Простите, в итоге произношу вслух, глядя учительнице в глаза, и заканчиваю приготовления к уроку, не пытаясь быть «незаметной».
Ну, она же видела, что я забежала перед самым звонком! Да и да и хватит уже пытаться слиться цветом с партой! От одного только желания исчезнуть с местных радаровя с них не исчезну! И смысл пытаться влезть в свою прежнюю серую шкуру? Мне уже надавали оплеух, меня попытались загнобить, меня поцеловалив конце концов! Не то, чтобы «я уже никогда не буду прежней»
Но вот смысла пытаться делать вид, что ничего этого не былоя уже не видела. Лика была права.
Я сделала свой выбор. И пусть сейчас это выглядит очень мелко, но я решила начать с малого.
Для началая решила больше не прятаться.
Chapter 5. Грань
Ты так и не рассказала, почему вошла в класс такая раскрасневшаяся, Лика по-хозяйски разлеглась на моей кровати, в то время, как я доставала свой альбом из ящика, и куда вообще уходила.
Да, я не стала посвящать её в подробности наших разборок с поклонницами Дана Не знаюпочему. Может, потому что моей заслуги в мирном разрешении этого конфликтане было. И если бы не сам Данил, я бы не вышла из того класса сравнительно целой и невредимой
Я всегда краснею, когда быстро бегаю. А тут пришлось устроить марафон до туалета за три минуты до начала урока на ходу придумываю я, присаживаясь на кровать с альбомом в руках.
Соня, твои щеки пылали аж до перемены, спокойно произнесла Лика, отчего мне стало неловко; я не хотела ей врать а затем она посмотрела мне в глаза, говори честно, что там произошло?
Меня забрали на разговор поклонницы Данила, тихо отвечаю, пряча глаза.
Я так и знала! Лика резко садится и впивается в меня цепким взглядом. Почему сразу не сказала? Мы бы пошли и разобрались с ними!
Лика, у тебя итак проблем выше крыши. А ты ещё и за меня собираешься заступаться! я всплеснула руками, а затем увидела опасный блеск жажды справедливости в глазах блондинки и решила идти другим путём. Всё в порядке, я жива и здорова, Данил помог мне избавиться от этих девиц, так что переживать не о чем.
Он заступился за тебя? чуть спокойнее спросила Лика.
Да. И сказал, чтоб они больше ко мне не подходили, радуясь своей маленькой победе, уверенно ответила я.
Я бы на твоём месте сильно не расслаблялась. Эти девчонки привыкли, что с их мнением считаются, заметила одноклассница.
Они что, все с ним недоверчиво и чуть брезгливо спрашиваю я, надеясь, что Лика меня поймёт.
Нет. В смыслея не знаю, свечку не держала, Лика поднимает руки вверх, но могу сказать с уверенностью, что по жгучему страстному поцелую в своё время каждая из них точно получила.
Но как? Не то, чтобы я сомневалась в их привлекательности, но он смотрел на них не так, как смотрят на объекты своей страсти, пытаясь подобрать слова, замечаю я и надеюсь, что моё лицо не краснеет от такой деликатной темы.
Да они же просто стерегут его на всех тусовках! смеётся Лика, говоря об этом так, словно это не было чем-то странным. И не дают подойти к нему другим желающим, чтобы пользоваться его слабостью самолично и без конкуренции. Ну, то есть конкуренция у них естьмежду собой, усмехается она, качая головой.
Это как-то грязно, замечаю, поморщившись.
И он сам в этом виноват, отрезает Лика. Это в его голове куча тараканов, которые требуют нажираться до невменоза на каждой вечеринке. А девушки просто используют его, как
Как?.. ожидаю, когда она закончит своё предложение.
Как сама знаешького! Всё! Давай закроем эту тему! Данилэто меньшая из наших бед.
У нас есть градация неприятностей? поднимаю бровь.
А как же? Как и у всех подростков нашего возраста, легко отвечает блондинка. Кстати, кто-то обещал накормить меня борщом?
Да, прости! Сейчас поставлю разогреваться, я спрыгнула с кровати и пошла на кухню.
Мы заехали ко мне, чтобы перекусить перед походом в торговый центр: мне бы в любом случае не хватило на фудкорт, так что было практичней подкрепиться дома.
