом был далеко, и из окна не виден, но кто знает, может, чудовище уже не спит, а бродит? Когда, как не сейчас, во время снегопада пытаться разглядеть их силуэты?
Ей показалось, что она видит что-то темное, совсем не похожее на давешнего крокодила, похожее скорее на темную гору, медленно пересекающую центральную улицу в паре километров от Сонино дома, как дверь снова хлопнула. Сквозняк.
Соня Спустись с подоконника. Медленно.
Она вздохнула, борясь с досадой. Всё-таки разбудила.
Пожалуйста, не прыгай, это прозвучало до того внезапно и при этом с таким надрывом, словно она уже шагнула вниз. Да за кого он её принимает?
«За дуру, которая сегодня выпила две пригоршни таблеток», услужливо подсказал внутренний голос.
Соня повернулась спиной к открытому окну и шагнула к краю подоконника, с него перепрыгивая на табуретку. Лохматый и какой-то помятый со сна Радик с болезненной гримасой следил за её движениями, и лишь когда она встала на пол, позволил себе вздох облегчения.
За кого ты меня принимаешь? всё-таки спросила Соня назло внутреннему голосу. Прыгать с третьего этажа, когда под окном сугробы? Я даже кости переломаю только если мне очень не повезет!
Ну мало ли, уклончиво ответил Радик и подошел ближе. Он неловко приобнял Соню за талию и уткнулся носом ей в плечо.
Я испугался, пробормотал он еле слышно. Зачем ты залезла на подоконник?
Помнишь чудовищ? вместо ответа спросила Соня, а когда Радик кивнул, мол помню, забудешь такое, держи карман шире! она продолжила. Мне приснился один из них. Очень ясно так, будто наяву. И он меня видел тоже. Поэтому я встала и решила посмотреть, вдруг увижу в окно.
И как? Соня почувствовала, что Радик крепче прижимает её к себе, словно она может исчезнуть, как чудовище из сна.
Ничего не увидела, солгала она. Даже высунулась подальшеи ничего.
Значит, время есть, он скорее выдохнул, чем правда это произнес, но Соня всё равно услышала.
Знаешь, давай я тебе запасной ключ дам от квартиры? как можно более бодрым голосом произнесла она, посчитав, что сейчас самое время обсудить скользкие вопросы. Чтобы потом кошак мой от голода не сдох. Обидно будет, если так умрет.
Она замолчала и едва удержалась, чтобы не шлепнуть себя по губам. Ну отчего так сложно не проболтаться, а?
Ты просишь меня только о том, что будет после того, как ты уйдешь, с досадой произнес Радик всё также упираясь носом в её плечо. Плечу становилось тепло и немного влажно от его дыханияСоня дернулась, чуть отодвигаясь. И ничего не говоришь из того, что может мне помочь удержать тебя здесь, со мной!
Да если бы я сама знала, что может мне помочь, неужели я не рассказала бы! задохнулась от возмущения Соня. Возмущение было лишь частично наиграннымда, она скрывала про то, что могло замедлить распространение чернильного пятна, но что дало бы Радику это знание? Да ничего. Только отвращение к ней и другим пятнистым. И ужас.
Не знаю, покачал головой Радик. Он наконец-то отодвинулся и отпустил её из объятий. Странно, но сразу стало значительно холоднее, и Соня поспешила вернуться к окну, чтобы закрыть его. Мне постоянно кажется, что ты просто смирилась и не желаешь ничего менять.
Тебе кажется, чуть более резко, чем хотелось бы, ответила Соня и пошла в спальню. Она ждала, что Радик обидится и снова уйдет, но тот, чуть помедлив в коридоре, вернулся в постель.
Лег он снова с краю, но расстояние между ними в этот раз было меньше, и, если бы Соня хотела, она могла бы коснуться его плеча. С мыслями об этом она и уснула.
Когда же проснулась, Радика рядом уже не было.
«Кто бы сомневался», беззлобно пробормотала она себе под нос, чувствуя, что плохое настроение отступило куда-то на задворки, словно ей и не придется присутствовать при убийстве уже совсем скоро.
На кухонном столе лежала записка, гласившая, что Радик ушел за учебниками, и встретятся они в школе. В школе так в школе.
Соня умылась, убедившись при этом, что пятно постепенно спускается на шею, оделась, быстро позавтракала и наконец вышла из дома. Да, она едва успевала к первому уроку, но в этом был её хитрый план. Чем позже приходишь, тем меньше шансов перед уроком застрять в бессмысленной болтовне с одноклассниками, которые будут делать вид, что им всё равно, и украдкой жадно пялиться на пятно. Ни любопытство, ни жалость больше необходимого Соня терпеть не собиралась.
Однако всё пошло совсем не так.
Когда она вошла в класс, всё внимание одноклассников уже было приковано к её парте, вокруг которой они все сгрудились, игнорируя даже звонок на урок.
«Неужели Радик снова принес букет в школу? думала Соня, пробираясь к парте. Или что-то еще, раз они все так разволновались? Сделаю вид, будто мне всё равно. Обойдутся».
Однако, когда ей удалось протиснуться к своему месту, она обнаружила пустую парту и спокойно сидящего Радика. По тому, как он неестественно прямо сидел и сверлил взглядом доску, Соня поняла, что спокойствие это напускное.
А потом он повернулся, и Соня ахнула, напрочь забыв о своем желании скрывать любые чувства. На шее, чуть ниже челюсти, у Радика разливалось чернильное пятно.
Как же такСоня не могла оторвать взгляда от этого пятна. В класс вошла учительница и попыталась привлечь к себе внимание школьников. Часть одноклассников нехотя разбрелась по своим местам, а Соня не могла найти сил сесть, и не моргая смотрела на шею Радика. Как же так вышло-то?!
Радик криво улыбнулся и развел руками.
Вот так, только и ответил он.
12 глава
До переменки одиннадцатый класс еле дотерпел. Соне не нужно было слышать, о чем шушукаются за спиной, шуршат бумажками, обмениваясь записками прямо под носом учительницы, пытающейся познакомить учеников с творчеством Платонова. Да какой Платонов сравнится с новостью, что Радик, тот самый Радик, что как дурак бегал за пятнистой Сонькой, будто нормальных девчонок нет, сейчас тоже с пятном! Может, это всё-таки заразно? Раньше вроде бы не случалось, чтобы из одного класса были одновременно двое пятнистых. А если и случалось, то не в их школе.
Всё это Соне если не слышала, то вполне могла додумать сама. И даже внезапный интерес девчонок к Радику и теперешняя жалость к нему её не удивляла. Это раньше он был никому не интересным, одним из многих. А с тех пор, как принес в школу цветы и открыто стал провожать Соню домой, его популярность сразу выросла. Обычное дело.
Чтобы не слушать шепотки за спиной или учительницу с её опостылевшей всем литературой, Соня осторожно повернулась к Радику и принялась изучать его пятно. Нет, ну надо же как неудачнотоже на видном месте! Хоть не на лице опять же. Был бы посообразительнее, надел бы шарф и сказал бы, что простудился. Но нет, теперь все знать будут Вон, шепчутся. Слушать учительницу никому и в голову не приходит.
Мысли с непродуманного Радика перескочили на пятнистых кальмаров. Радик не должен пожалеть, что связался с ней. Пусть ему не придется также тыкаться во все подряд группы, как приходилось ей, и свое пятно он сможет сдерживать дольше. Его брат мог, и он сможет.