В квартире было темно. Билл в панике нащупал выключатель. Его воображение работало сверхурочно, и он сам по себе ожидал прикосновения холодной мертвой руки. По его спине пробежали мурашки, прежде чем он нашел выключатель, и свет погнался за ночью, но не от страха или ощущения, что что-то не так. Во всяком случае, вид хаоса в пентхаусе - пятна еды на столах, стенах и полах, пустые картонные коробки и контейнеры, разбитые тарелки, банки и бутылки - усилили его беспокойство.
Потом он увидел кровь. Длинная красная полоса вела из кухни в гостиную. Количество крови не казалось смертельным, но Билл понятия не имел, сколько крови уже вытекло из человеческого тела. Его палец завис над кнопкой вызова на iPhone, пока он шел по следу крови. Когда он заметил кучу расколотых кошачьих костей, маленький синий поводок, украшенный стразами с прикрепленной биркой в форме короны, разбросанной среди останков, Билл захлебнулся рыданием.
- П-принц Чарльз?
Нижняя губа Билла задрожала, а голос надломился от волнения. Кости были раздроблены, обглоданы, расколоты, а костный мозг высосан. Даже череп был сломан и раздроблен, а черепная коробка вылизана. Билл снова посмотрел на открытую входную дверь. Его ноги дрожали.
- Лелани? Ты здесь? Ты в порядке?
Билл прошел дальше в квартиру. Его любопытство постепенно преодолело его осторожность, даже когда воображение терроризировало его изображениями Лелани в различных состояниях расчленения, позирующей в ярких, кошмарных позах, взятых из всех слэшеров, которых он когда-либо видел.
Он бросился на кухню, чтобы вооружиться одним из ножей Гюнтера Вильгельма из набора столовых приборов на его прилавке, прежде чем завершить обыск квартиры. На кухонной стойке он нашел Лелани, сидящую, как кошка, рядом с набором ножей за семьсот долларов, который он купил импульсивно, решив стать шеф-поваром после просмотра особенно воодушевляющего эпизода «Адской кухни». Она выглядела безумной. Ее волосы выглядели так, будто их вставили в катушку Тесла. Глаза у нее были безумные, зрачки расширены до пяти центов, а лицо залито кровью и пучками серого меха. Более того, она была истощенная и иссохшаяся, как старуха. Ее глаза были впалыми ямками, а щеки провалились.
- Лелани? Почему ты мне не отвечаешь? Что, черт возьми, ты сделала с моей кошкой?
В нем рос гнев, временно маскируя страх, но не вытесняя его. Его ноги все еще дрожали, а волосы на затылке встали дыбом. Паранойя только усилило его гнев.
- Ответь мне, Лелани! Что, черт возьми, с тобой не так? Ты снова под кайфом?
Лелани зарычала и обнажила клыки, которые были явно больше, чем они должны быть, длиннее, острее и с красными кончиками. Билл отступил на шаг. Десятки фильмов о вампирах, которые он просмотрел за свою жизнь, хлынули обратно в его воспоминания. Чувствуя себя нелепо, он уронил свой смартфон, скрестил пальцы и начал пятиться от нее, ища что-то деревянное, чтобы использовать в качестве кола. Стол и стулья были изготовлены из нержавеющей стали. Не повезло.
Лелани соскользнула со столешницы на четвереньках, обнюхала воздух и облизнула губы. Ее глаза были кроваво-красными и пылали похотью, но не той похотью, которую Билл привык видеть в глазах женщин. В этом взгляде не было ничего сексуального. Ничто в ее глазах не показывало осознания его человечности или личности. Это было хуже, чем физическая объективизация, в которой его часто обвиняли, когда он смотрел на женщин: на их груди, задницы и красивые лица.
Но ее взгляд не превратил его в похотливого самца. Этот взгляд поверг его в ужас. Так из бедных детей гетто текла слюна над чизбургерами из "Макдональдса". А у Лелани текла слюна на Билла. Ее рот приоткрылся. Эти странные клыки с красными кончиками блестели на свету. Толстые струйки слюны, розоватой от крови, текли из уголков ее рта.
- Лелани? Это я, Билл. Что с тобой?
Она зарычала на звук его голоса и поспешила к нему по полу. Билл отскочил назад. Его спина ударилась о открытую дверцу холодильника. Все, что с ней было не так, разъело ее, превратив ее тело в кожу и кости. Она была похожа на чертову жертву Холокоста. Хриплый и разъяренный голос, столь непохожий на ласковое мурлыканье Мэрилин Монро, которое обычно был у Лелани, вырвался из ее гортани.
