Призрак медленно двинулся по направлению к дивану и сел на него, продолжая оставаться с закрытыми глазами и вытянутыми руками.
Так, сказал Фадлан. Теперь открой глаза!
Послышался точно заглушенный вздох.
В чем дело? спросил доктор.
Призрак поднял руки и снова опустил их на колени.
Это не то, сказал Фадлан. Я тебе сказал: открыть глаза! Я повелеваю тебе сделать это в силу моей оккультной власти и моего знания!
На этот раз призрак послушно открыл глаза.
Моравский задрожал, когда призрак устремил на него свой страшный и холодный взор, безжизненный, как у мертвеца.
Хорошо, продолжал Фадлан. ТыЛемурия, я тебя назову Лемурией, и ты мне будешь повиноваться. Ты понемногу сформировалась, ты исполнила предписанное движение, ты открыла глаза. Теперь, Лемурия, я ожидаю от тебя слова. Говори!
Губы привидения шевельнулись, но не последовало ни слова, ни даже малейшего звука.
Фадлан обернулся к Моравскому.
Ничего нет удивительного, сказал он, нельзя ничего добиться с одного удара. Всего несколько часов тому назад в нашем распоряжении была только щепотка пепла. Потом появились стуки, потом сильный свет, затем шар и маленькое изображение, превратившееся в большой призрак. Я приказал призраку двигаться, это было исполнено. Остальное придет.
Мне кажется, что ее взгляд проясняется все более и более, заметил Моравский.
Да, подтвердил Фадлан. Придет умение и говорить. Призрак, я тебе повелеваю еще раз, во имя всех сил иного мира, я тебе повелеваю отвечать мне, как будто бы ты живое существо!
На этот раз призрак, открыв свой рот, слабо пробормотал:
Как будто бы живое существо
Вы слышите? вскричал Фадлан.
Какой ужас! проговорил Моравский.
Почему ужас? Это только опыт, но этого недостаточно. Она повторила только последнюю часть моей фразы, точно обыденное физическое эхо. Не правда ли, Лемурия? Ответь мне еще раз!
Призрак повторил:
Ответь мне еще раз
Проба сделана, сказал Фадлан. Пойдем дальше. Лемурия, прими сознание! Отвечай мне на вопросы. Говори Говори, а не повторяй только мои фразы.
Призрак произнес ясным и раздельным голосом, но со странным ударением, как будто голос его шел откуда-то издалека:
Я буду говорить.
Мы идем гигантскими шагами, заметил Моравский.
Теперь, продолжал Фадлан, слушай меня, чудесный призрак. Пришло мгновение вдунуть подобие души в твое призрачное тело.
Я заклинаю тебя священным и неотразимым именем тех сил, которые я призывал до сих пор, я заклинаю тебя проникнуться волей твоего создателя! Получи с наступлением этого дня или, вернее, с закончившимся уплотнением твоих материальных форм, все психические качества умершей Лемурии, ее характер, ее волю, ее привычки, ее очарование, ее красоту, и помни: должно быть так, чтобы я не имел нужды поддерживать тебя каждую минуту моей волей. Будь, Лемурия, настоящей Лемурией, говори и действуй, чувствуй и ощущай, радуйся и страдай, как будто бы ты была истинной Лемурией, действующей и живущей среди нас!
Я буду повиноваться, произнес призрак.
Почему ты говоришь в будущем?
Я буду повиноваться, повторил призрак.
Лемурия, ты меня слышишь?
Да.
Мы очень устали, мы сейчас заснем около тебя. Я тебя заклинаю и повелеваю тебе, чтобы ты приобрела все человеческий особенности во время нашего отдыха, чтобы не терять драгоценного времени. Помни мое желание и постарайся выполнить его всеми силами твоего существа!
Фадлан расположился в кресле, Моравский против него, Лемурия осталась на диване.
Моравский долго не мог отвести взора от неподвижной Лемурии. Но вид безмятежно спавшего Фадлана в конце концов успокоил его и профессор в свою очередь заснул крепким сном, без грез и сновидений.
Но бедному профессору не удалось подкрепиться, как следует, благодетельным сном. Не прошло и часа, как Моравский внезапно проснулся. Ему показалось, что Лемурия прикоснулась к нему.
Коллега!.. Коллега! пробормотал Моравский.
Фадлан открыл глаза.