Ставлю тарелку в микроволновку, а сама нарезаю хлеб, продолжая думать о черноволосом идоле и его внутреннем конфликте с собой. Интересно, что у него за проблема? Так желать забыться это ненормально. В конце концов, ему не пятьдесят пять, и его фирма не обанкротилась, оставив всю его многочисленную семью, привыкшую к безбедной жизнибез дохода Накрываю на стол, мысленно присваивая Данилу самые разные недостатки, включая одержимость и расстройство личности, ставлю чайник, а когда захожу за Ликой, чтобы позвать её на кухню, то застаю довольно странную картину: блондинка сидит на кровати, вцепившись в края альбома, и напряженно смотрит на рисунок.
Это «Странник», отвечаю на незаданный вопрос.
Лика отрывается от страницы и переводит на меня взгляд, значение которого я не могу расшифровать.
Почему он изображен именно так? наконец, спрашивает она через пару секунд напряженного молчания.
Подхожу к ней и присаживаюсь на кровать. Смотрю в альбом на небольшую зарисовку карандашом, где существо неопределённого пола стремится куда-то вверхно ему сильно мешает удавка на шее, тянущая его вниз. Для себя я решила, что это всё-таки мужчина, но «Странник» был скорее сущностьюкак и все мои герои. А сущность не имела гендерных признаков.
Хотя, если признаться, я вообще не понималачто я рисую и зачем. И уж тем болеечто это значит.
Цепь на шее мешает ему взлететь, объясняю очевидное, глядя на рисунок.
Но он явно летит наверх, проводя пальцем по контуру Странника, не соглашается Лика, значит, он умеет летать, и уже летал, почему-то упрямо заканчивает она.
Поджимаю губы, не зная, что на это ответить. Так глубоко в «образ» я не копала.
Но удавка удерживает его. И удерживала всегда. Для того, чтобы взлететь свободно, ему нужно оторваться от того, что на другом конце его цепи, отвечаю негромко, пытаясь разобраться в собственной фантазии.
Некоторое время Лика смотрит на рисунок, ничего не говоря. Не могу утверждать, но, кажется, рисунок ей не очень понравился И не качеством исполнения, а самой задумкой.
И это было странно.
А остальные? она вдруг начала листать альбом, словно злясь на меня, но не имея возможности высказать причину своей злобы. Вот к примеру «Медиум». Или «Ворон». Почему они все выглядят так, словно им больно от собственных способностей?
Я не знаю, Лика. Я просто рисую их и всё. Я понятия не имею, почему они выходят именно такими, поверь, негромко отвечаю, мягко забирая у неё альбом.
У тебя в жизни была какая-то травма? неожиданно резко спрашивает меня одноклассница.
Что? не понимаю я.
И вообще что с ней такое творится?!
Ну, кто-нибудь умирал на твоих глазах? Или, может, ты сама была на пороге смерти? начала нервно объяснять Лика.
Ты думаешь, я рисую это, потому что у меня с головой не всё в порядке? чуть жестче спрашиваю я, не скрывая холода в голосе. Так вот, я здорова. И давай закроем эту тему? Мне это неприятно.
Соня, я не хотела Лика качает головой, но я успеваю её перебить:
Всё! Тема рисунков закрыта, отрезаю и убираю альбом в ящик. Пошли на кухню, суп уже разогрет, предлагаю, стараясь, чтобы голос звучал более дружелюбно.
Лика не виновата в том, что я рисую странные картинки, мне самой непонятные. И да, наверное, я бы тоже заволновалась на её месте, но это моё творчество. Мне с ним и разбираться.
И, пожалуй, я предпочту делать это без посторонней помощи.
Напряженность, возникшая между нами, откровенно давит, но я не знаю, что сказать или сделать, чтобы вернуть прежнюю лёгкость и непринужденность.
Мы садимся за стол
Блин, надеюсь, этот дурацкий альбом не рассорил нас навсегда?! Было бы глупо в графе «как так получилось?» документа о расторжении дружбы указать «ей не понравились мои рисунки».
Но я недооценила Лику и её способность быстро перестраиваться, оставаясь на позитиве даже в «самые темные времена».
Вкусно! удивленно смотрит на меня блондинка, после того, как первая ложка оказывается у неё во рту.