- Я голодна, Билл. Я очень голодна, - когда она говорила, ее глаза не встречались с его глазами.
Вместо этого они бродили по его телу с головы до пят, словно оценивая его.
- Хорошо. Хорошо. Давай-ка я принесу тебе чего-нибудь поесть, дорогая, - Билл изобразил свою лучшую женоподобную улыбку, но ужас лишил его уверенности в себе.
Лелани покачала головой.
- Неееет временииии. Я безууумно голоднааа! - запела она хриплым кладбищенским воем.
Ее голос звучал так, словно голос мумии будет звучать после тысячи лет проведенных в склепе, но прошло всего несколько дней с тех пор, как он видел ее в последний раз. Не было разумного объяснения ее радикальной трансформации, кроме...
- Ты же вампир, верно? Нет, это нормально. Я понимаю. Кто-то тебя укусил? Тебя укусил вампир, и теперь ты тоже однa из них, верно? Тебе нужна кровь, правда? Я могу достать тебе кровь. Я могу получить столько крови, сколько ты хочешь. На Шестой улице есть целый ночной клуб, полный людей, которые с радостью позволят тебе попить их кровь. Эти подражатели сойдут с ума от настоящего вампира, - сказал Билл, энергично кивая в неудавшейся попытке добиться согласия Лелани.
Лелани подошла ближе, так близко, что Билл мог уловить ее непреодолимый животный запах, удушающую миазму пота, неприятного зловония изо рта и гнили. Билл с отвращением нахмурился и закрыл лицо рукой. Лелани схватила руку и злобно впилась в нее, оторвав огромный кусок мускулов и сухожилий до кости. Розовая плоть предплечья Билла растянулась, как ириска, прежде чем оторваться от локтевой кости. Голая кость с красными прожилками просвечивала сквозь рваную рану.
Билл пронзительно закричал. Свободной рукой он сжал кулак и ударил Лелани так сильно, как только мог. Она отшатнулась, и Билл ударил ее ногой в грудь, упираясь в нее бедрами, как будто он выбивал дверь, в результате чего Лелани растянулась по усыпанному мусором полу.
Она лежала, все еще жуя кусок мяса, оторванный от руки Билла. Затем она проглотила сырую плоть, слизала кровь и кожу с губ и вытерла лицо своим предплечьем. Она радостно улыбнулась, как ребенок, который ест рожок мороженого, обнажив эти причудливые клыки, которые теперь были залиты кровью Билла. Билл повернулся и побежал.
Он бросился к двери с криком:
- Ааааааа! Помогите! Помогитеееее!!!
Но он не ушел далеко. Из-за укуса предплечья в кровоток попал мощный нейротоксин. Его грохочущее сердцебиение быстро распространило яд по всему телу, вызывая болезненные судороги в мышцах. Он упал на землю, согнувшись в агонии. Казалось, что в каждом мускуле его тела есть лошадиная доза транквилизатора. Он попытался выползти из комнаты. Крошечные руки сжали его лодыжки, как тиски. Билл никогда раньше не осознавал, насколько маленькие руки у Лелани. С силой, о которой он никогда не подозревал, что она обладала, Лелани затащила его обратно в квартиру и захлопнула дверь.
Ее налитые кровью глаза-бусинки остановились на его ногах. Без колебаний Лелани схватила его за бедро обеими руками и глубоко вонзила свои клыки в мышцы.
- Нет!!! Отстань от меня! Не трогай меня!!!
Билл ударил ее кулаком, но его руки стали слабыми. То, что вызвало болезненные мышечные спазмы, также лишило его силы.
Челюсти Лелани плотно сомкнулись на его бедре, она жевала его, словно волк, грызущий оленя. Она резко дернула головой в сторону, высвободив мышцу и оторвав ее от кости с влажным, липким, рвущимся звуком, который напомнил Биллу о том, как он чистил манго. Боль была тошнотворной. Его живот скрутило, волны страдания обожгли его чувства.
Пока он беспомощно смотрел, она вырвала очередной кусок из его ноги и проглотила кровоточащее мясо огромным глотком. Комната поплыла, и все стало серым, закручиваясь, как аттракцион в парке развлечений, прежде чем темнота настигла его полностью.
* * *
Билл очнулся в ослепляющей, раскаленной добела агонии. Он посмотрел на свою ногу и увидел кость. Область от его бедра до низа была полностью лишена мышц, жира и сухожилий.