Лемурия стояла около своего дивана.
Вы должны быть оба довольны, я вас разбудила, произнесла она ясным, звонким, вполне человеческим голосом.
Фадлан встал.
Лемурия, сказал он. Ты будешь жить в этой лаборатории. Ты не будешь покидать этого места без моего приказания.
Вы замечаете, коллега, что Лемурия почти совсем перестала светиться? заметил Моравский.
Тем лучше, ответил Фадлан. Значит, материализация почти совсем закончилась. А теперь пойдем дальше.
Он взял стул, поставил перед собой и сказал призраку:
Садись сюда, против меня.
Призрак повиновался.
Расположена ли ты повиноваться мне во всем?
Я готов.
Почему ты говоришь как мужчина, когда ты женщина?
Я ни мужчина, ни женщина, ябезличие, созданное вашими опытами.
Имеешь ли ты ту силу обладаешь ли ты той страшной силой, которой обладала воскресшая Лемурия?
Попробуйте.
Фадлан взял железную полосу в три сантиметра толщины и передал ее привидению.
Призрак без усилия и одним движением разорвал полосу пополам.
Ты чересчур похожа на твой оригинал, сказал Фадлан. Я тебе категорически воспрещаю иметь такую силу, совершенно для тебя ненужную. Слышишь?
Вы сказали, господин.
Приблизься к своей модели до последней возможности во всех остальных ее качествах, кроме этого.
Я приближусь но
Что, но?
Отказываясь от этой силы, желания мстить вам и ненависти, я создаю между мною и тем, чье изображение составляю, такую большую разницу
Нужно примирить эти противоположности.
Я постараюсь.
Я тебе это приказываю, я тебе это внушаю! Брось все, чего я не желаю в тебе видеть, и вместе с тем восстанови с математической верностью исчезнувшее существо, которое ты представляешь.
К этому есть средство.
Скажи мне его!
Я не могу его вам сказать, так, как говоря про него, я вместе с тем должна буду вас ослушаться, что не могу сделать физически.
Скажи яснее, я не понимаю.
Я нашла в вашем бессознательном высшем, в котором я читаю совершенно легко, решение этой задачи. Ваше высшее бессознательное владеет вашей сознательной волей. Я должна слушаться первого, уничтожая тем самым вторую, и избегая тех приказаний, которые выходят из ваших уст.
Ты не можешь выразиться яснее?
Нет, не могу.
Что делать! Скажи мне: составляет ли эта мантия, в которую ты завернута, необходимую часть тебя самой, или это только одежда?
Призрак содрогнулся.
Это не одежда, но вместе с тем это и не я. Это нечто вроде моей сферы. Все, что коснется ее, коснется и меня.
Так что мы не можем прикоснуться к тебе, даже не можем подать тебе руки?.
Со временем можно, но сейчас это опасно. Вы будете поражены леденящим холодом, который почувствуете слишком сильно, и можете даже погибнуть от него.
Нуждаешься ли ты в какой-либо пище?
Я добываю себе пищу из астральной ауры.
Испытываешь ли ты какие-либо ощущения?
Я только изображаю, будто чувствую, но только изображаю, это только так кажется. Если я получу удар или рану, и рана и удар отразятся на вас вследствие обратного удара.
Ого! Значит, я громоотвод? спросил Фадлан. Ну, а профессор, он тоже получит обратный удар?
О, нет. Только вы.
Фадлан подумал немного и вдруг резко сказал:
Спи!
Лемурия упала, как подкошенная, протянувшись во всю длину на диване.
Зачем вы ее усыпили, дорогой друг? спросил Моравский. Ваша беседа начала принимать такой интересный характер!
Мне хочется произвести еще одно маленькое испытание, возразил Фадлан. Вы посмотрите, профессор: не правда ли, теперь это уже не призрак, а почти совершенный человек?
Действительно, теперь на диване лежало совершеннейшее подобие человеческого существа, завернутого в белые одежды, женщина с роскошными золотистыми волосами, свесившимися до пола, и со страшно бледным прекрасным лицом.
Не правда ли, продолжал Фадлан, это совершеннейший человек? Так вот, во-первых, мне хочется испытать, происходят ли в этом теле функции нормального дыхания? Не хотите ли исследовать, профессор? Помните только, что прикасаться к этому созданию нельзя.